Она оттянула край моего пакета и заглянула туда, где лежала моя верная маленькая тыковка.
На мгновение мне показалось, что у девчонки физиономия страшная и злая, как у горгульи.
И глаза горят алыми огнями!
Но Тыкводжек-003 выглядел совершенно невинным и крохотным, и блондинка лишь сердито фыркнула, оставив мою тыкву в покое.
— Не-ет, — проблеяла я и отчаянно затрясла головой. — Не перекачала, что ты!
— Я ее предупреждала, чтоб она этого не делала, — вклинилась девчонка, моя доброжелательница.
— И ты ведь этого не делала, не так ли?
Не знаю, как связан мой раздутый Тыкводжек и отсутствие кладов в других домах, но, верно, как-то связан.
Так что я предпочла отнекиваться до последнего, чтоб эти гарпии меня не сожрали!
— Конечно, нет! — соврала я.
И густо покраснела.
Врать, даже гарпиям, было неприятно.
— Я всего-то успела вымыть окошко, — наивно выкручивалась я.
— А заплатили тебе сколько? — продолжила свой допрос въедливая блондинка.
— Три л… — чуть было не призналась я. Но тут же заметила, что блондинка нервно перекатывает из ладони в ладонь мелкие белые камешки. Горстку. И я тотчас ответила: — Три камешка.
Может, отличия листьев от камешков и невелики, если смотреть взглядом банковского работника.
Но что-то мне говорило, что эти гарпии наваляют мне и за полученные листики.
Сами-то они побрякивали в карманах мелкой галькой…
— Хм, хм, — блондинка моим ответом осталась довольна. И продолжила нервно перекатывать камешки. — Неужто попался бедный квартал?! А по виду и не скажешь… А ты нашла драгоценности? — снова обратилась она ко мне.
Я отчаянно затрясла головой.
— Что за драгоценности можно было найти? — спросила я.
— Разные, — неопределенно дернула она плечом. — Там… камни. Или золото.
— Ничего не нашла, — убито сообщила я. — Да я и не думала, что что-то можно найти…
— Плохо, плохо! — простонала блондинка. — Если завтра повторится то же самое, то придется по-настоящему убираться, чтобы хоть что-то заработать!
— Ищи дураков, — небрежно отозвалась ее подружка. — Если завтра не найду ни камешка, то и не подумаю продолжать.
— А что, так можно? — удивилась я.
Все три девицы насмешливо фыркнули в один голос.
— Так нужно, — отрезала блондинка решительно. — Ты что, действительно хочешь неделю разгребать все эти завалы за сущие гроши?
— Дураков нет, — снова повторила одна девица.
— Но главный приз… — заикнулась было я.
— Убрать целый дом? Да это невероятно трудно, — фыркнула третья девица.
Блондинка сникла.
А я поняла, что эти девчонки вместо уборки просто рыскали по дому, копались в книгах, попутно смахивая пыль, и всего лишь искали спрятанные ценности.
* * *
Домой мы с Бобкой попали затемно.
В парке, где я захватила свою оставленную одежду, было темно, хоть глаз выколи.
Не знаю, сколько было времени, но в доме не горело ни одно окно. То ли глухая ночь, то ли очень раннее утро.
А я была уставшая настолько, что еле ноги волочила.
У дверей, пока я возилась с ключами, Бобка вдруг заволновался и внезапно отчетливо гавкнул:
— Нельзя! Это! Домой!
— Точно, — я звонко хлопнула себя по лбу. — Надо было в мусорку выбросить…
Но возвращаться обратно, в холод и мрак, мне не хотелось.
— Оставим это под дверью, на коврике? — отчаянно зевая, малодушно предложила я. — А утром выкинем…
Квартира моя была в небольшом закутке, так что никому, кроме меня, эта тыква не помешает.
Так что я решительно опустила пакет на коврик и принялась вытаскивать из него термос.
Термос отыскала.
А вместе с ним и три ярко-красных бумажки!
Пятитысячные!
— Вот это да! — вскликнула я и испуганно зажала рот руками. Голос мой эхом прокатился по тихому подъезду.
— Откуда это?!
— Плата! — гавкнул Бобка уверенно. — Листья!
Листья превратились в купюры?
А что, вполне может быть. После Тыкводжека вообще все может быть.
Однако, даже на то, чтоб полноценно поудивляться, сил у меня тоже не было.
Я поспешно собрала вещи, аккуратно поместила тыкву в уголочек, где она уж точно никому не помешала, и поспешила домой, отдыхать.
То ли я наработалась до упаду.
То ли кофе, который я пила в холле странного, неубранного дома и правда был волшебный и унес с собой все тревоги и печали.
Да только уснула я, едва добравшись до кровати, как убитая.
И Бобка вместе со мной, развалившись кверху брюхом на моей подушке.
Так что утром, когда явился сосед с целью меня поколотить и отомстить за свою дочурку, мы его стука не услышали.
Хотя ломился он дай бог.
Пинал ногами двери и орал угрозы.
— Сволочь поганая! — вопил он, долбя ногой в ни в чем не повинную дверь. — Затаилась, крыса! Стерва тощая! Избила ребенка, и в кусты? Ты за это ответишь! Вылезай давай, я знаю — ты дома!
Но за дверями было тихо, даже собака не лаяла.
И сосед, не найдя удовлетворения в рукоприкладстве, что есть силы наподдал ногой по стоящему у дверей пакету.
В пакете была тыква — это он хорошо разглядел.
Красивая, оранжевая, блестящая, спелая.
Наверняка чей-то осенний подарок.
Лишить меня этого незатейливого подарка — эта мысль соседу очень понравилась.
И он несколько раз с остервенением топнул по тыкве, разбивая ее на куски.
Тыква была, видимо, очень переспелая.
Потому что лопнула с первого же удара на несколько мелких частей.
От второго удара сосед неловко поскользнулся на оранжевой мякоти и чуть не упал.
Из тыквы брызнула странно грязная, как будто с золой, вода, и на ботинке разъяренного мстителя повисли какие-то белые нити.
Видно, тыквенные внутренности. Жилки.
— Вот дерьмо, — выругался мститель, неловко задирая испачканную ногу и пытаясь стрясти с нее остатки тыквы.
Остатки после встряски как будто бы пропали.
Но эти же самые тонкие белые нити появились на штанине, выше колена…
Мститель подумал, что разбрызгал на себя внутренности тыквы и, чертыхаясь, стряхнул их ладонью.
Странные нити исчезли.
Зато как-то сильно и внезапно засвербело в затылке, словно огромный комар укусил.
— Да чтоб!.. — сосед хлопнул себя по загривку что есть силы, яростно почесался, воровато оглянулся — не видел ли кто его вандализма? — и поспешил скорее прочь от чужих дверей, оставляя на коврике куски разбитого им овоща.
Но пролежали они там недолго.
Как только сосед поднялся по лестнице этажом выше, и разбитая тыква, и пакет испарились, словно привидения под лучами солнца…
Запись 6. Очень грязная история
Разбудили меня вопли все тех же соседей, только уже ближе к обеду.
И на сей раз орали они не на меня, а друг на друга. И даже пытались подраться.
Ссора темпераментных