В зависимости от региона и его традиций стиль их исполнения существенно различался. На Русском Севере исторические песни, как и былины, часто называли стари´нами и исполняли в стиле былин, аккомпанируя себе на гуслях. В центральной и южной областях превалировали лирические и сатирические песни, часто исполняемые хором. А среди казачьих станиц и в армии преобладали походные песни, удобные для исполнения на марше. Также существовал отдельный пласт «беседных» песен, присущий женским посиделкам.
Хотя некоторые исторические песни были написаны много веков назад, они продолжают жить, что говорит о том, что старины – это не просто память о каком-то событии, что рассказываемая в них история находит отклик и в наше время.
В мечтах о свободе
Самые ранние исторические песни, известные с XIII века, – «Авдотья Рязаночка» («Авдотья женка Рязаночка»), «Татарский полон» и «Щелкан Дудентьевич» – рассказывают о борьбе с монголо-татарами. Положение отягчалось тем, что к притеснениям местных властей добавлялся гнет чуждого мира. Человеческая жизнь ничего не стоила. Людей могли убить, угнать на чужбину или отобрать все имущество. Мало того, русские князья периодически призывали чужаков, чтобы, например, воевать с несговорчивыми родственниками. Особенно страдали женщины: вдовы, матери, потерявшие детей, угоняемые в полон девушки – их будущее было туманным и мрачным. Печаль и надежда звучат в созданных в то время песнях.
Неизвестно, существовала ли такая героическая женщина, как Авдотья Рязаночка, – возможно, это собирательный образ. Таких, как она, были тысячи. В песне рассказывается о смелой женщине, пережившей взятие Рязани войсками Батыя, когда было вырезано практически все население, а выжившие взяты в полон. У нее тоже угнали брата, мужа и свекра. И тогда, погоревав, она отправляется вызволять их из плена, хотя путь в ставку царя Бехмета долог и страшен, потому что супостат, уходя:
«Напустил все реки-озера глубокия,
По дорогам поставил он все разбойников,
Во темных лесах напустил лютых зверей,
Чтобы никому ни пройти, ни проехати» [53].
Однако Авдотья преодолела все преграды и, представ перед Бехметом, попросила его вернуть ей родных. Тот, пораженный мудрыми речами женщины, не только разрешил ей забрать родню, но и сказал:
«Ты бери полону, сколько надобно,
Кто в родстве, в кумовстве,
в крестном братовстве» [54].
Забрала тогда Авдотья весь полон и снова расселила людей в Рязани, заново ее отстроив.
Следующая песня – «Щелкан Дюдентевич» (Дудентьевич) – тоже посвящена вражеским набегам, только дело происходит в Твери, жители которой славились строптивым нравом. Песня основана на реальном восстании тверичей в 1327 году против Щелкана, сына Дюдени, двоюродного брата хана Узбека. Во время этого восстания Щелкан (Чолхан) был сожжен во дворце князя вместе со своей свитой. Бунт был жестоко подавлен монголо-татарами при участии московского и суздальского княжеств. С расправой над тверичами закончилась многолетняя борьба между Москвой и Тверью за лидерство в регионе.
В Золотой Орде царь Азвяк Таврулович жалует своих шуринов Борисовичей городами Плесом, Вологдой и Костромой. А четвертому, любимому шурину Щелкану, ничего не дал, поскольку тот был в отъезде – собирал дань:
«Ен-де с поля по колосу брал,
С улицы по курицы,
С мужика по пяти рублей.
Неизвестный автор. Щелкановщина. Народное восстание против татар в Твери. 1327 г. Миниатюра из Лицевого летописного свода XVI в.
У кого-де пяти рублей нет,
У того он жену берет.
У кого как жены-то нет,
И того самого берет» [55].
Вернулся Щелкан домой и попросил себе Тверь. Азвяк не стал возражать, но поставил условие: город дам, если ты убьешь собственного сына и напьешься его крови. Щелкан выполнил условие и сел судьей в Твери. Житья тверичам не стало; пошли уважаемые горожане просить двух братьев Борисовичей о помощи. Те отнесли подарки Щелкану и заступились за людей. Чужеземец дары принял, но ничего не обещал. Тогда Борисовичи взяли Щелкана один за волосы, другой за ноги – и разорвали напополам.
В отличие от реальных событий, братья остаются безнаказанными, что должно было вдохновить слушателей песни на борьбу с захватчиками, даже в Золотой Орде жившими по страшным законам.
Цари и воины
Если старин, созданных в XIII веке, до нас дошло очень мало, то XVI век с его циклами песен о Ермаке Тимофеевиче и Иване Грозном дал гораздо более широкое поле для знакомства с обстановкой, в которой тогда жили люди. Продолжается борьба с остатками ига – Казанским и Астраханскими ханствами. Москва все больше укрепляет свои позиции, и уже не вчерашние супостаты нападают на Русь, а это она добивает последние оплоты Золотой Орды.
Цикл песен о царе Иване Грозном посвящен его борьбе с внешними и внутренними врагами. В них он предстает мудрым правителем, но тяжелым человеком, гневливым, жестоким, нетерпеливым параноиком, которому кругом видится измена и который готов казнить всех и каждого. Каждый раз ему был нужен рядом разумный и спокойный человек, который объяснил бы царю суть вопроса. Об этом говорит песня «При начале каменной Москвы». В ней рассказывается о том, как Иван Грозный на пиру хвастается, что вывел измену из Москвы. Но ему намекают на то, что измена совсем рядом, а изменщик – его собственный сын [56].
Царь тут же приказывает перепугавшимся боярам пойти к царевичу, снять с него драгоценную одежду, вывезти в поле и там убить. Бояре в панике: никто не хочет брать грех на душу. Только «верный пес царя» Малюта Скуратов вызывается на черное дело.
Узнал боярин Никита Романович, что происходило у царя, быстро поехал в поле, отобрал царевича у палачей и привез к себе в терем. Тут из дворца поступает приказ: одеться завтра в черное и быть на церковной службе по случаю гибели царевича. Все надевают черное, только Никита Романович – цветное. Разгневался царь, что его боярин одет не так, как приказано, и не оплакивает смерть царевича. А Никита Романович ему возражает: мол, жив царевич. Правитель обрадовался, спрашивает, чем, мол, сможет оплатить за спасение мальчика. Никита Романович же от всего отказывается и только просит выдать ему Малюту Скуратова.
Одной из самых популярных песен об Иване Грозном была «Взятие Казанского царства (ханства)». В ней описывается момент подготовки подрыва Казанского кремля. Русские сделали подкоп под стену