Я не верю в свои слова. Но, глядя на невестку, понимаю, что следует дать надежду в беспросветное будущее.
— Спасибо за ложь, Инга Андреевна, — дарит мне грустную искреннюю улыбку. А я размышляю, куда мне отвезти внучку. Не к Лере же? Но она, словно почуяв, набирает меня сама.
— Сдурела что ли? — накидывается, когда я озвучиваю ей, что намерена поехать к себе. — Да ещё и ребёнка тащишь.
— Рано или поздно я всё равно там буду.
— Поздно, Инга. Поздно. А девочке надо по травушке побегать, пирожков поесть. Мой-то никак не порадует внуками. Так что привози — я рада буду. Тем более пока выходные.
Выбираемся втроём на улицу. Лиза целует дочку, давая указание вести себя хорошо, а потом обращается ко мне.
— Вы звоните, если надоест. Я заберу.
— Скажешь тоже. Это внучка моя.
— Если бы родственные связи всегда давали столько уверенности, родители бы не желали спихнуть детей на бабушек, — усмехается. — Спасибо вам за всё. Если что — я на связи.
Как назло, звонит мать, и я уже не хочу поднимать трубку, вспоминая вчерашний разговор с Андреем Жаровым. Называть его отцом категорически не хочу. Он больше в статусе враг, человек из прошлого, негодяй и подлец. Но мать, как только сбрасывается первый звонок, набирает опять.
— Доброе утро, — отзываюсь, пока такси везёт нас к Лере.
— Как хорошо, что ты взяла телефон, а я уже переживать стала.
— По какому поводу? — хмурюсь, потому что не нравится мне этот заход.
— Тебе отец звонил?
К нам приехал наш любимый, Андрей Иваныч дорогой. Осталось вот так ещё спеть. Но это кто угодно пусть облизывает его старый сиделый зад, я в сторонке постою.
— У меня нет отца.
— Всё ещё дуешься на него? — как-то грустно вздыхает мать.
— А что должно было измениться? Амнистия по поводу чудесного воскрешения? Если ты решила простить монстра, который сломал твою жизнь, — кошусь в сторону водителя, понимая, что разговор пошёл неуместный. — Чего ты хочешь? — перехожу к главному.
— Он будет ждать нас сегодня в семь.
— Хорошо.
Отвечаю так лишь бы она от меня отстала. Но мать прекрасно понимает мой настрой.
— Инга. Нельзя вечно таить обиду, это нужно и тебе.
Ой, началось. Оказывается, это мне нужно. МНЕ. Человеку, который стал спать спокойно лишь когда решил, что папаши нет в живых.
— Я согласна с тобой, — говорю обратное, но мать не провести.
— Ты сейчас положишь трубку и больше её не возьмёшь. Я слишком хорошо тебя знаю, дочь.
— Мне сейчас некогда, давай перенесём разговор.
— Подожди. Ульяна у меня. И если сюда придут за ней…
— То ты встретишь хлебом и солью, да? Или чем там потчуют турков?
— Я буду защищать её до последнего.
— Мам, — смеюсь сквозь горечь. — Ну хватит уже играть на моих нервах, — опять кошусь на водителя. Не удивлюсь, если он по ночам строчит записки таксиста, в которых каких только историй нет.
— Ты можешь помочь сестре. Просто следует пойти на встречу с отцом и…
Связь отключается. Мой большой палец правой руки среагировал быстро, получив команду от мозга послать всех к чёртовой матери английским методом. Не попрощавшись.
Решаю последовать совету Скарлетт и подумать обо всём завтра. Но покой мне только снится. Когда я думаю, что большее из зол — встреча с Жаровым, у ворот Леры меня встречает Ростовцев с цветами и виноватым видом.
Теряю дар речи, потому что вот чего не ожидала, так увидеть волка у дома поросят.
— Дедушка, — маленький предатель бросается в объятья предателя большого, и тот кружит её, словно безумно рад видеть. Недоумённо моргаю, ожидая развязки. Руслан останавливается и держит внучку на руках, смотря на меня уже более уверенно, будто начал зарабатывать баллы.
— Привет, Инга. Я поговорить хотел.
Глава 41
Смотрю на мужа и думаю о том, что невольно открыла паломничество негодяев к дому Леры. Надеюсь, мы всё ещё подруги, и она не пожалела, что пригласила меня к себе.
— Тая, иди сюда, — командую внучкой, которая тянет деда за нос. А он молодец, молчит, хотя в другой раз бы обязательно вякнул. — Дедушка старенький, у него спина болит, — вспоминаю, как он любил отшучиваться, чтобы она на нём не висела. — И как только своего качать будешь?
Он кивает на внучку и безумно вращает глазами. В этом взгляде спрятаны слова: ну не при ней же, Инга. И тут из ворот выбирается Лера, и лицо у неё презрительное.
— Я же обработала участок от вредителей, а они всё равно лезут, — упирает руки в бока, а я не могу сдержать смеха.
— Прости, это я принесла, — отвечаю шуткой на шутку.
— Тая, иди ко мне, — зовёт Лера. Они знакомы, нашли общий язык. — И ты, Инга, давай в дом.
— Лер, ну не дави, не суетись, — просит её Ростовцев, нервничая. И я вижу, как по его виску течёт капля пота. Нервничает. Осознал, что дел натворил, пришёл с повинной. А как бойко недавно чеканил: хочу развода. Бравый гусар сдулся, как только понял, что проиграл битву.
— Сейчас подойду, всё хорошо, — обещаю ей, и она, вздохнув и покачав головой, скрывается за воротами, забирая внучку. А Руслан торопится вручить мне свой веник. — Убери, — пытаюсь увернуться. — Подари тому, кто примет его с благодарностью. Я не отношусь к этим людям.
— Инга, ну ты чего, — по-свойски Ростовцев приобнимает за плечи и лезет целоваться, будто он вернулся из командировки, а я его не узнала. Отпираюсь, отстаивая личное пространство. — Давай на мировую.
— Наверное, мне к лору пора. Что-то с ушами плохо стало, — ломаю комедию.
— Я готов извиниться! — говорит, тут же оглядываясь, словно нас могут подслушать.
— И что мне с этим делать? — искренне не понимаю. — Ты перед сыном своим пойди извинись, чуть на тот свет не отправил его своей гадостью.
Ростовцев достаёт платок из кармана, протирая лоб.
— Не понимаю, о чём ты говоришь. Мне сказали в больнице, что…
— В крови Слава обнаружено сильнодействующее снотворное, — перебиваю его. Но он тут же трясёт головой, будто его контузило.
— Не надо сочинять, Инга. Я был там. Ты пытаешься повесить на меня всех собак. Да, был неправ в случае с Ульяной, но…
Громогласно