— Я тоже человек мирный, если меня не злить. — Упираюсь в лицо купца жестким взглядом. — Всем будет лучше, если я не буду повторять свои вопросы дважды.
— Не надо, не надо повторять! — опустив глаза, купец сразу же начал отрабатывать назад. — Я все понял и готов услужить юному господину!
Он нервно сглотнул слюну и начал говорить:
— Пусть юный стратег не серчает на меня, если что не так! Я не могу отвечать за правдивость чужих слов, но раз господину интересно, то расскажу все, что слышал на базарах и улицах городов.
Он на мгновение задумался, а потом сразу продолжил:
— На рынке Персеполя был слух об одном сражении, но не знаю, то ли это, что интересует тебя, господин?
Молча киваю ему, мол, рассказывай, и гость продолжает.
— Говорили, что где-то в середине этого лета войско одноглазого македонца хотело переправиться через реку Копрат, что в четырех днях пути от города Сузы. Когда значительная часть воинов была уже на восточном берегу, вдруг появились отряды грека и напали на них. Нападавших было намного больше, и они перебили всех переправившихся воинов на глазах у одноглазого и его войска.
Замолчав, Джамасп посмотрел на меня, чтобы оценить реакцию. Жестом показываю ему: «Продолжай!» — но тот разводит руками:
— А что ещё… По слухам, не сумев переправиться, одноглазый повёл своё войско на север, в Мидию. Это всё!
Сведения купца совпадают с тем, что я знаю из истории, и это хорошо. Это значит, что всё идет так, как должно, а значит, и то событие, к которому я стремлюсь, тоже должно произойти в положенном месте и в положенное время.
Купец продолжает молчать, настороженно посматривая на меня, мол, мне нечего больше добавить. Это странно, потому что к этому времени, согласно моим данным, уже должно было состояться еще одно сражение.
Утаивать от меня эту информацию купцу вроде бы ни к чему, поэтому я вновь давлю взглядом на гостя:
— Напряги память, Джамасп! Ведь не может быть, чтобы ты знал о том, что было полгода назад, и ничего не ведал о совсем свежих событиях.
Вижу, что мой гость действительно напрягся и пытается вспомнить. Его чуть растерянное выражение лица говорит, что память ему ничего не подсказывает. Это странно, ведь должно было произойти первое генеральное сражение между армиями Антигона и Эвмена. Если его не было, то это повод напрячься!
«Неужели изменения истории таки начались? — в голове вспыхнула тревожная мысль. — Тогда надо пересматривать всю концепцию моих действий и не лезть так оголтело головой в петлю!»
В моих глазах гость читает скрытую угрозу, и на его лице вновь появляется выражение с трудом сдерживаемого страха.
— Я прошу юного стратега поверить мне, — начинает он оправдываться, — но я действительно ничего больше не…
В этот момент юный спутник караван-баши вдруг наклоняется к его уху и начинает что-то быстро шептать. При этом напряженные черты лица Джамаспа расслабляются, и у него непроизвольно вырывается вздох облегчения.
Еще пара мгновений, и, удовлетворенно кивнув, тот вновь прижал ладони к сердцу.
— Ради Великих богов, прости меня, юный стратег! — Склонив голову, он изобразил глубокое раскаяние. — Последние дни перед выходом из города Сузы я приболел, и всеми делами заправлял мой сын Оксатр.
Затем он рассказал мне, что буквально за день до того, как они покинули Сузы, в город примчался гонец с печальной вестью. По слухам, он привез второй жене сатрапа Антигена трагическую новость о гибели ее сына в бою.
«Антиген, Антиген…! — Напрягаю память, вспоминая все, что я о нем знаю. — Это тот самый диадох, что первым нанёс Пердикке предательский удар кинжалом, за что был одарен победителями сатрапией Сузиана. В идущем сейчас конфликте он на стороне Эвмена!»
Прокрутив все это в голове, бросаю требовательный взгляд на замолчавшего перса:
— Что еще слышал твой сын?
— Еще раз повторюсь, что это всего лишь слухи! — Джамасп решил лишний раз подстраховаться. — Я не ручаюсь за их правдивость, но люди говорили, будто сын сатрапа получил смертельную рану в бою между полководцами Великого Александра.
— Где это случилось? — задаю самый интересующий меня вопрос.
То, что это бой между армиями одноглазого Антигона и Эвмена, у меня нет сомнений. Значит, время и действующие игроки согласуются с той Историей, что я знаю. Осталось выяснить только место.
Караван-баши обернулся к сыну, и тот вновь склонился к его уху. Пара мгновений, и Джамасп неуверенно произнес:
— Где-то на границе Мидии и Персиды. Мой сын слышал упоминание области Паретакена.
Прозвучавшее название вмиг сняло с меня напряжение и сомнения последних дней. Место и время первой битвы между Антигоном и Эвменом полностью совпадало с известной мне Историей, и это означало, что я могу рассчитывать на то, что нужное мне событие обязательно произойдет вовремя и там, где ему и положено случиться.
Следующая глава открывает платный раздел второй книги. Буду искренне благодарен каждому, кто решит поддержать мое творчество и продолжит чтение. Ваша поддержка очень важна для меня! Спасибо, что читаете!
Глава 7
Сатрапия Сузиана, конец ноября 317 года до н. э.
Отпущенный караван-баши, не уставая почтительно кланяться, скрылся в темноте, а я продолжаю сидеть и смотреть на тающие язычки пламени в гаснущем костре.
Разрушая мой настрой на внутреннее уединение, Экзарм сунул палку в угли и разворошил их. Воздух вокруг в момент наполнился едким дымом, заставив меня зажмуриться.
Бросаю на массагета недовольный взгляд, а тот лишь непонимающе разводит руками.
— А чего⁈ Зябко ж! — Он бросил взгляд на вспыхнувший с новой силой огонь.
Объяснять массагету про настроение и особые струны души — дело неблагодарное, и я с безнадегой машу на него рукой, мол, делай что хочешь! Экзарм — дикий сын степей и фаталист до мозга костей. Размышлять о будущем, думать о завтрашнем дне — это не для него. Что будет, то будет — на все воля Великого Неба! Главное, чтобы сегодня была еда, вода и четкое осознание своего места. В его понимании, он — командир конницы будущего царя, и ему этого вполне достаточно. Других вопросов ко мне у него нет.
Совсем другое дело — Эней. Грек всегда смотрит в завтрашний день, анализирует все мои поступки и слова. Вот и сейчас он наверняка пытается понять, к чему это я так настойчиво выспрашивал купца.
Скосив взгляд в сторону Энея, вижу застывший в его глазах вопрос, но не тороплюсь пояснять. Раньше времени никто не должен знать, куда конкретно мы движемся и что собираемся делать. Во-первых, потому