— Ничего себе. За что?
Шнырь на мгновение замолчал, его взгляд стал жестким.
— Отравить эмиссара. Сегодня ночью. Он дал мне вот это.
Он разжал кулак. На его ладони лежал маленький, почти черный кристалл.
[Кристалл Глубокого Сна]
Тип: Алхимический яд.
Качество: Редкое.
Эффект: При растворении в напитке вызывает у цели состояние, неотличимое от смерти, на 24 часа. Не определяется стандартными заклинаниями обнаружения ядов.
— Это не убило бы его, — пояснил Шнырь. — Но караван остановился бы. Его бы сочли мертвым. И за эти двадцать четыре часа они могли бы сделать все, что угодно. Забрать портфель, подменить документы, инсценировать что угодно.
— Что ты ему ответил?
— Я сказал, что подумаю, — Шнырь усмехнулся. — Он велел мне найти его в конюшне через час, но я не думаю, что он там появится.
Это была не просто угроза. Это был ход в сложной партии. Они пытались использовать самое слабое, как им казалось, звено в нашей цепи. Бывшего вора, погрязшего в долгах.
Я внимательно посмотрел на Шныря. Он мог взять деньги. Он мог выполнить задание. Пять тысяч золотых для него, это была огромная сумма. Но он пришел ко мне.
В этот момент мой интерфейс снова мягко звякнул.
[Системное уведомление]
Задание [Голос из тени] обновлено.
Новая цель: Доложить синьору Джулиано о попытке саботажа.
— Ты поступил правильно, Шнырь, — сказал я. — Теперь идем. Эмиссар должен об этом знать.
Мы нашли Джулиано в его комнате.
Он сидел за столом, изучая какие-то бумаги при свете магического светильника. Увидев нас, он нахмурился.
— Господин Маркус? Что-то срочное?
Я коротко и без эмоций изложил ему все, что рассказал Шнырь. Тот все это время стоял позади меня, молчаливый и неподвижный, как тень. Эмиссар слушал, его лицо становилось все более мрачным. Когда я закончил, он долго молчал, глядя на черный кристалл, который я положил на стол.
— Значит, они уже здесь, — прошептал он. — Они не оставили нас. Они просто сменили тактику. Открытое нападение провалилось. Теперь они пытаются действовать через предательство.
Он поднял на меня свой усталый взгляд.
— И они пытались использовать вашего человека…
Он посмотрел на Шныря. В его взгляде не было ни осуждения, ни подозрения, лишь холодная оценка.
— Но он пришел к вам, — констатировал он. — А вы, ко мне. Это доказывает, что я не ошибся в вас. Ваша группа не просто очередной отряд наемников.
[Системное уведомление]
Дополнительная цель [Доложить синьору Джулиано о попытке саботажа] ВЫПОЛНЕНА!
Вы получаете 75 000 очков опыта.
Репутация с Герцогством Лирия повышена: +1500.
Эмиссар открыл ящик своего дорожного ларца и достал оттуда небольшое кольцо. Простое, из темного, почти черного металла, без камней.
— Это вещь моего бывшего телохранителя, — сказал он, протягивая его мне. — Он пал сегодня, защищая карету. Он был еще тем плутом в молодости, и это кольцо не раз спасало ему жизнь, но не сегодня. Теперь, пусть оно послужит вам.
[Кольцо Ускользающей Тени]
Тип: Кольцо.
Качество: Эпическое.
Требуемый класс: Плут
Эффекты:
+40 к Ловкости.
+10 к Скрытности.
Активная способность: [Шаг в тень] (1 раз в день). Позволяет мгновенно стать невидимым на 10 секунд.
Может использоваться в бою. Не тратит заряд основного умения.
Становится персональным, при надевании.
Я взял кольцо и мы вышли из комнаты эмиссара.
Кольцо было идеальным для Шныря. Или для Киры. Мысль о Кире на мгновение кольнула сердце. Это кольцо, плюс ее навыки, она стала бы настоящим призраком. Я мог бы сохранить его для нее. Это был бы отличный подарок к ее возвращению.
Я посмотрел на Шныря. Он стоял, глядя в пол, словно все происходящее его не касалось. Он сделал свой выбор. Он поставил на нас свою жизнь и свою свободу. И теперь был мой черед сделать ход.
Доверие нужно зарабатывать. Особенно доверие того, кто никому не верит.
— Шнырь, — позвал я.
Он поднял голову и я протянул ему кольцо.
— Это твое. Ты его заслужил своей лояльностью.
Он смотрел на кольцо, потом на меня. В его глазах читалось полное, абсолютное недоумение. Он не мог поверить, что эпический предмет, вещь, которую NPC его уровня могли видеть только в мечтах, я так просто отдавал ему.
— Но… господин… — пролепетал он. — Это… это же…
— Это плата за правильный выбор, — сказал я. — И прекращай звать меня господином.
Он медленно, почти с трепетом, взял кольцо и надел его на палец. Кольцо вспыхнуло на мгновение и погасло. Его фигура, казалось, стала еще более темной, еще более призрачной.
[Системное уведомление]
Ваша репутация с персонажем [Шнырь] повышена: с [Настороженность] до [Нейтралитет].
Я замер, глядя на последнюю строчку. Нейтралитет. Всего лишь. Я ожидал чего угодно. Дружелюбия, уважения, но не этого. Это означало, что до этого момента его репутация ко мне была отрицательной.
— Шнырь, ты ничего не хочешь мне сказать? — медленно произнес я.
Глава 12
Коридор постоялого двора, тускло освещенный одним магическим светильником, вдруг показался мне невероятно длинным и узким.
Мой вопрос повис в тишине, тяжелый, как камень.
Шнырь не отвел взгляд. Он смотрел на меня все так же прямо, но теперь в его глазах не было ни страха, ни подобострастия. Была лишь спокойная, холодная оценка.
— А почему она должна была быть другой? — ответил он вопросом на вопрос и голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций. — Вы появились из ниоткуда. Двое верхних. Богатые, сильные. Заявились в Нижний Город и начали ворошить осиное гнездо. Я вас не знал. Детей с вами не крестил, как вы, игроки, любите говорить.
Он усмехнулся, но усмешка вышла кривой и невеселой.
— Я видел таких, как вы, сотни раз. Приходят, играют в героев или злодеев, ломают чужие жизни ради строчки в журнале квестов, а потом уходят, оставив за собой руины. Вы были просто очередной работой. Шансом выбраться из ямы.
Я молча продолжал его слушать, мне нечего было ему ответить.
— Я наблюдал за вами. В таверне. В переулке. Я видел, как вы сражаетесь. Тот бард… он актер. Он играет роль, но делает это чертовски хорошо. Он опасен. Но он предсказуем. Он жаждет драмы. А вы… — он сделал шаг ко мне, и его тень на стене выросла, — вы другой. Вы не играете. Вы… разбираете. Вы смотрите на мир, на людей, и видите не персонажей, а… шестеренки. Вы ищете, какая из них скрипит, какую можно смазать, а какую можно выкинуть.
Он говорил обо мне так, как я сам о себе думал, и от этого становилось не по