— Да ну! Где это?
— Да тут, в промзоне, где-то на окраине… — ответил Гена, вчитываясь в пост.
Я слушал краем уха. Совпадений, конечно, бывает много… Но очевидно, речь шла о шиномонтажке Али, которую я, собственно, и спалил к чёртовой матери.
В принципе, ничего удивительного. За ночь в городе горит многое — склады, гаражи, киоски. Пожарные ездят без отдыха, но пацаны явно заинтересовались сильнее, чем следовало.
А потом… я резко ударил по тормозам. Джип встал как вкопанный прямо посреди дороги. Если бы хоть одна машина ехала сзади, нам было не избежать столкновения, но, к счастью, улица в этот поздний час была пустая.
Причина такой реакции была проста — я услышал слова Гены.
— Пацаны, — сказал он, не отрывая глаз от телефона, — а это ведь, если мне память не изменяет, шиномонтажка дяди нашего Борзого.
Никто, конечно, не был пристёгнут. В результате все трое моих учеников врезались друг в друга и в передние сиденья.
Я повернулся и уставился на Гену.
— Погоди, ты сказал, это шиномонтажка дяди Борзого? Ты уверен?
Гена, который во время торможения выронил телефон, наклонился, нащупывая его где-то под сиденьем. Пару секунд в машине было слышно только его шуршание и тихое сопение. Наконец он выпрямился, прижимая телефон к груди, и посмотрел на меня.
— Ну да, Владимир Петрович, — усмехнулся Гена, — а вы что, ещё не слышали эти его рассказы? У Борзого же дядя — владелец фабрик, заводов и парохода! Он вам, значит, ещё не успел это рассказать?
— А почему мы остановились? — спросил Кирилл, почесывая лоб, которым ударился о торпеду.
Я ничего не ответил. Молча включил передачу и тронулся. В голове уже вовсю заработал внутренний механизм анализа.
Если Гена не ошибся, и действительно та сгоревшая шиномонтажка принадлежала дяде Борзого… тогда картинка начинала принимать крайне неприятные очертания.
Выходит, что этот самый «дядя Борзого» — это никто иной, как Али. А значит, его «племянничек» — мой ученик…
Если всё так и есть, то выходит, что именно этот пацан пытался снять у меня лебёдку. И, выходит, именно он пытался вогнать мне шило в бок.
Я сжал руль чуть сильнее, чувствуя, как в висках стучит пульс.
— Ну и дела, — пробормотал я, почти неслышно.
Конечно, я прекрасно понимал, что пацаны в этом возрасте любят приукрасить. Для них сказанное с уверенностью уже звучит как правда. Каждый второй — сын генерала, каждый третий — родственник депутата, а остальные якобы держат «фирму» или знакомы с кем-то «серьёзным».
Так что… Борзый, вполне возможно, просто навешал лапши. Мог ведь и сам придумать, что у него дядя — тот самый Али. Ради понта и статуса в глазах друзей. Да даже ради обычного подросткового бахвальства.
Может, просто слышал где-то это имя и решил присвоить себе родство для важности.
Да, можно было бы легко принять такую версию. Всё выглядело логично, пока в голове не всплыло одно «но».
Я вспомнил пластику движений воришки… и в груди кольнуло неприятное осознание. Похоже, это был мой ученик.
Я сжал губы, чувствуя, как холодное раздражение расползается где-то под рёбрами. Если мои догадки верны, то выходит, что вся эта история — не просто случайность. А если всё действительно так, если предположить, что тот самый воришка и есть Борзый, то пазл складывался воедино.
Всё становилось ясным. У вора сразу появлялась вполне объяснимая мотивация.
Не скажу, что удар прилетел совсем уж откуда не ждал — от Али я подобного ожидал, там всё было очевидно. Он человек злопамятный и обид не забывает. Но вот то, что в этой истории всплыл Борзый… и тем более в роли его племянника… вот этого я, пожалуй, не просчитал.
С этим парнем я был уверен, что вопрос закрыт. Мы тогда всё выяснили на пустыре, вроде бы поставили точку. Но, как оказалось, точка оказалась запятой.
Теперь оставалось понять другое — действовал ли Борзый по собственной инициативе или за ним стоял сам Али. Был ли тот в курсе, что его юный родственник решил резануть меня по-тихому?
Или сам дядюшка дал зелёный свет на всю эту авантюру, а Борзый просто с радостью ухватился за возможность «проявить себя»?
Вопросы, конечно, интересные.
Только толку от них мало.
Ответов у меня на данный момент не было, а я не из тех, кто любит ломать голову над пустыми догадками. Это сродни попытке вычислить, почему Земля круглая. Может, у кого-то на это есть ответ, но у меня — точно нет. И главное — я не собираюсь копаться в том, что сейчас всё равно не раскопаешь.
Я всегда считал, что или ты знаешь, или не трогаешь тему, пока не появятся факты. Всё остальное — шум и трата времени.
Поэтому я лишь глубже вдохнул, облокотился на руль и позволил мыслям остыть.
По большому счёту, мне уже было безразлично, знал ли Али обо всём этом или не знал, сам ли отдавал приказ племяннику или тот действовал по собственной инициативе.
Для меня они оба теперь были одинаковы — два сапога пара, один другого не лучше. Оба привыкли решать вопросы грязно и исподтишка.
С этими мыслями я ехал молча, почти не замечая дороги. Фары выхватывали из темноты обочину, редкие вывески, пустые остановки.
Наконец показались яркие жёлтые арки круглосуточного «Макдоналдса». Уже на подъезде здесь пахло жареным маслом, которое разжигало аппетит. Я остановил джип у входа, перевёл рычаг в парковку.
— Всё, молодёжь, приехали, — сказал я, оборачиваясь к пацанам. — Отдыхайте. А я поехал.
Пацаны начали выбираться из машины.
— Владимир Петрович, — вдруг сказал Кирилл, держа дверцу открытой, — а вы сами верите, что у нашего Борзого правда дядя бизнесмен? Мне вот кажется, он просто нам по ушам ездит, чтобы казаться круче, чем есть на самом деле.
— Знаешь, Кирюха, человека делают не родственники и не связи, а только он сам. Всё остальное — шелуха, — расплывчато ответил я.
Кирилл, кажется, хотел что-то добавить, но потом передумал, просто пожал плечами.
— Понял, Владимир Петрович.
— Вот и хорошо, — ответил я.
Пацаны направились к «Макдоналдсу», громко смеясь и переговариваясь между собой.
Я же тронулся и поехал дальше. Вечер у меня на этом не заканчивался. Впереди ещё предстоял разговор с Аней, которого я, честно говоря, ждал без особого энтузиазма.
Аня наверняка уже успела накрутить себя по поводу Рекса и того, что я «отдал бедную собаку на бойцовские тренировки».
Зная её характер, разговор обещал быть занимательным. Ну