Я думал, что она знает меня, а я знаю ее. Как я мог так ошибаться?
Стук в дверь моего кабинета вывел меня из состояния глубокого ступора. В дверях стояла Ольга, и я попытался сдержать недовольный вздох. Она — последний человек, которого я хочу сейчас видеть. Я не хочу, чтобы она предъявляла мне претензии за то, что написала Инга.
Я поднял руку.
— Я даже говорить ничего не хочу, — сказал я. — Я дал ей все карты в руки. Я не могу нести ответственность за то, что она написала.
Чтобы не встречаться с ее презрительным взглядом, я начал разбирать рабочую почту.
Она села в кресло напротив моего стола.
— Я знаю, — ответила она.
Удивленный ее ответом, я взглянул на нее. Ее плечи слегка опущены, хотя обычно она держит спину прямо. Она смотрела на меня с пустым выражением лица, ее глаза были тусклыми и немного безразличными.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что знаешь? — спросил я.
— Ты сделал все, о чем я просила, — ответила она. — Ты дал ей полный доступ к себе. Ты не пытался контролировать ее и заставлять писать только хорошее.
— Ты хочешь сказать, что все не так плохо, как кажется? — спросил я.
Если бы она прочитала ту же статью, что и я, то не говорила бы сейчас так.
— Нет, все именно так плохо, как ты думаешь, — ответила она.
Я мог бы сказать, что Ольга меня бесила, а ее работа бесполезна, но она всегда была честна со мной, а я ценил это в людях.
— Как ты считаешь, мы можем это обыграть как-нибудь? — перефразировал я свой вопрос, ожидая, что она предложит план действий, которого мы будем придерживаться дальше. Но она не предлагала никаких планов.
— Честно говоря, Гордей, я не знаю. Но я знаю одно — она написала свое честное мнение. Это не то, что мы хотели, чтобы она написала, но зато честно, — ответила она.
— И ты не собираешься звонить редактору и давить на него, чтобы он напечатал опровержение? — спросил я.
— Не собираюсь. Это уже бесполезно, — ответила она.
Может быть она и права, но я удивлен, что она сказала это.
— Если это сделает тебя счастливее, — сказала она, — Я думаю, что это какая-то херня.
— Ты про статью Инги?
Она поморщилась.
— Нет, на самом деле, я считаю, что Инга права. Еще пару часов назад я была готова найти ее и оторвать ей голову. Но, поразмыслив, я поняла, что она не написала ничего оскорбительного и не наврала.
Отлично. Это было не то, что я хотел услышать от человека, который должен был помочь мне выйти из этого положения.
— Так что тогда херня? — спросил я резко.
— Все, чем мы тут занимаемся. Это ерунда полная. Возможно, тебе нравится быть в центре внимания. И, возможно, тебе нужно подлизывать задницы всем этим партийным начальникам, чтобы продвинуться в карьере. — Сегодня она не стеснялась в выражениях. — Но, надо учитывать тот факт, что желающих на твое место может быть и много, но не каждый готов тратить свои кровно заработанные на нужды партии, это первое.
— Вот именно! — подумал я, потрясенный тем, что Ольга высказала вслух эту точку зрения.
— А второе, — сказала она, не дожидаясь ответа, — кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что время, потраченное на завоевание расположения всех этих лиц, — это пустая трата энергии? Разве не лучше, сосредоточиться на делах и поступках, полезных для общества и самих избирателей? На выборах именно они будут принимать решение.
Я не смог сдержать улыбку. Ольга была мне не врагом, а, как оказалось, родственной душой.
— Ну, мне тут и возразить нечего. Но, как ты говоришь, нам приходится иметь дело с тем, что у нас есть, а не с тем, чего хотелось бы. Что будем делать дальше? — спросил я.
Она вздохнула.
— Я хочу открыть гостевой дом. Я могла бы уехать в Геленджик или Анапу. Я представляю себя у моря в небольшом доме, в летнем сарафане, загорелую. Я бы сдавала несколько комнат в аренду туристам. И еще я могла бы завести собаку — ты знаешь, как давно я об этом мечтаю? — Она на мгновение взглянула на меня, словно ожидая, что я ее поддержу. — Но я работаю по двадцать часов в сутки. Если бы я завела собаку сейчас, мне пришлось бы нанимать для нее гуляльщика. А если бы у меня был дом, я могла бы проводить с ней весь день. Я могла бы взять даже двух собак. Может быть, я даже научила бы их выполнять трюки, чтобы развлекать гостей.
Она мечтательно посмотрела вдаль.
За последние пару дней все, что я считал истиной, перевернулось с ног на голову.
Инга и я явно были не в одной лодке, а женщина, с которой я работал бок о бок, похоже, ненавидит свою работу так же сильно, как и я. Однако сейчас мне необходимо, чтобы Ольга была рядом. Ей нужно выйти из своих фантазий и вернуться к реальности. Мы сейчас в глубокой заднице.
— Это все, конечно, прекрасно звучит, но, Оль, мне нужно, чтобы ты спустилась с небес на землю, — сказал я.
Она вздохнула и повернулась ко мне.
— Что ты хочешь делать дальше?
У нее, вероятно, было множество идей.
— А какие у меня варианты? — спросил я, стараясь не давить на нее, так как у нее тоже явно сегодня трудный день.
— Ну, я могу высказать свое профессиональное мнение или личное, — ответила она.
— Я бы предпочел профессиональное мнение, пожалуйста. За это я тебе и плачу.
— Хорошо, — продолжила она, утомленно потирая глаза. — Нам нужно напечатать о тебе еще одну статью, где мы обыграем критику Инги так, чтобы ты выглядел хорошим, добрым, простым человеком. Мы покажем, что ты далек от политических интриг, а все негативные статьи о тебе — это просто провокации оппонентов. И, если ты и допускал какие-то ошибки, то по простоте душевной.
Мне понравилась эта идея. Она представила критику Инги в позитивном свете, подчеркнув качества, которые следует ценить в человеке.
— Отлично, Оль! Нам нужно действовать быстро. Никаких фантазий о море и скачущих собаках.
Она встала.
— Я помогу тебе организовать это, а потом уволюсь, — произнесла она будничным тоном, как будто только что объявила о намерении уйти в отпуск. — Я не хочу заниматься ерундой до конца своей жизни. Мне нужен перерыв. Я устала от того, что меня заставляют делать