Я пнула создание пяткой, подгоняя его двигаться быстрее, и оно с явной радостью подчинилось моему желанию. Теперь жук мчался полным галопом, что оказалось на удивление комфортнее, чем все эти резкие рывки и неловкие переходы между скоростями, пока он набирал темп и разгонялся. На краткое, драгоценное мгновение я почувствовала себя свободной — по-настоящему свободной. Ветер, хлеставший по распущенным волосам и откидывавший их далеко назад, был упоительным и пьянящим. Холодный ночной воздух обжигал незащищённую кожу рук и плеч, и, возможно, стоило бы беспокоиться об отсутствии рукавов на лёгком платье, но адреналин гнал меня вперёд неумолимо, заглушая все остальные ощущения и мысли.
Лес вокруг утонул в непроглядной, густой черноте, внушающей первобытный, животный ужас. Он выглядел как все кошмарные чащи из старых страшных сказок — искривлённый и изуродованный временем и магией, с голыми сухими ветвями, протянутыми словно костлявые пальцы мертвецов, и колючими лианами, свисавшими змеиными петлями с почерневших стволов. Не было никаких сомнений в том, что чудовища таились в этой непроглядной тьме, выжидая подходящего момента для нападения, наблюдая за нами жадными, голодными глазами.
Ветер, бешеная скорость и всепоглощающая необходимость держаться изо всех сил овладели моими мыслями целиком и полностью. Я едва расслышала приглушённый рёв, донёсшийся со стороны цитадели владыки Каела. Едва уловила жуткое эхо невидимых тварей, рыскающих в лесной глубине между деревьями. Это не имело никакого значения сейчас. В этот момент передо мной стояла только одна-единственная задача — вперёд. Дальше. Прочь отсюда. К долгожданной свободе.
Может быть, мне удастся добраться до города Острие Судьбы верхом на этом причудливом создании. Может быть, доберусь до портала в центре города и вернусь домой, на родную Землю, в привычный Барнаул. Без метки на теле, без магического следа — может быть, смогу исчезнуть так, чтобы меня больше никогда не нашли и не притащили обратно в этот кошмар. У меня было множество «может быть», целая россыпь хрупких надежд, и все они сияли призрачными манящими огоньками в темноте моего отчаяния.
В бездонном небе поднялись две огромные луны, сменившие прежнюю бирюзовую. Одна светила глубоким, насыщенным пурпуром, напоминающим королевский бархат, другая — густой синевой, словно тёмный сапфир. Там, где их свет смешивался и переплетался, получалось нечто похожее на обычный белый лунный свет, как у нас дома, на Земле. Но тени ложились на землю странно и неестественно — то одного цвета, то другого, причудливо чередуясь в зависимости от угла падения двойного света.
Конь, казалось, был несказанно рад нестись по узкой дороге галопом, видя перед собой длинный пустой участок пути, и радостно вскидывал тяжёлую голову на бегу, фыркая. Мы оба жаждали свободы по совершенно разным причинам и с разными целями, но сейчас наши желания удивительным образом совпадали.
Забавно, как невероятно быстро всё может измениться в одно мгновение. Поразительно, с какой головокружительной стремительностью способны обрушиться роковые события.
Хаос никогда не приходит с предупреждением и не постучится в дверь заранее. Невозможно предсказать заранее, как именно и почему он нагрянет в твою жизнь. Только после того, как роковой момент минует, и буря утихнет, можно разобрать его по косточкам и попытаться понять, что именно произошло, когда именно и в каком порядке разворачивались события, выстроить чёткую хронологию и попытаться осмыслить случившееся.
Я мчалась сквозь кошмарный лес на кошмарном коне в кошмарном чужом мире. Надежда впервые за долгое время расцвела тёплым цветком в моём израненном сердце с тех самых пор, как начался весь этот безумный, невероятный кошмар.
А в следующее мгновение я уже лежала на твёрдой холодной земле, не понимая, что произошло. Всё тело пронзала нестерпимая боль, расходившаяся жгучими волнами. Каждая косточка, каждый мускул ныли так, словно я попала в серьёзную автомобильную аварию на большой скорости. Из лёгких выбило весь воздух единым ударом, и во второй раз за последние два безумных дня я не могла дышать, захлёбываясь в собственной панике. Голова раскалывалась от боли, в глазах плыло и двоилось, всё застилал густой туман.
Мне наконец удалось с огромным трудом втянуть живительный воздух в измученные, горящие лёгкие, и пронзительный холод принёс с собой ясность мысли и понимание. Тут я вспомнила ослепительный удар молнии, прокативший по памяти яркой вспышкой. Она обрушилась на узкую тропу прямо перед нами с оглушительным грохотом, и воздух расщепился надвое, наполнившись острым, металлическим привкусом электричества и едким озоном. Ослепительная вспышка на мгновение выжгла зрение, чудовищный грохот оглушил, и в ушах до сих пор стоял пронзительный звон, отдающийся болью в висках.
Молния ударила в сухую землю прямо перед нами, и перепуганный конь резко встал на дыбы, рванувшись назад всем телом и взвившись высоко на задних ногах с испуганным ржанием. Я полетела с его спины кувырком на твёрдую землю.
Вот почему сейчас всё так невыносимо болело и ныло. По крайней мере, я не упала на острые камни или коряги. Маленькие жалкие радости в океане боли и отчаяния.
Кое-как отдышавшись и справившись с паникой, я с неимоверным трудом оторвалась от холодной земли и поднялась сначала на четвереньки. Меня трясло мелкой дрожью, руки дрожали так сильно, что едва держали вес тела. Я словно потеряла прочную связь с окружающим миром, ощущала себя бесплотным призраком, едва удерживающимся в реальности. Но нужно было снова взобраться на это проклятое создание и продолжить отчаянный побег любой ценой. Удар молнии явно не был простой случайностью или капризом природы. Слишком уж своевременным и точным он оказался, слишком удобно попал прямо перед нами.
Потребовались абсолютно все мои силы и остатки воли, чтобы продраться сквозь огненную всепоглощающую боль и с трудом подняться на дрожащие ноги. Судя по острому нестерпимому жжению и неприятному липкому ощущению на ноге, колено сильно кровоточило, кровь стекала тёплыми струйками. Дрожащей, непослушной рукой я торопливо откинула спутанные волосы с разгорячённого лица.
Когда я с трудом подняла затуманенный взгляд, все светлые мысли о близкой свободе мгновенно рассыпались горьким прахом. Хрупкая надежда умерла, не успев по-настоящему родиться.
Эту молнию метнул вовсе не владыка Каел, как я опрометчиво подумала.
Там, точно на месте удара ослепительной молнии, неподвижно стояла высокая тёмная фигура, пристально наблюдавшая за мной немигающим взглядом. Высокий и мускулистый мужчина в безупречно скроенном дорогом костюме, под которым