Современный герб деревни Мокошин в Чехии, название которой может происходить от имени Мокоши
Еще одним богом, вошедшим во владимирский пантеон, был загадочный Хорс, возможно, заимствованный на востоке. Считается, что он олицетворял солнечный диск или (что тоже возможно) был просто одним из обличий Даждьбога. Как вариант: Даждьбог – бог живительного тепла и света, а Хорс – олицетворение солнечного диска как дневного светила. По третьей версии, Хорс числился восточнославянским богом луны [10]. В «Слове о полку Игореве» говорится о том, что князь-оборотень Всеслав за одну ночь добежал от Киева до Тьмутаракани, пересекши путь Хорса, то есть он домчался до конечного пункта, пока солнце еще не взошло или не успела скрыться луна, что вероятнее. Эта версия, конечно, логичнее, ведь, казалось бы, зачем Владимиру включать в пантеон сразу несколько солярных богов? В общем, ясности пока нет, но понятно, что Хорс был важным божеством, поскольку очень часто упоминался в разных древних источниках.
Бог солнца, солнечного света и плодородия Даждьбог, или Дажьбог, был не менее любим язычниками, чем Николай-угодник – христианами. Даже его имя переводится на современный русский как «дающий благосостояние» или «бог, одаривающий людей земными благами». В «Хронике» Иоанна Малалы говорится, что он сын Сварога и могучий муж со стрелами – солнечными лучами.
Стрибог, возможный брат Даждьбога и Перуна, традиционно считается богом воздуха и ветров. Во всяком случае автор «Слова о полку Игореве» называет ветры Стрибожьими внуками и жалуется, что они «веют с моря стрелами на храбрые полки Игоревы». Историк Н. Кареев даже считал, что в Стрибоге олицетворяется враждебная сила грозы, и отождествлял его с Соловьем-разбойником, который символизирует демона бурной грозовой тучи. Недаром мы до сих пор просим окружающих не свистеть, чтобы не накликать неприятностей на свою голову. Однако в русских сказках герои часто обращались к ветрам, прося о помощи. Ветры помогают Громовнику в его битве с демонами грозы. Ученые до сих пор не определились, кто такой Стрибог, близок он к Даждьбогу или является его антагонистом.
В перечне богов, поставленных на киевском холме, числится Симаргл/Семаргл – еще один, помимо Хорса, «пришелец», доставшийся жителям Руси, скорее всего, в наследство от сарматов. Семаргл плохо прижился на русских землях, редко упоминался в мифах, и уже в XIV веке о нем никто не помнил. Возможно, в этом виноват его звероподобный вид, поскольку остальные высшие боги имели на Руси вполне человеческий образ. Да и вообще непонятно, за какие заслуги третьестепенный божок оказался в числе избранных.
Но есть и другие мнения. В «Слове некоего христолюбца и ревнителя по правой вере» [11] это имя разбито на две части («двоеверно живущие» веруют «в Перуна, и Хорса, и въ Мокошь, и в Сима, и въ Рьгла…»). То есть, возможно, Семаргл – это вообще не одно божество, а два. А может быть, Семаргл не имя, а общее обозначение каких-то сверхъестественных существ? Версий много, и идентификация этого бога – прекрасный образчик того, каким трудным и извилистым бывает поиск истины [12]. Спросить-то уже не у кого…
Еще один интересный персонаж – Сварожич, предположительно сын Сварога. Автор «Слова некоего христолюбца» в своей работе жаловался, что жители Древней Руси молятся под овином огню, называя его Сварожичем. Есть версия, что это имя – уменьшительно-ласкательная форма от Сварога, и если тот – небесный огонь, то Сварожич – огонек, то есть костер, находящийся под человеческим контролем и не несущий угрозы. Тогда получается, что Сварог и Сварожич – это одно и то же лицо, как Василий и Вася, а мы тут головы ломаем и, нарушая принцип бритвы Оккама, плодим сущности сверх необходимого!
В литературе можно встретить имя красавицы Лады, которая в славянском пантеоне якобы являлась богиней весны, любви, брака и весенних земледельческих работ. Но с ней, как и с Семарглом, мы вступаем на зыбкую почву предположений. Есть версия, что авторы некоторых исследований слегка увлеклись и приписали божественные функции ничего не значащим восклицаниям из песен типа «люли-люли, лада-лада». В Густынской летописи (конец XVI – нач. XVII века) Ладон – вообще бес мужского пола, а в «Синопсисе» Иннокентия Гизеля (XVII век) Лада, вернее Ладо, упоминается то как мать богов Леля и Полеля, то как бог веселья и благополучия. Еще по одной версии, Лада и ее дочь Леля – те самые Рожаницы, которые сопровождали старика Рода и отвечали за благополучное появление детей на свет, а затем, вместе с Долей и Недолей, за их дальнейшие судьбы. Причем мать покровительствовала замужним женщинам, а ее дочь – юным девушкам. Не исключено, что Леля, как и ее мать, – симпатичный продукт «кабинетной мифологии», но почему-то хочется верить, что она действительно существовала, знаменуя зарю жизни, нежность и трепетную любовь. Недаром детей до сих пор ласково зовут лялечками.
Доля и Недоля – тоже сомнительные персонажи, которых, как и Ладу, часто считают плодом фантазии «реконструкторов славянского мифа». Об этих божествах нам известно в основном благодаря достаточно позднему славянскому фольклору. Тем не менее в некоторых изданиях утверждается, что изначально это могли быть помощницы Мокоши, божественные пряхи, ткущие нити людских судеб [13]. У первой из них нить получалась тонкой, ровной, и жизнь человека шла удачно и спокойно. У второй – нить неровная, узловатая, и тот несчастный, кому угораздило родиться под несчастливой звездой, был обречен мучиться всю жизнь, невзирая на все попытки как-то ее наладить. Такие персонажи есть во многих религиях – от древних греков с их мойрами до скандинавских норн.
Часто в литературе о мифологии восточных славян встречаются имена Белобога, Чернобога, Мары, Живы и других богов, но это всё в основном заимствования у западных славян, балтов и южных славян. В источниках, рассказывающих о богах восточных славян, они не упоминаются.
Мать сыра земля и ритуальные персонажи времен года
На одну воображаемую ступеньку ниже, чем основные боги, стоят ритуальные персонажи, отвечавшие в основном за бытовые и сельскохозяйственные вопросы, – Масленица, Ярило, Коляда и другие, символизировавшие все вместе цикл рождения и умирания природы.
С пробуждением весны совпадало время Масленицы. Ученые предполагают, что изначально ее праздник приходился на день весеннего равноденствия и знаменовал собой границу между зимой и весной, но с приходом христианства на это время наложился Великий пост, за которым следовал великий праздник – Пасха. А какой же праздник без застолья? Из-за этого Масленица превратилась в веселое действо с блинами, катаниями на лошадях, хождением по гостям и сжиганием чучела уходящей