— Так может, стоит продолжить убираться в комнатах на втором этаже? — усомнилась я. — Вот хотя б начать с лестницы…
— Лестница сломанная, — ответил хитрый кот. — Ей сначала ступени чинить надо. А кухня вот она, рядом. Она совсем небольшая, — продолжил соблазнять меня он, старясь своей большой меховой головой прободать мне ногу. — Ма-а-аленькая!
— Кухня, так кухня, — вздохнув, согласилась я.
Двери на кухню были заколочены, и я мужественно отломала доски, чтоб попасть туда. А там!..
Нет, кот не соврал, кухня была маленькой.
Но она была грязная вся.
Вы видели, как взрывается таракановая бомба?
Кажется, тут они все и померли разом, как динозавры от удара метеорита…
Коричневыми неряшливыми сушеными ошметками насекомых было заляпано все, равномерно и толстым слоем, до самого потолка. Не было видно ни окон, ни цвета мебели. Только тараканьи останки.
И потолок тоже топорщился тараканьими коричневыми крыльями.
— Фу! — только и смогла сказать я.
— Но ведь комнатка и правда совсем маленькая, — мурлыкал хитрый кот. — Тут дел на полчаса.
Полчаса?!
Я нерешительно поколупала стену пальчиком.
— Нет, полчаса тут ничего не решит…
Если честно, то мне в этой тараканьей усыпальнице не особо хотелось возиться.
Можно не сегодня? Можно я потом как-нибудь уберусь тут?!
— Но у тебя же новый пылеглот! — не унимался кот. — Этому пылеглоту все нипочем! Ты даже и не заметишь, как он высосет всю грязь! Да что грязь — он душу из тела может высосать! Он намного, намного лучше твоего старого пылеглота! А со старым ты вон как ловко отмыла холл!
— В самом деле, чего это я, — пробормотала я пристыженно. — Ну, приступим!
И только выкатив тыкву из пакета, я с ужасом поняла — вместе со старым Тыкводжеком пропали и педали, и шланг!
— Ой-ой-ой, — простонала я в отчаянии, стоя над бесполезной тыквой, как памятник. — Что же делать?!
Вот почему блондинка меня не порвала в клочья!
Она думала, что я схитрила.
Купила пылеглот получше, чтоб выиграть главный приз, но без педалей-то я не смогу им пользоваться!
Бобка бегал вокруг тыквы кругами, обнюхивал и даже попытался погрызть ее. Но и эти меры не смогли тыкву оживить…
— В чем дело? — насторожился кот, глядя, как я нерешительно пытаюсь смести с рыжего тараканьего пола тараканьи трупы обычной метлой.
Метла стояла в углу, старая, жесткая, сухая и корявая.
И подметала она хуже некуда. Только пол царапала.
— Почему ты не включишь Тыкводжек?
— Я потеряла педали, — прошептала я ставленным голосом, глотая слезы и роняя метлу из обессилевших рук.
Это была катастрофа!
Без верного помощника я, конечно, ничего не приберу.
И дом не выиграю.
И бриллиант не найду, и ничего не заработаю. Ни листочка, ни камешка!
И тыкву я купила зря, дура!
Я отбросила метлу, уселась прям на загаженный пол, уткнулась лицом в колени и разрыдалась.
Несчастная и глупая неудачница!
Кот некоторое время сидел молча, глядя на меня огромными янтарными глазищами.
— И это все? — осторожно спросил он, наконец. — Это-то и вся проблема?
— А этого мало? — хлюпнула носом я.
— Но… педали можно купить, — с недоумением ответил кот. — Не понимаю, чего ты плачешь.
— Купить, — передразнила я его.
— Ну, тыкву-то ты купила, — заметил кот.
— Тыквы у нас продаются, — ответила я. — А педали к Тыкводжекам — нет!
— Но они продаются в Монстрвилле! — ответил кот.
— Но у меня нет денег, которые принимают в Монстрвилле, — вздохнула я, отирая слезы.
Кот молча смотрел на меня.
— Ну-у-у, — протянул он задумчиво, — деньги-то как раз не проблема…
— Да? — искренне удивилась я. — А что тогда проблема?
— Перейти через парк, через дорогу и найти лавку, — ответил кот. — И вернуться обратно. Найти в темноте обратную дорогу особенно сложно… к тому же, начинается снег…
— Я! Могу! — гавкнул вдруг Бобка. — Искать! Моя работа!
— Действительно, шерстяной, — обрадовался кот. — Ты-то унюхаешь! Тогда и переживать незачем!
Он поднялся, взмахнул хвостом, и направился в угол.
Там он долго и упорно скреб лапами, пока об плитки пола не зазвенело что-то металлическое.
— Ну, собственно, вот, — сказал кот, прекратив копать.
Я подбежала к нему и увидела на полу, в углу, темный кружок.
Металлический замызганный диск.
Я подобрала его, потерла о полу платья, и он заблестел светлыми желтыми бликами.
— Золотой?! — воскликнула я, рассматривая монету.
— Конечно, — солидно подтвердил кот.
— О-о-о, — благоговейно произнесла я, взвешивая на руке трофей.
Монета была огромная. На половину ладони. И ужасно тяжелая, как стограммовая гиря.
— И рассчитываются прям золотом? — недоверчиво спросила я.
— Разумеется, нет! — рассердился кот. — Я должен еще подсказать, где тебе обменять золото на деньги?!
— Ювелиры! Справут! — гавкнул Бобка.
— Верно, — обрадовалась я. — Там можно обменять золото на деньги!
— Ну-у, — протянул кот задумчиво, — по ту сторону дороги лавка Справутов должна отыскаться сразу. На ней большая вывеска.
— Тогда скорее в дорогу! — воскликнула я. — Чего ж мы ждем?!
* * *
Я замоталась в шаль. Увязала в узелок тяжелую монету.
Во дворе, у крыльца, отыскала почти новенькую тачку.
— Это зачем? — удивился кот.
— Если много денег наменяю, то куплю вам корма, — ответила я, оглядев любопытные морды провожающих меня котов. — Ну, и педали куда я положу? У меня ни сумки, ни крепкого мешка.
— Ну да, — согласился кот. — Логично. Что ж, удачи вам.
И мы с Бобкой ринулись через парк, к дороге, за которой приветливыми огнями фонарей сверкал Монствилль.
Парк был небольшой. Я пересекла его за десять минут.
И за эти же десять минут повалил такой густой снег, что ничего не было видно впереди. Даже огней.
Стало тихо и светло. Но абсолютно незнакомо. И я даже запаниковала, а туда ли я иду.
Небо из черного стало серым то снеговых туч. Деревья согнулись под тяжестью нападавшего снега.
Тачка моя колесами чертила на снегу черную колею, но снег почти сразу ее засыпал, и как добираться обратно я не знала.
Я лишь старалась идти меж сосен прямо, никуда не сворачивая.
А Бобка уверенно несся вперед, иногда останавливаясь под деревьями и поднимая лапку, чтоб пометить ствол.
Эти десять минут в тишине, метели и в одиночестве показались вечностью.
Но вот мы набрели в ложбинку, за которой был пригорок, поросший заснеженными кленами. А за ним — дорога! И яркие фонари города!
— Ура, выбрались! — радостно выдохнула я.
Мы взобрались на пригорок, уверенно перешли через дорогу, и оказались на оживленной улице Монстрвилля.
— Вот это да! — ахнула я, раскрыв рот и остановившись. И тачку свою бросила от изумления!
Несмотря на поздний час, городок гудел.
Блестели золотым светом