Я шел по узким улицам, держа руки в карманах плаща. Тень остался дома с Арией и Касс. Сегодня мне не нужна была компания, даже трехголового пса. То, за чем я шел, требовало особого внимания, потому что в каком-то смысле было личным, связанным с моим прошлым.
Подпольная арена Зары располагалась в здании старого театра. Снаружи ничего особенного, табличка «Закрыто на реконструкцию» и пара охранников у служебного входа. Те меня узнали сразу и пропустили без лишних вопросов. Хоть какое-то разнообразие, а то я обычно прорываюсь с боем.
Внутри все гудело. Бои в разгаре, судя по крикам толпы внизу. Я спустился по лестнице к главному залу, где в стальной клетке двое бойцов обменивались ударами. Зрители ревели, делая ставки на ходу.
Я не задерживался. Поднялся по другой лестнице, ведущей наверх, в пентхаус Зары. Здесь было тихо, только глухие отзвуки боя прорывались сквозь толстые стены. Охранник у двери кивнул и отошел в сторону.
Я толкнул дверь и вошел.
Пентхаус встретил меня теплом. Огромный зал с панорамными окнами, из которых открывался вид на средний город. Камин горел уютным пламенем, отбрасывая блики на дорогую мебель. И посреди всего этого, на диване сидела Зара.
Она повернула голову на звук шагов и улыбнулась. Волосы распущены, красные, как огонь, в свете камина. Черное платье облегало фигуру, оставляя мало простора воображению. Бокал вина в руке, ноги закинуты на подлокотник. Расслабленная, довольная, красивая. Как и всегда
— Дарион, — голос ее был низким, чувственным. — А я уже думала, ты забыл про меня, со всеми этими делами в Верхнем Городе.
— Поверь, тебя очень сложно забыть. Но моя адаптация в нынешнем мире все еще идет полным ходом, так что отдыхать почти некогда.
Она рассмеялась, отставляя бокал.
— Справедливое замечание. Проходи, садись. Хочешь вина?
— Не откажусь.
Я снял плащ, повесил на спинку стула и устроился рядом с ней. Зара налила мне вина из бутылки, стоявшей на столике. Красное, густое, с пряным ароматом.
— Я соскучилась, — тихо сказала она, прижимаясь плечом. — После всей этой возни с апостолами, с политикой… было бы здорово просто провести вечер вместе. Без работы, без проблем. Только ты и я.
Звучало заманчиво. К тому же остаток вечера у меня явно свободен, так что почему бы и нет.
— Согласен, — кивнул я, делая глоток. — Но сначала мне нужно поговорить с Лисарой.
Зара замерла. Повернулась, посмотрела на меня внимательно.
— С ней? Ты серьезно? Я надеялась на романтический вечер, а ты хочешь поболтать с богиней?
— Мне нужны ответы на вопросы. А она знает больше, чем кто-либо в этом мире. По крайней мере, она может на них ответить.
Зара вздохнула, откинувшись на спинку дивана.
— Всегда так с тобой. Приходишь, только когда тебе что-то нужно.
— Не преувеличивай. В прошлый раз я приходил просто так.
— И в итоге мы сожгли половину мебели, — парировала она, но в глазах плясали искорки веселья. Это воспоминание ей явно подняло настроение.
— Поначалу я думал, что это остатки твоего потерянного контроля, но в итоге…
— В итоге ты просто слишком хорош в постели. Но не обольщайся, я очень голодна в последнее время, сегодня у нас будет много работы.
Зара закрыла глаза, глубоко вдохнула. Воздух вокруг нее потеплел, стал суше. Когда глаза открылись, они горели золотым пламенем. Улыбка изменилась, стала более хищной, игривой.
— Торн! — голос теперь звучал иначе, с отголосками треска костра. — Я ГОВОРИЛА, ТЫ БУДЕШЬ МОИМ! И ты сам пришел ко мне! Ха-ха-ха! Никто не смеет противиться богине!
Лисара поднялась с дивана, двигаясь грациозно, будто в танце. Одним движением оголила бедро, где платье имело разрез. Подошла ко мне вплотную, положила руки на плечи.
— Я ждала этого момента. И вот ты здесь, такой сильный, такой желанный…
Я взял ее за лицо одной рукой, чуть сжав щеки. Лисара улыбнулась шире, приоткрывая рот для поцелуя. Ее губы были в сантиметре от моих.
— Мне нужны ответы на мои вопросы, — усмехнулся я.
Лисара замерла. Потом отстранилась и надула губы.
— Зара права, ты не меняешься. Только когда тебе что-то нужно, ты приходишь. Может, хоть раз просто захочешь меня? Я обещаю, ночка будет жаркой!
— Не исключено, — ухмыльнулся я, пробежав взглядом по фигуре девушки, отчего та самодовольно улыбнулась. — Но сначала дела.
Она фыркнула, вернулась на диван и плюхнулась в кресло напротив.
— Хорошо, смертный. Но помни, что будешь должен.
— Так и быть, разрешу тебе понаблюдать за моей ночью с Зарой.
Лисара оживилась, наклонилась вперед.
— О, теперь ты заговорил на моем языке! Хорошо, хорошо, спрашивай, что хочешь. Я в хорошем настроении.
Я взял свой бокал, сделал глоток.
— Кто заправлял демонами-лордами, которые нападали на этот мир тысячу лет назад? Уж боги-то явно знают больше. Не так ли?
Лисара замерла. Улыбка не исчезла, но что-то изменилось в ее взгляде. Веселье сменилось осторожностью.
— Это… длинная история, Торн. Очень длинная.
— Я вроде никуда не тороплюсь.
Она откинулась назад, закинув ногу на ногу. Пальцы барабанили по подлокотнику кресла. Богиня все никак не решалась ответить на мой вопрос.
— Хорошо. Слушай внимательно, потому что повторять не буду. Все началось с Энигмы. До сих пор никто из богов так и не знает, каков его домен. Кто-то считает, что он бог небытия. Кто-то, что он Бог-Пожиратель.
Я слушал молча, не перебивая.
— Его суть не в том, чтобы создавать, а в том, чтобы поглощать. Он был тихим, незаметным, пока не понял одну простую вещь: убивая другого бога, он забирал не только его силу, но и его домен, его суть.
Лисара сделала паузу, ее глаза смотрели куда-то вдаль, в воспоминания.
— И он вошел во вкус. Поначалу жрал мелочь. Знаешь, божков забытых ручьев, богинь утренней росы, покровителей удачного сбора грибов. Никто и не заметил. Но, сожрав пятнадцать-двадцать таких закусок, Энигма превратился из мелкого хищника в чудовище. Он стал силен. И вот тогда он пошел на старую гвардию. Боги Порядка, Жизни, Созидания и прочие ребята, которые любят, чтобы все было по полочкам.
— Логично, — кивнул я. — А они увидели в нем угрозу.
— Разумеется. Но Энигма был уже достаточно силен, чтобы его просто убрать с доски было невозможно без последствий и рисков. Пришлось объединяться. Началась настоящая война. Затяжная, кровопролитная. Тогда каждый потерял большую часть своих апостолов. И своей силы…
Огонь в камине вспыхнул ярче, отражая эмоции Лисары.
— И тут