Я неторопливо допил чай, сходил помыл руки, начал собираться. Юрико-тян тоже убежала, я, как обычно, выходил самым последним.
— А ты не опаздываешь, Кадзуки-кун? — строго спросила мать.
— Нет, сегодня нет, — сказал я.
Я вообще сперва собирался на тренировку к Хонде-сану. И только потом займусь делами. Так что я собрал спортивную сумку, оделся в свой новый костюм, попрощался с матушкой и неторопливым шагом отправился в зал.
Глава 15
Тренировка по кикбоксингу снова чуть не вытряхнула из меня всю душу, Хонда-сан и не думал меня жалеть, гонял по полной программе. От денег снова отказался, и я снова перед уходом положил пятитысячную купюру на стойку администратора. Сегодня в зале шли занятия, но было немноголюдно, так что нам никто не мешал.
Из спортзала я выполз буквально из последних сил. Тренировка, можно сказать, прошла успешно. Но даже я ощущал прогресс, пусть невеликий, но прогресс. Это радовало. Следующую тренировку Хонда-сан назначил на четверг.
Жутко хотелось пить, я купил в торговом автомате минералки, осушил залпом. Никуда не хотелось идти, единственным моим желанием было упасть на футон и проваляться там весь день. Но я взял себя в руки и сел на поезд до Секибары. Плоть слаба, но дух сильнее.
Знакомый уже салон пачинко встретил меня всё тем же бесконечным шумом и эпилептическим мерцанием игровых автоматов. Сегодня я не собирался играть, только поговорить с кем-нибудь из семьи Одзава, и надеялся найти здесь хоть кого-нибудь из них. Появляться в их офисе пока явно не стоит.
Я взглядом нашёл того самого парнишку, что предлагал проигравшимся игрокам взять шарики в долг, пошёл к нему. Он увидел меня, сделал вдруг жест рукой, мол, не подходи, сел за ближайший автомат. Я обернулся. На входе, у окошка, где продавались шарики, ошивались двое полицейских, толстый и тонкий. Видимо, зашли следом за мной.
Пришлось и мне сесть за один из автоматов, краем глаза послеживая за копами. Я вроде бы нигде не наследил, но внутри всё равно поселилось неприятное ощущение грядущих неприятностей. Вряд ли здесь менты будут отбивать почки или играть в «звонок другу», но встреча с ними точно не сулит ничего хорошего.
Оба полицейских немного пообщались с девочкой-кассиршей, поклонились ей, окинули салон долгими пристальными взглядами, а затем вышли на улицу. Неприятное чувство слегка отпустило, но не исчезло полностью. Если ищейки уже взяли след, то смогут раскопать практически всё. Было бы желание и ресурсы.
Я снова встретился взглядом с тем пареньком. Он поманил меня за собой, снова в подсобные помещения.
— Ода-сан говорил, что вы придёте! Прошу за мной, — с лёгким акцентом произнёс он.
— Могу я с ним поговорить? — спросил я.
— Его нет, — отрезал парень.
— А с кем-нибудь другим? С Накамура-саном? — спросил я.
— Его тоже нет, — сказал он.
Мы подошли к кабинету, парень аккуратно постучался в дверь.
— Войдите, — донеслось изнутри.
И мы вошли.
Внутри на диванчике сидел сам Одзава-сан, усталый, с огромными мешками под глазами, в помятом костюме, будто бы он не снимал его несколько дней. Небритость придавала ему ещё более измученный вид. Напротив него сидел незнакомый мне мужчина средних лет, в рубашке для гольфа и светлых брюках. Значка семьи на нём я не увидел.
Я поклонился в знак приветствия. Одзава-сан поднялся с дивана и сам поклонился мне, замерев на несколько секунд. Я даже опешил от такого манёвра, но быстро сообразил и тоже поклонился в ответ, снова. Незнакомец даже не пошевелился.
— Ступай, Хван, — велел пареньку этот незнакомец.
Кореец? Стало понятно, что это был за акцент. Парнишка вышел и закрыл за собой дверь, и Одзава-сан наконец выпрямился. И я тоже.
— Кимура-сан, — произнёс босс якудза.
Со всем уважением и достоинством.
— Одзава-сан, — сказал я.
— Я должен тебя поблагодарить, — сказал Одзава, усаживаясь обратно.
Я остался стоять на месте.
— Не стоит благодарности, Одзава-сан, — сказал я. — Я просто делал то, что должен.
— Нет, — покачал он головой. — Ты не гокудо, ты не член семьи. Ты катаги, гражданский. И всё-таки поступил так, как поступил. Если бы не ты, я бы уже, скорее всего, ехал в тюрьму.
— Кстати, там двое полицейских у выхода… — вставил я.
— Знаю, — кивнул он. — Обложили меня.
— Если я могу что-то сделать… — сказал я.
— Тебе лучше не влезать в разборки с полицией, Кимура-кун, — он подкрепил свои слова успокаивающим жестом, мол, всё под контролем. — Как всё прошло в заведении Кодзимы?
Я кратко пересказал события вчерашнего дня, опустив только момент с пистолетом и вообще содержимым сейфа. Пришли, разнесли всё, освободили работниц, финита ля комедия.
Одзава-сан погладил бородку, закивал.
— Ким-сан, выдайте молодому человеку деньги, — сказал он.
— Одзава-сан, мы ограничены в наличных средствах, — спокойно возразил тот. — Нужно ли?..
— Я не допущу, чтобы люди, помогающие мне, могли упрекнуть меня в жадности или неисполнении обязательств, — твёрдо сказал Одзава-сан.
— Я могу подождать более… Благоприятного момента, — сказал я. — Мне некуда спешить.
— Более благоприятного момента может и не быть, — хрипло посмеялся Одзава. — Началась война. Пока только между мной и Кодзимой, но она в любой момент может перерасти в нечто большее.
Он замолчал, прищурился, глядя на меня, вновь погладил бородку.
— Ты уже сделал больше, чем многие из моих парней, — усмехнулся он. — Не выпить ли мне с тобой сакэ? Хотя нет, не время. Жизнь гокудо… Не для всех.
— Я знаю, Одзава-сан, — сказал я, чуть поклонившись в знак благодарности за его предложение.
— Вы уверены насчёт этого мальчишки, Одзава-сан? — спросил Ким.
— В наше время ни в чём нельзя быть уверенным, — сказал оябун. — Но предчувствие у меня хорошее.
Я не совсем понимал, о чём они говорят. Обо мне, это точно, но деталей они пока не раскрывали.
— Кимура-кун, ты же знаешь, что назад пути уже не будет? — спросил вдруг Одзава. — Сакадзуки — это серьёзно.
— Знаю, — сказал я. — Но я готов. Среди якудза у меня гораздо больше возможностей подняться. А во время войны — тем более.
— Честолюбив… — хмыкнул Одзава. — Приходи вечером. К семи часам.
— Хорошо, Одзава-сан, — поклонился я.
Я вышел из кабинета, чувствуя неясное волнение, хотя объективных причин для него, по сути, не было. Вступить в Одзава-кай… Опасное дело, само собой, во всех смыслах, но это и правда единственный для меня способ подняться в жизни. Смущало только то, что я стану вакасю, младшим в иерархии. Но, будучи кобуном Одзавы, я смогу собрать уже свою собственную организацию, это никак не запрещалось, даже наоборот, приветствовалось.
А что до войны с Кодзимой… Это приемлемый