— И что же изменилось?!
— Я вижу, что ты её любишь, вижу, что борешься, даже думая, что она просто племянница. А она твоя дочь, Ром, ты должен знать.
Твою мать! Какая же дрянь…
— Чего ты хочешь? Ты просто отдашь мне её? Подпишешь документы?
— Да, — прошептала она, вытирая слёзы. — Я всё подпишу. Она официально будет твоей.
Я почувствовал короткое облегчение, но оно тут же погасло.
— И свалишь наконец?
Она покачала головой, на этот раз упрямо.
— Нет. Я её не брошу.
Я зло засмеялся.
— Ты уже её бросила.
— Я была дурой, Ром, выбрала мужика вместо дочери, но я всё осознала, я туда не вернусь, я останусь здесь. Я нужна Даше, я же её мама!
Она шагнула ко мне, пытаясь убедить, подняла заплаканное лицо, схватив за плечи.
— Я знаю, что ты скажешь. Я была сукой, дрянью, всё правда. Я предала своего ребёнка, но ты показал мне, что можно иначе, что она важнее, что за своё нужно бороться. Дай мне шанс, Ром, пожалуйста, не прогоняй меня. Я буду рядом, я не буду мешать, я не буду лезть в твою личную жизнь, я просто хочу быть рядом с Дашей!
С каждым словом, она всё ближе была к истерике, под конец разрыдалась, уткнувшись мне в грудь.
— Дай мне её увидеть. Пожалуйста, позови Дашу, я скучаю.
— Нет, — отрезал я. — Пока не сделаю тест, не поверю ни единому слову.
Я оторвал её от груди, чувствуя невероятную злость. Она пыталась меня разжалобить, но это могла быть очередная стратегия.
— Рома…
— Ты пришла, сказала, на этом всё, — я развернул её к двери и выпроводил за порог. — Спасибо за очередную бомбу.
— Я думала, в конце концов, ты будешь рад, — всхлипнула она, вытирая заплаканные глаза.
— Не представляешь, как я буду рад, если ты наконец исчезнешь из моей жизни.
Я захлопнул дверь и привалился к ней спиной, сжимая в руке чёртову бумажку. Я всей душой ненавидел Диану за всё дерьмо, что она принесла в мою жизнь.
Но если это правда… Если Дашка моя. Совсем моя. Меняет это хоть что-то?
Я и так её люблю. И всё равно предательская мыслишка, что я настоящий отец, кольнула в груди.
Если Диана соврала, дочь она больше не увидит.
Глава 31
Настя
Я стояла, боясь пошевелиться. «Она твоя дочь». Чувства, которые я испытала, услышав это, были слишком сложными.
От радости за Рому, до печали, что Диана никак не уберётся из нашей жизни. Что она продолжает вмешиваться, играя на наших чувствах.
Если она солгала, а я даже предположить не могла, на что она тогда рассчитывает, это снова ударит по Роме.
— Ром…
Он поднял на меня взгляд, и в нём было всё то же, что чувствую я, только умноженное на десять.
— Думаешь, это правда? — я тихо подошла к нему, не зная, стоит ли его сейчас трогать.
Он оттолкнулся спиной от двери и прошёл мимо.
— Понятия не имею, — в его голосе послышалась злость вперемешку с усталостью.
Ещё минут пятнадцать назад наш мир казался прочным и правильным, мы были на пути к победе в борьбе за Дашу. Мы ведь почти стали семьёй…
Рома склонился над кухонным столом, отбивая пальцами нервную дробь.
— Я сделаю тест, тогда станет понятно.
Я молча кивнула, подумав, что если тест будет положительным, это многое изменит. И даже не в том, как Рома относится к Даше, он её и сейчас обожает.
Скорее в том, что это будет значить для нас. Если Диана действительно хочет участвовать в жизни дочери… Она не исчезнет.
Правда в том, что всё это время мы с Ромой были на равных. Может, не в финансовом плане, тут он абсолютно всё взял на себя. Но он был её дядей, я — тётей. Мы воспитывали нашу племянницу. Статус один.
А теперь… Отец, мать, дочь. И тётя, которая вовремя оказалась рядом. Мне было стыдно за эту болезненную мысль. За то, что испугалась, будто стану для Даши кем-то ненужным.
Но что делать с чувствами? С любовью, которая переполняет сердце к моей малышке? К Роме. Конечно, он не тот человек, который отодвинет меня в сторону за ненадобностью. Он даже сделает вид, что ничего не изменилось.
Что, к примеру, моё мнение в воспитании тоже важно. Но будет ли это правда?
Если Диана продолжит лезть в нашу жизнь, влиять на нас… Господи, она же, как отрава. Яд, который никак не убрать. Почему?..
Я стояла у окна, обняв себя за плечи, переживая драму внутри. Уговаривала себя не быть дурой, не быть эгоисткой. Главное, чтобы малышке было хорошо. Чтобы её любили.
И всё равно слёзы подкатывали.
— Ничего не изменится.
Я вздрогнула, почувствовав сильные руки на плечах. Рома подошёл бесшумно, увидел всё, что творится у меня в душе и прижал к себе. От этого только сильнее захотелось плакать.
— Обещаешь?
Ком стоял в горле, делая голос сдавленным и сиплым. Рома развернул меня к себе и с силой прижал к груди.
— Обещаю. Посмотри на меня.
Он поднял к себе моё лицо, из глаз катились слёзы, не получалось их удержать.
— Я люблю тебя, — произнёс он откуда-то из глубины, и я замерла. — Никто этого не изменит. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Хочу, чтобы стала мамой для Даши.
С каждым словом мои глаза расширялись всё больше.
— Ты…
— Да, — сдавленно хмыкнул Рома. — Вот так по-дурацки делаю тебе предложение.
Я моргнула, переживая внутри целую бурю чувств. Их было настолько много, что осознать все оказалось невозможно. Я повисла на нём, обнимая изо всех сил, из груди рвался смех вперемешку со слезами.
— Это «да»? — отсмеявшись, спросил Рома.
— Это «да», — закивала я, обнимая любимого.
Дашуля прибежала на шум, босиком, со своим любимым медведем под мышкой. Её глазки следили за нами, не понимая, что происходит.
Рома подхватил её на руки, и на её пухлые щёчки посыпались поцелуи с обеих сторон. Совершенно обалдевшая, она вырывалась, хохоча.
— Кто у нас самая любимая девочка? — веселил её Рома.
— Я? — смеялась она.
— Конечно, ты, — поддакивала я.
Мои глупые страхи отступили. Никто не заставит меня бросить мою малышку, даже Диана.
Рома не стал тянуть, и на следующий день сделал тест в лаборатории, которой пользовался уже несколько лет. Она ещё со времён ковида зарекомендовала себя как надёжная.
Оставалось дождаться результатов. От них зависела вовсе не наша любовь к Даше. От них зависело, будет ли