Я схватил её за волосы — инстинктивно, как хватаются за поручень в падающем лифте. Она восприняла это как команду и ускорила ритм. Теперь её рот двигался в бешеном темпе, а язык продолжал кружить вокруг головки при каждом движении вверх. Пальцы сжимались чуть сильнее внизу, создавая восходящую волну давления. Свободная рука скользнула ниже, мягко массируя и сжимая яички, добавляя новые, почти болезненные ощущения.
Я понял, что финал близко, и попытался отстраниться. Диана мгновенно среагировала — хватка на бёдрах стала железной, впивающейся до синяков. Её пальцы буквально вдавились в мясо, удерживая с силой гидравлического пресса. Глаза неотрывно смотрели в мои — требовательно, с вызовом.
Один особенно глубокий заход, и я уже не мог себя контролировать. Диана почувствовала это раньше меня — что-то в напряжении мышц, в участившемся дыхании. Она не отпрянула полностью, а плавно отстранилась, продолжая работать рукой.
Движение её запястья стало быстрее, ритмичнее, точно выверенным. Её лицо оказалось совсем близко — она лишь слегка прикрыла глаза, но не отвернулась. Первая горячая струя попала ей на скулу, вторая — на приоткрытые губы. Белёсые капли рисовали влажные дорожки на её лице, некоторые стекали вниз по шее, к ключицам, теряясь в ложбинке между грудей.
Когда всё закончилось, она медленно открыла глаза. Тусклый свет лампы играл на влажной коже, превращая знакомые черты в нечто почти нездешнее. По лицу медленно стекали белесые капли, оставляя блестящие дорожки.
Она не потянулась за салфетками. Вместо этого собрала пальцами влагу со щеки, несколько секунд рассматривала испачканную руку, а потом поднесла к губам. Язык медленно слизнул белесые капли. Она повторила движение, собирая ещё немного с подбородка. В этом не было ничего пошлого — только странная интимность прощания.
— Умоюсь, — сказала она просто.
Диана поднялась и ушла в ванную. Когда дверь закрылась, комната погрузилась в тишину, нарушаемую только звуком льющейся воды. Я лежал неподвижно, глядя в потолок и перебирая последние минуты в памяти, словно старые фотографии, которые вот-вот предстоит сжечь.
Она вернулась минут через пять. Лицо чистое, волосы влажно блестели у висков. Глаза покраснели, но Диана выглядела спокойной. Даже слишком.
Она молча скользнула под одеяло и прижалась ко мне. От кожи шло тепло, пахло ванилью. Закинув ногу мне на бедра, она обняла меня поперёк груди. Пальцы скользнули по шее, нащупывая пульс.
— Вот, — тихо сказала она. — Теперь ты хоть немного вернулся. Пусть телом, но всё-таки вернулся.
Я промолчал. Сердце ровно качало кровь под её ладонью, но Диана ошибалась. Я не вернулся. Моё тело лежало рядом с ней, но всё остальное — душа, сознание, суть — давно пересекло какую-то невидимую черту невозврата.
Голоса мёртвых в моей голове ненадолго смолкли, оглушённые вспышкой жизни. Временная передышка. Скоро они снова начнут шептать, кричать, требовать ответа за каждую отнятую жизнь.
Диана уснула мгновенно — умение выключаться «по щелчку» было еще одной способностью псиоников. Но даже во сне она оставалась начеку: челюсть напряжена, пальцы слегка сжаты, будто даже сейчас готова вскочить и начать крошить врагов. Вечная боевая готовность.
Я дождался, когда её дыхание станет глубоким и ровным, и плавно соскользнул с кровати. Дальше одежда — футболку, штаны, ботинки, куртка.
Рюкзак ждал на столе. Проверил содержимое, убедился, что ничего не забыл.
Бросил последний взгляд на спящую Диану. Красивая. Она действительно верила, что может вытащить меня из бездны. Наивная… некоторые ямы не имеют дна.
Я абсолютно точно знал, почему должен уйти. Не из благородства или какой-то сентиментальной хрени — а из холодного, трезвого расчёта.
Теперь у меня одна цель — стать сильнее… сильнее любого псионика или другого существа на нашей планете, и найти способ уничтожить Арбитров. Эти инопланетные твари, дёргающие людей за ниточки как марионеток, заслуживают только смерти. Они ответят за Виту, за миллиарды других загубленных жизней, за то, что превратили меня в монстра.
Но эта дорога ведёт только в одну сторону. Если потащу за собой Диану, Настю, других людей из Красного Села — они неизбежно умрут. Арбитры размажут их одним щелчком пальцев. Поэтому мне нужно действовать в одиночку. Стать охотником, призраком, невидимым для их сраных сканеров.
Если бы я рассказал ей о планах… Диана никогда бы не отпустила меня одного. Пошла бы следом, упрямая как всегда. И подписала бы себе смертный приговор.
Голоса в голове загоготали — особенно Виталина, её смех резал мозг как битое стекло.
К тому же эта пустота внутри меня будет только расти. День за днём. Час за часом. Пока не пожрёт всё вокруг. Диана, конечно, пыталась бы до меня достучаться — всегда пыталась. А я бы просто наблюдал за её попытками, пока не сломался бы окончательно.
Записку не оставил. Зачем? Это только дало бы ей ложную надежду, а она бывает хуже, чем самая жестокая правда.
Открыл дверь. Вышел и закрыл за собой так же тихо. Оставил позади Диану, других выживших, весь этот мирок с иллюзией безопасности.
На лестнице замер на секунду. Представил, как она проснётся утром. Как поймёт. И как в какой-то момент осознает, что исчез не просто из постели.
Где-то кашлял сосед. Во дворе выла собака. Обычная ночная жизнь Красного Села. Никто не знал, что сегодня среди них родился настоящий охотник.
Я не оглянулся. К чему? Некоторые двери должны оставаться закрытыми.
Глава 13
Путь хищника
Утренний туман стелился над заброшенным шоссе, обволакивая ржавые остовы машин мутной пеленой. Четыре дня пути от Красного Села, четыре дня одиночества и холодной охоты. Голоса мертвецов в голове стали тише — не исчезли совсем, но превратились в монотонный фоновый шум, который я научился игнорировать.
Впереди, метрах в пятидесяти, среди тумана показалась одинокая фигура. Судя по уверенной походке зомби был еще относительно свежим и не успел растерять мышечную память и координацию. Таких я любил больше всего — они давали довольно мощный прирост энергии при Поглощении, а сопротивления оказать практически не могли.
Я бесшумно двинулся в его сторону, стараясь держаться за разбитыми машинами. Черные споры уже сами собой проступали на кончиках пальцев, реагируя на предвкушение охоты.
Зомби неожиданно остановился и повернул голову, будто что-то почувствовал. Молодой парень, едва за двадцать. Крепкое телосложение, спортивная куртка, лицо почти не тронуто разложением. Должно быть его покусали в последние несколько