«Я видел это! Точно видел? Но где?»
Нити, тем временем, переливаясь всеми цветами радуги, начали опутывать мое невидимое тело, создавая подобие кокона. Самые мощные и толстые, создавали каркас, а те, что тоньше, заплетались в причудливую сетку, создавая оболочку. Внутри каждой нити циркулировало что-то фантастически красивое, переливаясь, меняя цвет.
«Я видел это, но где? Нет! Со мной это происходило! Точно так же! Но когда это было?»
Кокон очень быстро сформировался и от основных каналов, внутрь, потянулись пульсирующие тонкие ручейки и натыкаясь на невидимую преграду, замирали на том же месте. Прошло не так много времени, а внутри кокона висел фантом, пустая, прозрачная оболочка, обозначенная лишь остановившимися на ее границе ручейками. Это было тело, истерзанное, все в дырах, непонятно отчего появившихся, а вместо левой руки, короткий обрубок, чуть выше локтя. Я с ужасом понял, что этот фантом и есть мое тело и мысли вновь забились в бешеной пляске в поисках ответов.
«Что? Откуда? Почему?»
Но в этот танец, внезапно вклинилось ощущение чего-то большого, доброго, знакомого и родного. От него пришло ощущение горя и боли потери, но почти мгновенно сменившееся радостью и благодарностью.
«Я знаю это! – мелькнула мысль, – Знаю, но не могу вспомнить! Что с моей памятью?»
Мозг лихорадочно перебирал все доступные варианты из воспоминаний, но не мог подобрать ничего похожего. Я с удивлением ощутил поток любви, обволакивающей меня, как вдруг, внутри кокон наполнился синим сиянием и внутрь фантомной оболочки потекла река синей, искрящейся субстанции, наполняя ее как пустой сосуд.
– Сестра! – облегченно выдохнул я первые свои слова.
В тот же момент вернулась память, и я вспомнил! Вспомнил все, начиная с провала в этот мир!
– Рина! Пуговка! Сильвер! – прошептал я, проваливаясь в нирвану.
––
Старик еще с минуту неподвижно стоял, наблюдая как кокон бережно и медленно опустился на черноту, как энергетические потоки, образовавшие кокон, расплетаются, тут же растворяясь в пространстве и на антрацитово черной, стеклянной траве проявляется тело парня. Он был поражен увиденным и поэтому не сразу среагировал, но спохватившись, шагнул в черноту и подняв тело, вынес на лесной кластер.
– Если бы сам не видел, ни за что бы не поверил! – пробормотал старик, рассматривая лежащего сейчас в тени леса, парня.
Тот все также был одет в продырявленную, окровавленную одежду, с массой дыр, оставленных иглами скреббера, но левая рука была в целости, только розовый рубец опоясывающий плечо на пять сантиметров выше локтя, напоминали о страшной ране.
– Ладно витязь, или кто ты там? Полежи пока, я скоро!
Старик перенес рюкзаки и подумав немного, раскрыл рюкзак парня и, после недолгих поисков, вытащил чистый комплект одежды, поразившись постоянству вкуса, неизвестного рейдера. Еще как только он увидел, распростертое на куче кирпича, тело, сразу обратил внимание, что одежда не соответствует той, которую носят рейдеры. Куртка, хоть и военная, но обычная, старого образца и цвета хаки, а не камуфляж. Брюки также обычные карго, с множеством карманов, но даже не подделка под тактические, а скорее туристические, серого цвета. Единственная, наверное, тактическая или военная вещь – обувь. Добротные ботинки с высоким берцем, которые и предпочитают в основном рейдеры. Да! Еще набедренная система на правой ноге, на которой явно когда-то крепилось, но сейчас отсутствовало, какое-то оружие, да и вообще, из оружия на парне оказался только нож, на поясе. Странный рейдер! Но тот факт, что этот парень, в одиночку, без оружия, осмелился выйти против черного скреббера, да еще и убил его, пусть и ценой собственной жизни, заинтересовал старика и он решил осмотреть труп.
Все изменилось, когда он коснулся обрубка руки. Сила! Давно забытая стариком сила Изначального! Он не поверил своим ощущениям. Изначальные исчезли, много сотен лет назад и с тех пор по Улью гуляет только легенда о некогда всемогущих существах и еще о том, что только у них можно было добыть золотую жемчужину! Он еще застал Изначальных, и видел и ощущал их силу. И вот, он вновь почувствовал ее от… а от кого? И он решился. Он знал, что Изначальные жили в черноте. Знал, что от нее они черпали свои силы, и он отнес парня туда. Вспомнил древние заклинания, которыми когда-то, передал ему его крестный. Он использовал их лишь раз, когда его дружине грозило полное истребление пришедшей из Пекла ордой. Тогда ему удалось вызвать их и пришли два существа, которые смогли без особого труда остановить и уничтожить орду зараженных. И вот, здесь, он вновь воспользовался заклинаниями, особо не надеясь на чудо. Но оно произошло! Он пришел! Пришел и спас этого парня! Старик прервал свои размышления и начал снимать с парня окровавленную одежду. По сути, пришлось просто срезать все и выбросить. Он оставил только обувь, потому что в рюкзаке парня не оказалось запасной пары.
– Ничего, отмоешь, как очнёшься! – пробормотал старик, глядя на потеки крови по всему, покрытому свежими, бледно-розовыми кругляшами рубцов, телу парня, – Да паря, досталось тебе! Зарастут ли?
Он уже почти одел парня, когда в голове резануло резкой болью и раздался звук, словно сотни циркулярок, одновременно, начали пилить железо. И тут же навалилась невыносимая тяжесть, придавливающая к земле и не дающая дышать и двигаться.
Синяя пелена постепенно растворялась, возвращая меня в реальность. Сквозь тишину стали пробиваться звуки, а тело, кто-то аккуратно вертел, перекладывал, словно обыскивал. Эмпатия не успела сработать, а вот зов ударил по предполагаемому врагу сам, без активации, при этом я отчетливо понял, что его сила лишь обездвижит врага, но не уничтожит.
– Уймись, окаянный! – прорвался чей-то сдавленный крик, – Не враг я тебе!
Я снял ментальное давление и открыл глаза. На траве, в полуметре от меня стоял на коленях седой старик в старом кожаном плаще, кирзачах, отчего-то отутюженных и начищенных до блеска. Рядом на траве валялась потертая широкополая шляпа, какие я видел раньше только в ковбойских фильмах, а чуть поодаль, у сосны, два рюкзака – раскрытый мой, и видимо его, небольшой, похожий на старые вещмешки. Там же стояла прислоненная к стволу дерева старенькая двустволка. Я же, лежал на спине,