– Вам страшно?
– Да…
– Это хорошо.
Затем старик поднялся и сказал:
– Следуйте за мной.
2
Человеческое существование – это страдание.
Причина страдания – желание.
Причина желания – воображение.
На этот раз в его голове зазвучал голос Системы. Это был звучный дикторский голос, который перекатывал на языке каждый слог, словно фруктовую косточку, то всасывая ее, то выплевывая. Голос, который давил на слова, пока они не ломались, как хрупкие веточки под военными сапогами. Голос был цвета хаки, голос носил усы.
Похоже, Книжный Цензор нашел единственный способ, с помощью которого он мог осмыслить мир, – это язык метафор.
Когда Цензор шел за дряхлым стариком по тусклым коридорам, он задался вопросом, есть ли в Ведомстве по Делам Цензуры камеры наблюдения. Однако Секретарь не выглядел обеспокоенным – если бы за ним действительно следили, его бы давно посадили в тюрьму.
Цензор не понимал, как старику удалось избежать ареста. Что за упущение в системе безопасности позволило ему так долго оставаться незамеченным? Неужели мы дошли то того, что каждый гражданин нашей страны на самом деле является копией Старшего Брата?
Иногда ему все еще казалось, что он примерный гражданин, которого беспокоит пренебрежение Правительства к вопросам национальной безопасности, и он забывал, что принадлежит к небольшой ячейке Раков, пытающейся проникнуть в Систему. Это напомнило Цензору о том, что он читал во вчерашней книге о двоемыслии, но он тут же отбросил эту идею: двоемыслие требовало отрицать его существование в той же мере, что и признавать его.
Читал ли он об этих вещах или жил ими? Новый мир был построен на идее о человеке, способном освободиться от рокового наследия прошлого. Его воспитание и школа научили его, что есть только три основных, законных желания: служить Системе, работать и плодиться, – все остальное токсично и совершенно излишне. Но удалось ли воплотить это? Отцы-основатели сосредоточили свои усилия на том, чтобы избавить народ от ненужного выбора, придя к чрезвычайно простому – и поистине гениальному – выводу: человеческие страдания и худшие из всех человеческих инстинктов тесно связаны со способностью воображать и представлять. Было время, когда роботы создавались по образцу людей, но теперь все наоборот.
С самого начала Правительство неустанно работало над тем, чтобы заблокировать все пути для развития воображения, ликвидируя возможности для возникновения излишних способностей к познанию, отменив революцию в области средств коммуникации и упразднив то, что раньше называлось Интернетом. Электричество было нормировано, а секс ограничивался единственной санкционированной формулой: мужчина, женщина и брачный контракт. Магазины и рестораны отказались от 80% своей продукции, и на прилавках было только то, что сочло необходимым Министерство Изобилия. На самом деле это министерство называлось Министерством Торговли.
Да, Цензор не мог не согласиться с мнением Секретаря о книге, которую он только что прочитал: в ней и вправду рассказывалась история их общества. Тут ему не удалось совладать с собственным воображением: он представлял, что может произойти, когда все узнают, что единственным человеком, способным понять правду, была пятилетняя девочка, посыпавшая голову детской присыпкой.
Цензор тихо шел позади Секретаря, разглядывая его согбенную костлявую спину. Должно быть, старик устал от этой игры, возможно, именно поэтому он и завербовал меня, подумал Цензор. Они направлялись на склад, где состоялся их первый настоящий разговор, в компании книжек с картинками, маленькой девочки, мягкого игрушечного волка и воображаемой бабушки. Старик сидел, скрестив ноги, на полу, и Новый Цензор уселся рядом. В этот момент он решил, что нашел определение Ада – это место, где исчезает разница между реальным и воображаемым.
– Скажите мне, – начал старик, но потом остановился, чтобы прокашляться, – известно ли вам, где находится величайшая библиотека в мире?
Цензор покачал головой. Откуда ему знать? Он никогда в жизни не видел ни одной настоящей библиотеки. Даже в книжных магазинах не продавали приличных книг, там можно было купить сигареты, воду, сэндвичи с индейкой и брюки цвета хаки. Это были супермаркеты, в которых книги стояли вперемежку со всем остальным, книги, полные нелепых откровений и заявлений, книги, которые пытались научить читателей секретам счастья и успеха, – словом, книги, которые его совершенно не интересовали.
Что касается библиотеки Главы Департамента, то она, конечно, ему нравилась, но не до такой степени, чтобы считать ее величайшей в мире. Где-то должна быть и большая библиотека, больше, чем здание Дома Победы или Министерство Правды. Библиотека, от которой бы закружилась голова, вечный храм, попав куда, он мог – если повезет – потерять сознание, как герои прочитанных им романов, когда сталкивались с Абсолютом. И тут Цензора осенило: библиотека – это самое близкое, что было у человечества, к идее Абсолюта.
Он вспомнил, что Министерство Правды представляло собой «три тысячи кабинетов над поверхностью земли и соответствующую корневую систему в недрах». В городе не было других зданий подобных размеров, за исключением Реабилитационных центров. Даже правительственных лабораторий. Эта мысль заставила его сердце плясать, а в голове возникали образы бесконечных комнат, заставленных книжными полками. Однажды он уже испытывал подобное: попадал в кроличью нору, путешествовал во времени и даже покидал свое тело, вселяясь в Зорбу. Он начал понимать, что с ним происходит, и его размышления радовали его. Он был счастлив: видя свои мысли – свои собственные мысли, – он чувствовал себя мудрым и зрелым. До того как перевернуть страницы, он был всего лишь одиноким книжным цензором, но теперь он размышлял над законами физики и наблюдал, как в его голове разворачиваются новые галактики. Вселенная становится больше, он был уверен в этом. Что еще могут делать с миром все эти истории?
И все же его ответ был отрицательным – он не знал, где находится величайшая библиотека в мире. В конце концов, он только-только начал читать, да еще и приступил к этому занятию в месте, где чтение любой по-настоящему значимой книги считалась преступлением. Старик потрепал его по плечу и лукаво подмигнул:
– Это Центр содержания книг под стражей.
Брови Цензора в изумлении взлетели вверх:
– Что? Центр, где книги держат под стражей до Недели ненависти? Э-э, я имею в виду Дня Очищения? Как…
Старик прервал его:
– Представляете, что там внутри? Вся запрещенная литература, когда-либо рожденная в этом в мире, прошла через эти стены. Все тексты, созданные человечеством. Сотни тысяч, а может быть, даже миллионов книг, разбросанных по огромному помещению. Все сокровища мира, зарытые в землю.
Это было настоящим откровением!