Но сейчас я смотрела на него совершенно другими глазами. И посмотреть было на что.
Игорь был необыкновенно хорошо сложен. Широкие, мощные плечи, рельефная, накачанная грудь, торс с чёткими кубиками пресса — каждая линия его тела говорила о силе, выносливости и усердных тренировках.
Было очевидно, что со спортом он дружил очень давно и серьёзно.
Мои глаза скользили по его мускулам, по линиям его спины, по крепким рукам. Каждый его мускул был напряжён, каждая капелька воды, стекающая по его телу, казалась драгоценной.
Я чувствовала, как внутри меня что-то оживает, что-то горячее и непривычное.
Он перестал вытирать голову, опустил полотенце и медленно поднял взгляд. Наши глаза встретились.
Я резко дёрнулась, словно меня поймали с поличным. Смущённо отвернулась, делая вид, что занята вытиранием уже и так чистой столешницы.
Щёки вспыхнули ярким румянцем, и я почувствовала, как глупо выгляжу, притворяясь. Сердце продолжало стучать как бешеное, но теперь уже не от предвкушения, а от волнения и лёгкого смущения.
Я продолжала сосредоточенно тереть столешницу. Каждая клеточка моего тела напряглась, чувствуя приближение Игоря. Я слышала его шаги — мягкие, уверенные. Воздух вокруг меня словно уплотнился, наполнился его запахом — свежести после душа, лёгкого мужского аромата, который дурманил голову.
Я замерла, задержав дыхание, не в силах пошевелиться, словно меня сковал невидимый плен.
И тут я почувствовала его горячие ладони. Они легли мне на талию, вызвав целую россыпь мурашек по всему телу. Лёгкое, но уверенное движение, и он мягко развернул меня к себе. Мои глаза невольно поднялись, встретившись с его взглядом.
Моё сердце опять учащённо забилось, отдаваясь в ушах. Мне было и страшно, и волнительно одновременно.
Страх — от неизвестности, от того, что происходящее могло изменить всё, к чему я привыкла.
Волнение — от предвкушения, от близости его тела, от его глаз, которые смотрели на меня с такой нежностью и силой. Я чувствовала себя такой хрупкой и уязвимой, но в то же время невероятно желанной.
— Ты всё ещё боишься меня? — спросил он низким, хриплым голосом, проникая мне в самую душу, заставляя вибрировать каждую клеточку.
Я смотрела на него, пытаясь собрать мысли в кучу. Голова кружилась, а язык словно прилип к нёбу.
— Нет, я… не знаю, — наконец выдавила я, чувствуя, как краснею ещё больше.
Мои слова прозвучали нелепо, неуверенно, но я действительно не знала, что ответить. Всё-таки это был не страх, а скорее трепет, благоговение перед его силой, перед его чувствами.
Игорь, не отрывая взгляда от моих глаз, смотрел так пристально, что мне вмиг стало нестерпимо жарко. Казалось, что он видит все мои сомнения, все мои скрытые желания. Его глаза были глубокими, тёмными, полными чего-то такого, что заставляло меня дрожать.
— Если скажешь мне уйти, я уйду, — произнёс он.
В его голосе не было ни капли давления, только чистая, безоговорочная готовность принять любое моё решение. Это был вызов, проверка моей собственной смелости, моего желания.
Я продолжала волноваться, но внутри что-то щёлкнуло. Уйти? После всего, что было, после того, как я поняла, как сильно он мне нужен?
Сделав глубокий вдох, я постаралась произнести слова чётко и уверенно:
— Нет. Останься.
Едва эти слова сорвались с моих губ, как на его лице появилась едва заметная, нежная улыбка. Его взгляд стал мягче, притягательнее.
Он медленно, почти невесомо потянулся к моим губам. Это не было стремительным движением, скорее, приглашением, вопросом без слов. Он давал мне время, целые секунды, чтобы понять, нужно ли мне это, хочу ли я этого по-настоящему.
Каждая клеточка моего тела кричала «да».
Я не отпрянула, не отступила ни на шаг. Наоборот, мои руки непроизвольно поднялись, обхватив его торс, и я сама потянулась к нему, навстречу этому долгожданному поцелую. В этот момент не существовало ничего, кроме нас двоих, кроме этого зарождающегося чувства, которое обещало изменить всё.
Едва наши губы сомкнулись в нежном, но уже обещающем поцелуе, Игорь неожиданно подхватил меня на руки. Я вскрикнула от неожиданности, но это был скорее радостный возглас, чем испуг. Мои руки инстинктивно обхватили его шею, и я прижалась к нему всем телом.
Он легко, словно я ничего не весила, понёс меня в сторону кровати.
Я млела от этого момента. Мой бывший муж никогда не носил меня на руках. Это было совершенно новое, неведомое ранее ощущение — чувствовать себя такой лёгкой, хрупкой, полностью доверившейся сильному мужчине.
И от этого было вдвойне, нет, втройне приятно. Я позволила себе раствориться в этом моменте, чувствуя себя защищённой и желанной одновременно. Внутри всё пело, кружилось в вихре восторга и нежности.
Игорь осторожно, бережно положил меня на мягкий матрас.
Его губы были требовательными, но при этом невероятно нежными, исследуя каждый уголок моей шеи, плавно переходя к груди. Мои пальцы запутались в его влажных волосах, притягивая его ближе, желая ещё большего.
Он медленно, не торопясь, начал раздевать меня. Каждая расстёгнутая пуговица, каждая снятая деталь одежды вызывала новую волну возбуждения и трепета.
Моё тело отзывалось на каждое его касание, каждое движение. Я чувствовала себя такой живой, такой настоящей, отдавалась ему без остатка, растворяясь в ощущении. Все мои сомнения, все тревоги исчезли, уступив место этому удивительному чувству близости и безграничного доверия.
Десерт мы ели уже в кровати, голые и счастливые. Каждый кусочек таял во рту, смешиваясь со вкусом свободы и невероятного облегчения. Я чувствовала себя такой лёгкой, словно могла взлететь. Мы запивали его холодным чаем, и от этого контраста ощущения были ещё ярче.
Смех лился из нас непринужденно, заполняя маленькую студию.
Игорь шутил, рассказывал что-то весёлое, а потом, глядя на меня с такой нежностью, что у меня захватывало дух, начал хвалить мой кулинарный талант.
— Мне несказанно повезло, Игорь, — проговорила я, едва сдерживая улыбку, — что я встретила тебя.
А он в ответ провел пальцем по моей щеке, стирая едва заметную крошку, и сказал:
— Это мне повезло, Олеся. Несказанно повезло, что я влюбился именно в тебя.
Эти первые слова любви, произнесённые им так просто и искренне, стали для меня самыми дорогими, самыми желанными.
Словно моё израненное сердце, которое так долго таило боль и неуверенность, наконец-то получило то, о чём просило, пусть и молча. Они наполнили меня до краев, и я чувствовала, как по щекам катятся слёзы, но это были слёзы абсолютного, всепоглощающего счастья.
Какая же я была глупая, что отвергала своё счастье, уступая место дурацкой