Сейчас, в вечерних сумерках, полигоны были пусты. Тренировки закончились час назад.
Благодаря такой оснащенности и замотивированности Стражи могли выполнять задачи, с которыми не справлялись объединённые силы Гильдии. Про отдельные отряды охотников даже говорить не нужно. За последнее время Стражи закрыли почти все разломы вокруг Воронцовска и на близлежащих территориях.
Антон превратил разношёрстную группу наёмников в отточенное оружие. Дисциплина, тактика, координация — всё на высшем уровне.
Я вложил в них ресурсы: экипировку, эликсиры, обучение. И получил то, что хотел — силу, которая не задаёт вопросов и выполняет любой приказ.
Хороший инструмент.
Особняк
Я дошёл до главного здания — особняка, который стал сердцем «Эдема».
Я построил его с нуля. Выбрал место, спроектировал, возвёл, используя свою силу там, где обычное строительство заняло бы годы.
Три этажа, два крыла, подземный уровень. Камень, стекло, минимализм — никаких излишеств. Только чистые линии, выверенные пропорции, функциональное совершенство. Каждый угол, каждая поверхность — результат точного расчёта.
Себастьян встретил меня у входа с поклоном.
— Хозяин, ужин будет подан через двадцать минут, если пожелаете.
— Позже, Себастьян.
Он отступил, и я вошёл.
Главный холл. Высокие потолки, панорамные окна, мраморный пол. Свет льётся естественно — никаких люстр. Только встроенное освещение, подчёркивающее геометрию пространства.
Я поднялся на второй этаж. Библиотека — стеллажи из тёмного дерева вдоль стен, тысячи томов. Рабочий кабинет — массивный стол из цельного камня, панорамное окно во всю стену.
Я подошёл к окну.
«Эдем» раскинулся внизу, освещённый мягким светом. Дорожки, здания, сады — единый организм, истинный порядок и контроль.
Оранжереи
Я спустился вниз и направился в северный сектор — туда, где располагались оранжереи.
Это была моя личная гордость.
Комплекс из пяти больших куполов, каждый со своим микроклиматом. Тропические растения и пустынные виды. Горные цветы и магически активные растения из Разломов. Редкие сорта со всего мира.
Кира управляла этим комплексом с тем же профессионализмом, что Алина — научным блоком, а Антон — «Стражами». Климат-контроль поддерживал идеальные условия для каждого вида. Системы полива работали с точностью до минуты. Освещение регулировалось автоматически, имитируя естественный цикл солнца.
Я вошёл в центральный купол — самый большой.
Тёплый, влажный воздух окутал меня. Запах земли, зелени, цветов. Ряды растений тянулись во все стороны, создавая ощущение дикого, но при этом идеально организованного сада.
Орхидеи из тропических лесов Амазонии, их лепестки переливались в мягком свете. Магические лозы из Разлома класса C, светящиеся слабым голубым светом. Суккуленты причудливых форм, собранные из пустынь трёх континентов.
Кира появилась из-за живой изгороди, держа планшет. Увидев меня, поклонилась.
— Господин. Не ожидала вас сегодня увидеть.
— Просто прогуливаюсь, — я окинул взглядом ряды растений. — Как дела?
— Всё стабильно. Новая партия семян из Юго-Восточной Азии прижилась хорошо. Магические лозы дали три новых побега — я отделила их и пересадила в отдельные контейнеры, как вы и просили. Чаем их поливаем регулярно. Из-за него у них слегка изменился цвет, но, кажется, они довольны.
Я кивнул. Кира знала своё дело.
— Покажи мне розарий.
Она на мгновение замялась — едва заметная пауза, — но затем кивнула.
— Конечно, господин. Пожалуйста, сюда.
Мы прошли через оранжерею к дальней двери, ведущей в отдельный, изолированный сектор.
Розарий располагался в защищённом дворике, окружённом высокими стенами из светлого камня, увитыми плющом. Отдельный микроклимат, отдельная система ухода.
Это было моё личное пространство. Место, где я мог забыть о политике, интригах, примитивах и их проблемах.
Массивная дубовая дверь открылась, впуская меня внутрь.
Сад встретил меня взрывом красок. Розы всех оттенков — от белоснежных до багровых — цвели на идеально ухоженных клумбах. Воздух был насыщен их ароматом, сладким и пьянящим.
Я медленно прошёл по центральной дорожке. Каждый сорт здесь был отобран мной лично. Некоторые я вырастил сам, используя магию для гибридизации. Другие привёз из самых отдалённых уголков мира.
Белые розы «Лунное сияние» — их лепестки светились слабым серебристым светом в сумерках. Алые «Кровавые шипы» — магически активный сорт, чьи шипы содержали слабый парализующий токсин. Золотистые «Солнечные слёзы» — редчайший вид, который цвёл только при определённом балансе света и температуры.
Всё идеально. Каждый цветок здоров, каждый лист зелёный и крепкий.
Я дошёл до центра розария — до главной клумбы.
Здесь росли мои «Полуночные розы».
Проект, над которым я работал уже долгое время. Гибридизация через магическую селекцию — процесс, требующий терпения даже от меня. Скрещивание редчайших сортов, усиление их свойств через направленные потоки энергии, стабилизация генетических структур на клеточном уровне.
Всё ради одной цели — вывести розы с лепестками абсолютно чёрного цвета.
Не тёмно-красного, которое выглядит чёрным в сумерках. Не глубокого фиолетового, притворяющегося чернотой, а настоящего чёрного — цвета ночного неба и бездны между мирами.
Я потратил на это долгое время. Каждое поколение роз приближалось к идеалу. С каждым циклом цветения чёрный становился глубже, чище.
И вот результат.
Я опустился на колено перед клумбой.
Десятки бутонов. Десятки распустившихся цветов. Чёрные лепестки, бархатистые на ощупь, поглощающие свет так, что казалось, будто смотришь в разрыв реальности — идеальная форма и текстура.
Почти идеальная.
Я аккуратно поднял один из цветков, развернул его к последним лучам вечернего солнца, проникающим сквозь прозрачный купол розария.
Свет скользнул по лепестку.
И я увидел.
Тонкая красная прожилка по самому краю. Едва заметная, с волосок шириной, но она была там.
Изъян.
Я замер, продолжая держать цветок. Несколько секунд просто смотрел на эту прожилку, не веря.
Опустил первую розу. Поднял вторую.
Та же картина. Красная линия, тянущаяся по краю чёрного лепестка.
Третья. Четвёртая. Пятая. Шестая.
Я проверял цветок за цветком. На каждом — те же красные прожилки. Иногда одна. иногда две, но всегда там, где их быть не должно.
Все. Абсолютно все цветки заражены этим дефектом.
Я медленно опустил последнюю розу обратно на клумбу и выпрямился.
Несколько долгих секунд стоял неподвижно, глядя на свой несовершенный сад. Бесчисленные часы работы и всё ради достижения идеального чёрного цвета.
И снова — красные прожилки.
Словно сама природа насмехалась надо мной.
Я медленно повернулся.
Кира стояла в стороне, у края клумбы. Спина прямая, но руки сжимали планшет так сильно, что костяшки побелели. Лицо было напряжённое, она явно ждала этого момента. Знала, что я обнаружу проблему и боялась моей реакции.
Умная девочка.
— Когда это началось? — спросил спокойно я.
Девочка не виновата в очередном провале.
— Около недели назад, господин, — она сделала шаг вперёд,