Я откинулся на спинку кресла, ощущая, как гудит голова от обилия информации и скрытых смыслов. Он давал мне задание, которое я и так собирался выполнить. Они давали мне ресурсы для этого. Они брали меня под полный контроль, но при этом предоставляли невиданную тактическую свободу. Это была идеальная ловушка разработанная именно для меня, идеальная сделка, от которой у меня не было желания отказываться.
— Я понимаю, — сказал я медленно, тщательно подбирая слова. — Глобальные цели. Тактические решения на мое усмотрение.
— Именно, — кивнул Олег.
Он выглядел так, будто только что заключил сделку века. И, в каком-то смысле, так оно и было.
— Пойдем к безопасникам. — вставая, произнес он. — У Стригунова есть новая информация для тебя.
* * *
И снова второй этаж.
Отдел Безопасности. Стригунов, все в том же костюме серого цветы уже ожидал нас в своем обезличенном кабинете.
— Присаживайтесь, — его голос был под стать обстановке.
Олег сел рядом со мной, принимая роль скорее наблюдателя, чем начальника. На этой территории главным был Стригунов.
— Олег ввел меня в курс дела, — начал безопасник, не тратя времени на предисловия. — Поздравляю с новым статусом. Ты теперь не просто ценный сотрудник. Ты стратегический актив. И это меняет правила игры для всех.
Он сложил руки на столе, его взгляд был тяжелым, как пресс.
— На данный момент у нас два основных вектора угрозы. Первый тебе уже знаком. «ГлобалКорп». — Он бросил короткий взгляд на Олега. — Они наши прямые конкуренты. Все, что они делают, это бизнес. Агрессивный, иногда серный, но все в рамках заокона. Они тратят колоссальные ресурсы на реверс-инжиниринг «Странника», пытаются переманить наших ключевых сотрудников, ищут уязвимости в коде. Все, что мы видели от них, лишь блеф, давление, корпоративные игры. Они не будут посылать к вам в квартиру людей в масках. Это не их стиль. Слишком шумно и неэффективно. Они скорее предложат вашей дочери грант на обучение в лучшем игровом вузе мира, а вашим родителям, пожизненное обеспечение в элитном санатории.
Я вспомнил звонок Анны Орловой и ее контрпредложение. Стригунов был точен в своих оценках.
— С ними мы умеем работать, — продолжил он. — Это понятный противник. Но есть и второй вектор. И вот он куда опаснее.
Он сделал паузу, оценивая мою реакцию.
— Мы называем их условно «Третья Сила». Это не корпорация, а неформальная сеть очень богатых и очень влиятельных людей. Энтузиасты-миллиардеры, если хотите. Им не нужны технологии «Странника», они не пытаются его скопировать. Их цель, доминирование внутри самой Этерии. Они хотят подгрести под себя всю власть, экономику, ключевые фракции. Для них игра, это не продукт и не научный проект. Это новая реальность, которую можно и нужно контролировать и монетизировать.
В его голосе не было каких-либо эмоций. Он просто констатировал факты.
— И вот их методы, — Стригунов чуть подался вперед, — это уже не честный бизнес. Это то, что в старом мире называли «чернухой». Угрозы, подкуп, шантаж игроков. Твой недавний инцидент… попытка похищения. Это их почерк. Быстро, профессионально, без лишнего шума. Им не нужно было тебя убивать. Им нужно было получить доступ к твоему аккаунту. Получить в свой актив «Сверхперсонажа».
Корпоративные акулы в дорогих костюмах были мне понятны. Но эти… Они были бандитами с улицы, только вместо ножей у них были безграничные финансовые ресурсы и отряды профессиональных наемников.
— Мы пока не можем их отследить, — признался Стригунов. — Они работают через десятки подставных фирм и посредников. Но у нас есть серьезные подозрения, что в их сети задействованы несколько лидеров из топ-10 игровых кланов. И для таких одиночек, как ты, достигших чего-то значимого, они представляют реальную, физическую угрозу.
Наступила тишина. Стригунов ждал ответа. Олег молчал, давая словам Стригунова полностью впитаться в мое сознание.
— Я понимаю, — произнес я наконец. — И принимаю ваши условия. Я не буду покидать башню.
Это было несложное решение. Стратегически верное. Здесь, в этой золотой клетке, я был под защитой одной из сильнейших служб безопасности, доступных мне. А еще, мне нравилась работа, которая предстояла. Нравился уровень комфорта и ресурсов. Это была идеальная лаборатория, идеальный штаб.
— Разве что… — добавил я, посмотрев на Стригунова. — Мои родители, дочь, друзья. Я бы хотел иметь возможность иногда их видеть.
Безопасник, не моргнув и глазом, кивнул.
— Андрей, конечно это решаемо. Как только мы завершим все проверки и подготовим протоколы безопасности для твоих контактов, мы организуем для тебя защищенные встречи. Да, это займет некоторое время, но это возможно. Твоя безопасность и психологический комфорт, это наш приоритет.
Он выдвинул ящик стола и достал оттуда тонкую пластиковую карту без каких-либо опознавательных знаков.
— Твои временные апартаменты в отеле больше неактуальны. — Он положил карту на стол и пододвинул ее ко мне. — Это ключ от постоянной квартиры. Двадцать второй этаж. Полностью подготовлена, оборудована и защищена. Твои вещи перенесут в течении часа.
Я взял карту. Она была гладкой и холодной.
— Твой новый контракт с учетом статуса и всех преференций будет готов в течение недели. Юристы сейчас прорабатывают детали, — добавил Олег, снова вступая в роль моего непосредственного руководителя.
— Хорошо, — я убрал ключ-карту.
— Тогда на сегодня все, — подытожил Стригунов, поднимаясь. — Отдыхай, Андрей. С понедельника забот у тебя точно прибавится.
Я кивнул, вставая. Когда мы выходили из кабинета, я чувствовал на спине его изучающий взгляд.
* * *
Двадцать второй этаж.
Дверь за моей спиной закрылась с тихим, мягким щелчком, отсекая гул корпоративного улья. Тишина, наступившая после, была почти физически ощутимой, густой и непривычной. Я стоял в прихожей своих новых апартаментов.
Слово «квартира» было слишком приземленным для этого места. Это было пространство. Воздух. Свет. Одна из стен была полностью остеклена, и за ней расстилался тот же захватывающий вид, что и из кабинета Олега, только на несколько десятков этажей выше. Москва ночью была похожа на нейронную сеть, где каждый огонек был похож на вспышку импульса, а темные полосы проспектов, на синаптические щели.
Планировка была простой, почти аскетичной, но в каждой