Не чтобы возбудить и склонить к сексу.
Не чтобы покрепче втереть меня в себя, а чтобы… Показать. Доказать.
— Любишь? — спросила я снова, с трудом от него отрываясь.
Его красивые глаза молили: нет, пожалуйста, не задавай этот вопрос!
Я видела в них слезы и мольбу — больше ничего.
Мне казалось, что время не просто замедлилось, оно остановилось совсем, и каждая секунда его молчания — это удар по мне топором.
— Люблю, — прошептал он на выдохе.
А я…
Я прижала ладони к лицу и сидела так, пока он не ушел.
* * *
Аня снова одна.
Я выдыхаю, когда Арс спрашивает:
— А жених где?
И Аня отвечает:
— У него дела, — она чуть тускнеет, очевидно, ее и саму это задевает. — Но он обещал быть на следующей встрече!
Я иду чуть в стороне, пока Аня показывает сад, в котором планируется основная часть торжества.
Делаю пометки: здесь будет стоять арка, здесь — стулья для гостей, отсюда выйдет невеста, а здесь ее будет встречать жених.
Я тут же представляю Марка в роли жениха. Красивый до умопомрачения, в смокинге и начищенных до блеска ботинках. Интересно, произнося клятву верности невесте он будет так же суров, как и всегда? Он сможет расслабиться, улыбнуться, посмотреть в ее глаза с любовью?
Он вообще… любит ее?
Я так глубоко погружаюсь в свои мысли, что не замечаю, как Арсений с Аней уходят в дом.
Я одна в этом саду, большом и свежем, благоухающем еще почти летними красками, но уже пахнущем подступающей осенью.
Мне здесь красиво.
И почти нет злости, по крайней мере, не сейчас.
Я вдыхаю полной грудью этот запах, в груди все сжимается. На глаза наворачиваются слезы.
Я что, правда, сделаю это?
Я… организую свадьбу Марка?
Притащу цветы, оформлю арку, под которой он признается этой милой девушке в любви и поклянется быть ей верным до конца жизни? Я смогу?
От мыслей об этом горький смешок срывается с губ, и я тут же оглядываюсь, спохватившись.
И вижу его.
От неожиданности я даже думаю, что это галлюцинация.
Моргаю пару раз, на всякий случай задержав дыхание.
Нет, это и правда Марк.
Стоит и смотрит на меня, подперев плечом дерево.
Это ужасно.
Просто ужасно — то, как мое сердце начинает ныть, кровоточить, биться при виде него! То, как я забываю дышать…
Нельзя.
Смотреть на него и вспоминать все, что было — нельзя! Я же сразу, в эту секунду перестаю быть профессионалом, да и просто человеком — снова! Я лишаюсь всего, чего добилась. Лишаюсь той девчонки — крепко стоящей на ногах, уравновешенной, спокойной, которой стала без него, я…
— Привет, — говорит Марк и начинает идти в мою сторону.
Я оглядываюсь в надежде, что Аня и Арс вернулись, но никого нет.
Что мне делать? Бежать? Трусливо и глупо бежать, пока он не подошел ближе, пока я не вдохнула его запах?
Боже…
— Привет, — произносят мои губы, и я тут же обнимаю себя руками за плечи, потому что чувствую какой-то невыносимый холод.
Марк уже близко.
Достаточно близко, чтобы я внутренне скукожилась вся.
Я бросаю на него взгляд.
Он улыбается краешком губ. То, что между нами было, длилось полгода, и за эти полгода я видела эту улыбку считанные разы.
Всегда — хмурый.
Всегда — на что-то разозлившийся, осуждающий, саркастичный.
Ядовитый.
И сейчас его яд в меня проникает глубоко.
— Я думал, мне показалось, а это и правда ты.
Мне так странно это слышать.
Так странно.
Всегда, когда мы встречались вне постели, Марк делал вид, что мы незнакомы, он обходил меня стороной, отводил взгляд, никогда не здоровался и не заговаривал, будто я — какая-то пьяная, вонючая, облеванная бомжиха, не заслуживающая даже взгляда.
— Ага, — не знаю, что еще отвечать.
О чем с ним вообще говорить, и надо ли?
— Так вот куда ты сбежала.
Это последнее, чего я ожидала от него услышать. От неожиданности я даже глаза не успеваю отвести, и мы сталкиваемся взглядами.
Черт.
Ну почему, почему он совсем не изменился? Почему он все еще такой красивый, так хорошо сложенный, так крепко стоящий на ногах?
Русые волосы с капелькой ржавчины идеально лежат, на плечах — кожаная куртка, на шее — цепочка, которую я ловила ртом еще тогда, когда он, нависая надо мной, вбивал меня в матрас.
— Уехала, — поправляю я.
— Правда? — Марк чуть наклоняет голову вбок. — А мне показалось, что сбежала.
— От чего мне было бежать?
Меня потряхивает.
Я чувствую, как дрожь проникает прямо под кожу, в мясо.
— Даже не знаю… Учитывая, как ты оборвала все связи… От меня?
Господи, он так прав, что мне даже нечего ему ответить! Но меня поражает другое — то, как легко он говорит это! Как будто это не было тем, о чем он мечтал. Как будто он не хотел, чтобы я в конце концов исчезла, избавив его от последствий нашей связи.
Я не знаю, что мне делать…
Как себя вести, что говорить? Я не должна дрожать перед ним, для начала, но я дрожу!
Делаю вдох, пытаюсь расслабиться. Даже улыбку натягиваю на лицо.
— Да какая разница, Марк? — отмахиваюсь я, а внутри бушует ураган. — Давно это было… Вечность назад.
Марк кивает, все еще изгибая уголок губ.
— Вот уж точно — вечность.
Его улыбка кажется грустной, и я всматриваюсь в нее, наверное, слишком долго, потому что пауза в разговоре затягивается, и я чувствую напряжение, электризующее воздух вокруг нас.
Я смотрю по сторонам, потом себе под ноги.
Надо уходить.
Пойти в дом, найти Аню и Арса, а лучше — сесть в машину и дождаться Арсения там.
Я почти готова это сделать, когда Марк вдруг делает шаг ко мне и произносит:
— Даш, я…
— Ребята! — слышу я Анин голос и выдыхаю с облегчением.
Они с Арсением идут в нашу сторону. Аня — счастливая, с какими-то бумагами в руках, Арс — сосредоточенный и до посинения гордый собой.
Марк моргает, улыбается мне напоследок, а потом поворачивается к ним.
— Вы не представляете, что мы придумали для развлечения гостей! — выкрикивает она, приближаясь.
Я едва дышу.
Всего пара минут, а я вымотана вся, и как я могла забыть о том, что Марк настолько мастерски выдавливает из человека все силы?
— И что же вы придумали? — я делаю заинтересованное лицо.
Аня щебечет что-то, а потом поворачивается к Арсу и произносит:
— Кстати, ребята, хочу вас