Я покачал головой, но ничего не ответил. Это был не диалог. Я думал, что она шутит насчет переезда и гостевого дома, но, возможно, ее слова были более серьезными, чем я предполагал.
— Все это не имеет значения, Гордей. Это все — корпоративная ерунда. Семья и близкие — вот что действительно важно. Любимые люди рядом.
Она замолчала, а я не знал, что ответить. Я понимал, что моя политическая гонка не имеет для нее особого значения. Почему? Для нее это была просто работа. Но для меня это было гораздо большее. Моя должность — доказательство моего успеха, доказательство того, что я могу быть ценным и без медицинского образования. Разве я могу от этого отказаться?
— Я считаю, что ты много сделала, пока работала со мной, и мне очень жаль, отпускать такого сотрудника, — ответил я, надеясь, что она поймет, что я имею в виду.
— Я составлю план и черновик статьи к концу дня, — сказала она.
— Спасибо, Оля. Я очень ценю твою поддержку, — ответил я. Когда она повернулась, чтобы уйти, я вспомнил кое-что, что она говорила мне ранее. — Оль, раз уж пошел такой разговор, в чем заключается твое личное мнение по этой ситуации? — спросил я.
Она подошла к двери.
— Я бы посоветовала тебе бросить политику и найти занятие по душе. Это, конечно, не гостевой дом, но что-то свое.
Не дожидаясь ответа, она просто пожала плечами и закрыла за собой дверь.
Бросить политику? Я ни за что не сдамся без борьбы. Но прямо сейчас я хочу уехать из офиса. Мне необходимо проветрить мозги и обо всем подумать. Мир не рухнет, если я возьму выходной, а я сейчас хочу съездить в одно место.
Глава 27
Инга
Когда я проходила через холл отеля, меня ослепили контрастные цвета и узоры на стенах, коврах и диванах. Они были настолько яркими, что я с трудом различала дверь слева, куда меня направил администратор.
Татьяна отменила ту нашу встречу, которую назначил Гордей, и за последнюю неделю не ответила ни на один из моих звонков. Это не стало для меня неожиданностью. Я уже и надеяться перестала, что когда-нибудь снова услышу о ней после того, что я сделала с Гордеем. Однако вчера она сама позвонила мне и попросила встретиться с ней здесь в два часа дня. После этого она сразу же сбросила звонок.
Я предполагала, что она либо хочет высказать свое мнение о том, что я написала о Гордее, либо хочет поделиться своей историей. Мне очень интересно узнать о ее жизни, потому что о Гордее я уже и думать не могу. Каждый раз, когда я вспоминаю его, то проваливаюсь в жалость к себе.
Татьяна поприветствовала меня, когда я вошла в конференц-зал.
— Здравствуй, Инга, — сказала она, проходя мимо меня и закрывая за мной дверь. — Рада тебя видеть.
— Спасибо, и я тебя, — ответила я.
Она кивнула мне, прежде чем повернуться спиной. Я ожидала услышать как минимум выговор.
— Как думаешь, никто не будет против, если мы закроем дверь? — спросила я.
— Я думаю, лучшее закрыть, да.
Она села на один из диванов и указала на поднос, стоящий на столике между нами.
— Я заказала нам чай. Зеленый подойдет?
Я кивнула и заняла кресло рядом с диваном.
— Спасибо, что пришла, — сказала она. — Я нервничаю, поэтому прошу прощения, если я немного… не в себе.
— Спасибо, что ответила на звонок. Я тоже немного нервничаю.
Она глубоко вздохнула и, сложив руки на коленях, произнесла:
— Извини за все эти пропущенные звонки. Если у Егор в тайне от меня открыл счет за границей, то ему ничего не стоит следить за моим телефоном. А я боюсь взять и купить новый. Если он найдет его, то поймет, что я что-то скрываю.
Я была настолько поглощена своими переживаниями, что даже не подумала, что Татьяна могла не отвечать на звонки из-за Егора.
— Но ты же не замышляешь ничего плохого, — заверила я ее. — Это он тебя за нос водил столько лет. Ты просто защищаешься.
Она натянуто улыбнулась, протягивая мне чашку с блюдцем.
— Да, вот и Гордей так говорит. Он меня очень поддерживает.
Вот кем был Гордей — человеком, искренне преданным тем, кого он любит. Вот почему он так остро отреагировал на то, что я написала о нем. Как бы я ни старалась оправдать свои действия, я понимала, что он не согласится с моей точкой зрения. На нервах я от души хлебнула слишком горячего чая и попыталась сосредоточиться на Татьяне.
— Итак, с чего начнем? — спросила она. Успокоившись тем, что мы здесь для того, чтобы обсудить ее историю, я полезла в сумку и достала блокнот.
— Давай сначала просто поговорим? Ты не против, если я сделаю несколько заметок?
— Да, можешь записывать. Но ты помнишь, что не можешь ничего публиковать, пока…
— Пока ты не дашь на это добро.
Татьяна улыбнулась, и в ее глазах появилась благодарность.
— Гордей сказал, что ты тот человек, с которым стоит поговорить, — сказала она.
Возможно, Гордей не упомянул о том, что я сделала. Если бы она знала, то ни за что не позволила бы мне участвовать в этой истории. Но я не собираюсь уходить. Татьяна выглядит так, будто ей просто необходимо поделиться своими мыслями с кем-то, и я счастлива стать таким человеком, даже если до публикации не дойдет.
К тому времени, как мы выпили второй чайник чая, я уже была полностью очарована тем, что рассказала Татьяна.
— А когда он стал таким успешным, ты также ничего не заподозрила? — спросила я.
— Нет, я только гордилась им. Он всегда был амбициозным и много работал. Казалось, он пожинал плоды своих прошлых усилий. — Она обхватила голову руками, и я по-дружески погладила ее по спине. — Я дура, — сказала она, выпрямляясь. — Просто дура набитая.
— Ты не сделала ничего плохого, — сказала я, желая ее утешить.
— Но все будут задавать мне вопросы. Инга, мы катались на яхтах и летали на частных самолетах. Деньги лились рекой. Оглядываясь назад, я понимаю, что это было безумием. Куда я только смотрела и чем думала?
— Если ты думала, что муж может