Понятно же, что тот усатый агент всю столицу на уши поставит, лишь бы найти меня.
Здесь меня никто не видит, кроме бродяги. Справа и слева — лишь кирпичные стены, окон почти нет, если не брать в расчёт пару рядов глухих застеклённых проёмов, напоминающих форточки.
— Этот бродяга видел слишком много
Наверное, я брошусь прямо ему в ноги.
Ну а хозяин пусть ему башку снесёт
Иначе эта сволочь нас заложит, донесёт, — мрачно прошипел Гоб.
— Ты слишком плохо знаешь простых людей, Гобби, — тихо произнёс я. — Он не угрожает нам. Просто защищает свою территорию. Уйми свою кровожадность.
Гоб тяжело вздохнул, затих.
— Чо ты там бормочешь? — протянул бездомный. — Никогда не видел свободных людей?
В этот момент мимо переулка пролетела полицейская машина, потом ещё одна. Надо ускоряться. Я посмотрел на ворох тряпья рядом с бомжом, на помятую бутылку воды, к которой присосался бродяга.
Следует убрать следы крови, прямо сейчас. А потом приодеться в ближайшем магазине. Я видел перед проулком нужную вывеску.
— Как дела? — обратился я к бродяге, направляясь к нему.
— Я те ща покажу как у меня дела, — бродяга принялся закатывать рукава грязной серой рубахи, пытаясь встать. Но упал обратно на кучу тряпок, образовывающих спальное место.
Пока бродяга пыхтел в углу, пытаясь подняться и угрожающе бормоча под нос, я отдал жемчужины Гобу на хранение. Кроме двух зелёных. Их я использовал для ускоренного заживления раны.
Сжал зелёные кругляши в руке. Немного тряхнуло, перед глазами от резкого энергетического скачка заплясали цветные круги. Но потом вдруг резко полегчало.
— Друг, угости водой, — обратился я бродяге, останавливаясь напротив. — И твоё тряпьё мне тоже пригодится.
— А в морду не хошь? — подскочил на ноги бомж. Посмотрел на меня мутным взглядом, покачнулся и сделал шаг в мою сторону. — Только попробуй меня ограбить! Только, ска, попробуй! Я тебе…
Он сжал худосочный кулак, погрозил им.
— Да угомонись ты, — слегка толкнул я его в грудь, роняя обратно на тряпки. — Сдался ты мне, чтобы грабить. Я могу купить у тебя воду и вон ту простыню.
Я показал на более-менее чистую цветастую тряпку. Она лежала в стороне, наполовину разорванная, но до неё бродяга ещё не добрался. Видно было, что нашёл её недавно.
— Писят рублёв, — оскалился бомж, демонстрируя гнилые зубы. — Мне на лечение надоть.
Знаем, какое лечение ты предпочитаешь. Но выплачу я тебе чуть больше. Может это тебе поможет чуть подняться с этого дна.
В своём мире я довольно часто встречал нищих. Шансов, что они вылезут в люди из дерьма, в котором оказались, ничтожен. Пару раз я наблюдал, как получив две золотые монеты эти уникумы просаживали всё в кабаках, либо делились с такими же обделёнными. Их устраивала такая жизнь. Ноль ответственности и страха за свои деньги, потому что их нет. Поэтому они быстро избавлялись от любых ценностей.
Но шанс — дело такое. Одного я так вытащил из полнейшей задницы. Дал ему кров, и он даже начал вполне мирскую жизнь. Стал фермером, завёл семью.
Рука Гоба появилась за моей спиной и выкинула через моё плечо тугую пачку сотенных купюр. Та упала на заплёванный асфальт.
Морщинистое лицо бомжа вытянулось от удивления. Он недоверчиво потянул руку к пачке денег, пролистал пальцем уголок, вытащил несколько купюр, посмотрел на свет. А затем удивлённо икнул.
— Ты эт чо?.. Эт всё моё? — испугался он, посмотрев по сторонам.
— Да, забирай. У тебя появился шанс начать новую жизнь, — улыбнулся я, принимая бутыль воды.
Бомж тихо и эмоционально матерился, пересчитывая деньги. Я же в это время быстро стянул с себя одежду, смыл засохшую кровь. Следом разорвал тряпку, пахнущую плесенью и ещё чем-то отвратным, и обернул её вокруг бёдер несколько раз. Да уж, прёт от этой дряни точно не фиалками. Буквально пропиталась всеми ароматами мусорки. Но выбирать не приходится.
Я мог бы призвать Гоба, и он бы стащил комплект одежды из магазина, оставляя деньги на прилавке. Но зеленомордый очень истощён. Всё-таки многочисленные ранения сказались на его возможностях, временно ослабляя его.
Я чувствовал его состояние и не хотел тревожить. Пусть лучше восстановится до очередной важной задачи. А с мелкими проблемами я разберусь самостоятельно.
Теперь надо дойти до магазина со шмотками. Судя по вывеске он бюджетный, но сейчас выбирать не приходится. Надо было всего лишь выйти из проулка и повернуть направо.
— А это… может сделать ещё чаво? — прохрипел бомж, удивлённо, благодарно и в то же время преданно таращась на меня. — Ты прям чудак-человек. Столько денег отвалил… Бирюк здесь много чо знает, всё чо угодно отыщет.
Я сморщился от жуткого перегара, который выплеснулся из его беззубого рта. Оставалось лишь догадываться, что он пил накануне, явно не благородные напитки.
— Ты в порядок себя приведи, и не пробухай деньги, — ответил я. — Может, как-нибудь ещё встретимся. Тогда и поможешь.
— Ты от полиции чоль скрываесся? — прищурился бомж. — Убил кого?
— Меня хотели убить, — признался я, встречаясь взглядом с Бирюком. Он пристально, изучающе смотрел на меня, с лёгким прищуром. Видно пытался понять, почему я передал ему столько денег, и не представляю ли угрозу.
— Полицаи? — спросил он.
— Они самые, — ответил я. — Подумали, что я преступник.
— Ха-ха! Ох-ха-ха! — хрипло рассмеялся Бирюк широко раскрывая беззубый рот. — Из тебя преступник, как из меня батюшка Государь! Вот уроды! Ужо молодёжь в камеры гребут.
В этот момент по стенам заиграли красно-синие отблески. В проулок медленно заезжала полицейская машина.
Взгляд Бирюка заметался, будто он принимал непростое решение.
— А ну, пойдём! Чаво встал-то⁈ — махнул он мне и метнулся к жестяному забору, размахивая лоскутами оборванной одежды.
Бродяга отогнул край жестяного листа. Тот легко поддался. Было видно, что этим лазом часто пользовались. Своеобразный тоннель был похож на кроличью нору, только вряд ли кролики знают, как укреплять поверхность при помощи проволоки и полусгнивших жестяных листов.
Я последовал за оборванцем, протискиваясь сквозь не очень просторный лаз. И дёрнулся, когда острый край металла чиркнул по плечу, оставляя царапину. Но та затянулась через пару секунд.
— Вижу что не местный, раньше не видел тебя, — кряхтя, пробормотал Бирюк. Он протискивался вперёд, ведя меня по своей секретной норе.
— Проездом, — туманно объяснил я. — Скоро домой, в Хабаровск.
— Хаба⁈ Да я там вырос! Стал быть землячка встретил! Во новость-то! — огляделся он и тут же врезался головой в ковшик, болтающийся на выходе в очередной проулок. — Ох ты ж! Зараза!
Внутри ковша загремело что-то вроде болтов и гаек. Мы вылезли у другого мусорного бака,