И, давайте откровенно. Та же бывшая королева Диана, она же до самой смерти сохраняла влияние. Кто сказал, что будущий король от Деллиров полностью отстранится от… королевы-матери? Да именно так. Королева Гвендолин собиралась войти в историю громко, внушительно. Она даже свою будущую отставку собиралась сделать ослепительным событием, в теме преемственности власти и подчёркнутого соблюдения законов.
А ещё Гвендолин ощущала… Пока именно ощущала, фактов было немного. А чувствовала королева то, что инцидент в Ариане — это лишь начало цепи очень масштабных событий. А она будет в них одним из главных действующих лиц.
Ну, и ещё один момент. Империя вполне себе успешно управляется одним правителем. Возможно, эпоха дуумвирата в королевстве закончилась? Всё меняется, нет ничего неизменного в мире…
… А вот есть такие люди, как семейство Каниони. Предприимчивые, решительные, не боящиеся смертельной опасности. Как это вышло, что промышленники и торговцы начали проявлять качества аристократии, причём военной аристократии? И ответ у королевы имеется. В борьбе за власть род Хобург пошёл по прямому, лёгкому и неправильному пути. Чтобы привлечь больше сторонников, установили правила «подхода к власти», которые привлекут не достойных, а хитрых, часто подлых, лизоблюдов и так далее. Зачем? Тут нет никакого заговора или глупости. Таких людей всегда больше и значительно. А хитрить, интриговать куда проще, чем, например, съездить на Анджаби. Но с той стороны размышляли лишь размером влияния и оно стало больше, это факт.
А вот взять гвардию королевы Гвендолин. Все гвардейцы прошли через Анджаби. Поэтому было так сложно набирать людей. Но результат. Сейчас гвардейцы активно работают с неблагонадёжными. Для этого их королева и оставила во дворце. Конечно, там была интрига чуть хитрее. Убедить, что она не доверяет своей охране (но, например, некоторым магам, действительно, не доверяла), внушить ложную надежду, что гвардейцы не исполнят приказ королевы…
— Ваше величество, — к королеве подошёл Умберто Каниони.
Королева, естественно, пошла в разрушенный особняк Каниони. Умберто отвесил поклон.
— Не нужно… Умберто, — произнесла королева Гвендолин. — Это мне надо кланяться. Вы сделали то, что должно было сделать государство.
— Возможно, я разрушу в отношении себя хорошее впечатление, — с достоинством ответил Умберто Каниони. — Но мои мотивы были по большей части меркантильные.
— Ваши мотивы и цели, Умберто, могут быть какими угодно, — спокойно пояснила королева. — Если они не выходят за рамки законов и не направлены против королевства. Но вы… Как и любой подданный королевства нашего, вправе рассчитывать на силу государства в вопросах защиты своей жизни и жизней близких. Именно исходя из этого, я и хочу принести извинения. Вы меня поймёте, судя по вашим действиям. Я, от лица королевства Аустверг, признаю, что вы оказались один на один со страшной опасностью. Словно вы находились не в одном из самых больших городов Аустверга, а в диком поле. Вы действовали, защищали свою жизнь, жизнь близких, жизни подданных. А власть устранилась от этого, оставив вас один на один со смертельным риском. Сие требует, с одной стороны, вашей награды. С другой — тщательного расследования. Вас же, граф Нокс, я приглашаю на третий день от сего момента во Дворец Роз. Там, наряду с остальными героями этого инцидента, вы будете вознаграждены за труды ваши. Тех, кто виновен в произошедшем, будут награждать тоже, но в других местах.
— Принимаю приглашение со всей радостью, ваше величество, — вновь поклонился Умберто Каниони.
Королева сделала знак, что им нужно пообщаться наедине. Сейчас они стояли так, чтобы их слышали.
— Умберто, — заговорила Гвендолин, когда они отошли в сторону. — Первое. Насчёт мага, которого вы наняли. Он из Империи?
— По поводу мага, — заговорил старший Каниони. — Он просил оставить его личность в тайне, насколько это возможно. Вам, ваше величество, конечно, необходимо знать, в свете произошедшего. На поле сражения вы видели Энтони Кольера.
Королева пару мгновений думала.
— Ах вот как, — произнесла она. — Это… Хм, значит, у королевства появился ещё один алтиор? Крайне… В отношении меня Энтони может быть спокоен за своё инкогнито. Но я бы хотела с ним побеседовать.
— Разумеется, ваше величество, — склонил голову Умберто. — Энтони это тоже понимает.
— Кстати, а где он? — спросила Гвендолин.
— Продолжает, — ответил Каниони, жестом окинув поле боя. — Он заметил, что за боем кто-то наблюдал. Причём, посредством летающего голема.
— Когда он вернётся, Умберто, — тут же ответила Гвендолин. — Пусть немедленно свяжется с дворцом. Дело крайне серьёзное.
Каниони в ответ вновь склонил голову.
«Похоже, именно Кольер стал основным движителем всего этого действия» — подумала королева.
Алтиоры — люди непредсказуемые. Но этот, похоже, вспоминая некоторые его поступки, ориентирован… скажем так, весьма приятно. Лично для Гвендолин и для королевства.
— Ещё Энтони просил, — заговорил Каниони. — Чтобы вы легализовали его легенду. Он использовал имя Максима Нуммуса. Под таким его знает принцесса Катон.
Королева тут же вспомнила истории про Кольера. Про Империю. И кивнула.
* * *
Мирабэль Катон
Изрытая взрывами, кое-где дымящаяся почва. Шаяли поваленные деревья, оседала пыль. Вокруг был пейзаж, словно с фотографических карточек, сделанных после очередного наката орды големов на крепости Пояса Эверса.
А напарник Мирабэль куда-то исчез. Когда принцесса ещё приходила в себя, то Нуммус уже поднялся. Выругался насчёт того, что кто-то свалил. И сам убежал.
«Кавалеры, конечно, пошли…»
Мирабэль ворчнула про себя. Найдя меч, она вложила его в ножны. Дошла до поваленного дерева, села, с удовольствием вытянула ноги.
«Как тихо».
На поле боя выходили бойцы отряда. Оттуда слышались команды. И было как-то… Словно ты стоял посреди шумного бурного праздника и вдруг всё резко, неожиданно закончилось. И непонятно, то ли домой уже идти, то ли ещё что-то нужно сделать.
— Вот тебе и дипломатия, — пробормотала девушка.
Но в этот раз хотя бы нет истощения, только сильная усталость. И удовлетворение. Как ни крути, но она лично разобралась с Эндавианом. С тем, кто подозревался в государственной измене. Опять же, имперец устранил имперца, виновного в гибели подданных королевства. Даже в