И, отвернувшись, достала камешек.
Когда я выложила его на стол, воцарилась тишина.
Все пятеро «Князей» даже невольно отпрянули от стола, будто я им гадюку кинула.
— Где ты взяла это? — наконец, осмелился спросить один из них.
И осторожно дотронулся пальцем до сияющего в свете свечей и масляных ламп камня.
— Где взяла, там уж нет, — огрызнулась я.
— Украла? — быстро спросил «Князь».
Он взял камень, поднес его к глазам. Вертел и так, и этак, рассматривая.
Затем ловко перекинул другому, видно, более разбирающемуся.
У меня сердце так и упало.
Ну все, пошло гулять по рукам мое сокровище.
Отнимут, ничего взамен не дадут.
Вот я глупая курица!
Но своего отчаяния я не показала.
— Не твое дело, — так же уверено и резко ответила я.
— Два серебряных дам, — небрежно сказал «Князь».
— Себе оставь! — огрызнулась я. — Милостыни не беру! А камень этот стоит не меньше пятидесяти серебряных! Сто таких камешков, и я господский дом смогу купить!
— Стоит, — согласился «Князь». — Только кто ж тебе их даст. Ты потому сюда и пришла, что в другом месте с тебя шкуру спустят вместе с ответом, где камень взяла. Ну, если не хочешь брать мое серебро, можешь сходить к честным людям…
Вся таверна вокруг снова разразилась скотским страшным хохотом.
Потому как «Князь» прав: «честные люди» меня до смерти запытают.
И все же я отважилась стоять на своем.
— Кроме честности должна быть еще и гордость, — ответила я, насмешливо фыркнув. — Ты что, позволить себе не можешь хорошую цену, Князь? Нищий? Или прижимистый? А может, руки до мозолей стер, деньги зарабатывая?
Таверна снова наполнилась диким страшным хохотом.
А «Князь» даже побелел от моего нахальства.
Губы его сжались в узкую полоску.
Он бросил на стол, ко мне, три серебряных.
И другие «Князья» сделали то же самое.
Я поняла: это окончательная цена. Больше не предложат. И выторговать мне не удастся.
Или бери, или уходи.
— Так-то лучше, — проворчала я, сгребая серебро со стола и изо всех сил стараясь унять дрожь в руках.
«Князь» внимательно наблюдал за моими действиями.
— Хорошие руки, — вдруг произнес он. — Верные. Пойдешь на меня работать?
Его взгляд был страшнее удара бича.
Но я и его выдержала.
Хотя мне казалось, что внутри меня все горит. А главная струна души натянута так, что вот-вот лопнет.
— Не пойду, — мотнула я головой.
Выкладывать сейчас еще и платиновую монету я посчитала излишним. Каким-то звериным чутьем почуяла — меня сожрут. Тут же.
Руки выкрутят, пальцы выломают, чтоб узнать, где я все это взяла.
И самим добраться до сокровищ…
— Что так? Ты, вроде, удачливая, — произнес он.
— Не хочу, — сухо ответила я.
— А придется, — протянул он, осклабившись. — Не то…
— Князь, Князь, чего девчонку ломаешь? — вдруг раздался подозрительно знакомый разбитной голос. — У нее от страха штанишки мокрые. Ты правда решил, что она удачливая?
В круг ступил Ивар, вытирая ладонью разгоряченное красное лицо.
Пил.
Глаза его были мутны, он недобро усмехался.
— Пойманный вор — неудачливый вор, — хохотнул он и вдруг резко ухватил меня за руки.
Да так, что я вскрикнула.
Рывком притянул к себе. Сгибом руки придавил мне горло. Прижал.
— Девчонку себе забираю, — резко бросил Ивар.
— По какому праву? — рявкнул Князь, подскакивая на ноги.
Видно, не терял надежды узнать, где тайник с камнями.
Ивар над моим плечом тихо рассмеялся.
Жарко дохнул мне в ухо.
— Да это же наш камешек, семейный, — пробормотал он мне, а не «Князю». — Да, пташка? Пробралась в дом, отыскала тайник — молодец. А вот попалась глупо… воришка мелкая.
— Лжешь! — выкрикнул, негодуя, «Князь».
Ивар тотчас ощерился, как волк.
— Завалю!
В его выкинутой вперед руке, затянутой в кожаную перчатку, блеснул знакомый мне нож.
Я стояла ни жива, ни мертва, чуть придушенная, и молилась, чтобы остаться живой.
— Ты меня знаешь, Князь, — снова хохотнул Ивар. От его ножа люди шарахнулись вернее, чем от огня. — Я не посмотрю на уважение. Всех перережу, как поросят. Девка эта моя. Только я имею право с нее спросить.
Он прижался к моей вздрагивающей шее носом, жадно втянул мой аромат.
— Нынче мы повеселимся, — снова пробормотал он интимно и пьяно.
Мне казалось, что душа моя уже рвется прочь из тела от его гадкого голоса, от его мерзких прикосновений.
— Она же шелудивая, — слабо вякнул «Князь». — Посмотри на нее!
— Ничего, — похотливо и гнусно пробормотал Ивар, тиская меня. — Для такого урода, как я, в самый раз…
Он вдруг склонился, крепко меня ухватил и закинул к себе на плечо.
С неожиданной для его хрупкого тела силой.
Я завизжала на всю таверну, вися вниз головой и дрыгая ногами.
Все вокруг снова расхохотались. А Ивар, крепко шлепнув меня по заднице, поспешил вон из таверны.
Глава 17
Далеко Ивар меня не утащил.
Наверх, в комнаты, в этой же таверне, через черный ход, откуда поварята выносили помои.
Втолкнул в одну из них и с грохотом закрыл дверь.
Я пребольно треснулась затылком об стену, и Ивар тотчас же навалился на меня, крепко прижал к каменной кладке.
В лицо мне дохнула жаром, алкоголем и запахом его одежды.
Но пьян он не был.
Его безумные глаза горели такой яростью, что адреналин обжег каждую клеточку моего тела.
Я словно в кипяток упала.
— Вот оно что, госпожа герцогинька! — прорычал он. — Доброго денечка! Давно не виделись! А какого черта, позволь узнать, ты притащилась сюда? Я что, отпустил тебя, чтобы ты рядом шастала? Ты даже не представляешь, как это опасно!
— Ивар! — нервно выкрикнула я. — Как ты узнал меня?!
— По запаху! — рыкнул он яростно, и я снова обмерла от безумной яростной страстности, которой дышал этот человек.
Но я не собиралась пасовать перед ним.
Не сейчас.
Не после знакомства с Гильдией Воров!
— Не изображай из себя зверя, — холодно произнесла я. — Я не поверю! И меня этим не напугать!
Я хотела отстранить его от себя, но он не дал.
Рывком вернул меня на место и сжал ладонью мое горло.
Кожа его