— Это ты, — сказала она. — В другой жизни. Мы… были?
Он кивнул.
— Ты ушла, чтобы спасти этот мир. Я остался, чтобы ждать. Я — четвёртый. Я — замыкающий круг.
Ветер пробежал по пустыне. Башня издала гудение. Кот уселся на середину ковра, обвив хвостом лапы.
— Принято, — сказала Аурелика. — Круг собран. Теперь что?
Зеркало загорелось. В его глубине — образ женщины. В кроне серебряного дерева. С крыльями из света. И с голосом, звучащим во всех головах:
«Теперь — выбор. Один из них — твой. Остальные — путь.»
Аурелика вздохнула:
— Ну конечно. Где я — там и многослойный любовный треугольник. Или квадрат.
Кот с достоинством выпустил когти и начертал на песке слово: «Семь».
— Что ж… значит, всё только начинается.
Глава 28
Глава 28
Где выбор даёт пощёчину, а один из них исчезает
Выбор.
Это слово шло за ней, как прилипшая фата в ветреный день. Аурелика сидела у окна башни, наблюдая, как трое мужчин и один древний кот молча оценивают друг друга.
— Я чувствую себя участницей квеста, где победитель получит не сердце, а кредитную карту с вечной магией, — буркнула она.
Саргар сидел у зеркала, с лицом «я-ничего-не-чувствую-кроме-раздражения». Лаэрик пытался расставить фиалки в вазах. Пейрак точил меч. Эйдан читал.
— Это не гарем, — прошептала она коту. — Это психологическая тюрьма.
Кот мяукнул и ушёл. Вернулся с пергаментом, на котором было написано: «Один уйдёт. До полуночи. Таков круг».
* * *
Вечером они собрались в круге из свечей.
— Кто уйдёт? — спросила она.
— Тот, кто не выдержит, — сказал Эйдан. — Это не конкурс. Это проверка.
Лаэрик посмотрел на воду. Та замерла. Пейрак поднялся.
— Я ухожу.
— Что? — выдохнула она.
— Я не могу быть частью игры. Если мой выбор не очевиден для тебя, я не хочу быть в числе опций.
Он подошёл, коснулся её руки — бережно, тепло, с болью — и вышел.
Дверь закрылась. В башне стало холоднее.
— Это… это не должно быть так. Я не хотела выбирать. Не сейчас. Я ещё не знаю.
— Он знал. Он ушёл не потому, что проиграл. А потому, что победил в своей части, — сказал Лаэрик.
— А я? Я чувствую, что проиграла всех.
Саргар молчал. Но зеркало рядом с ним показало: лицо Пейрака… и женщину в алом. Словно где-то его ждали. Или уже утешили.
Кот выцарапал на полу: «Путь не окончен».
* * *
Ночью Аурелика вышла на балкон. Ветер рвал волосы, луна зависла, как лампа допроса.
— Один ушёл. Остались трое. Но всё не стало проще.
Эйдан подошёл.
— Хочешь узнать, кто ты на самом деле? Пойдём.
Он провёл её в нижние залы башни. Там, среди пыли, лежала старая книга. На обложке — её имя. Не Аурелика. А… Великая. Просто так. Без фамилии. Без титула.
— Это книга судьбы, — сказал он. — Каждый из нас — глава. Ты — переписчица.
Она открыла первую страницу. Там было написано:
«Однажды она ушла, потому что не могла остаться. Но вернулась — чтобы выбрать не мужчину, а себя.»
Она подняла голову:
— Я… я писала это?
— Или будешь писать. Или уже написала. Это неважно. Главное — ты выбираешь себя. А потом уже остальное.
И где-то, очень далеко, она услышала голос Пейрака:
«Если ты выберешь себя — я вернусь. Потому что именно такую тебя я любил. И люблю.»
Глава 29
Глава 29
Где Аурелика получает письмо, которого не писала, и начинает подозревать, что пишет её кто-то другой
Утро пришло с запахом кофе, которого в этом мире не существовало.
Аурелика проснулась резко, с ощущением, будто ей на лицо села совесть в виде кота. Открыла глаза — совесть действительно сидела.
— Мрр. — Кот.
— Доброе утро тебе тоже, инспектор пушистых разоблачений.
Она встала, натянула халат цвета «утраченные надежды», и пошла вниз. На пороге её ждало письмо.
На конверте не было имени. Только: «Для той, кто пишет историю».
Она села на ступеньку, открыла его и начала читать.
«Ты думаешь, что выбираешь. Но ты — текст. Ты думаешь, что чувствуешь. Но ты — эмоция. Каждый твой шаг был записан раньше. Каждое твоё слово — чьё-то вдохновение. Хочешь выйти за рамки? Найди того, кто держит перо. Подпись: Тот, кто пробудился раньше.»
Она оторвала взгляд. Лаэрик стоял рядом, с чашкой чая.
— Проблемы?
— Угу. Возможно, я персонаж в чьей-то книге. И у меня плохой автор.
Он кивнул.
— Мы все немного написаны. Вопрос только — кем.
* * *
Саргар в этот день ушёл в зеркала. Буквально. Он скрылся внутри, сказав: «Я поищу того, кто пишет нас».
Остались Эйдан и Лаэрик. Первый — молчаливый, как клятва. Второй — печальный, как библиотека после потопа.
Аурелика нервно чесала кота.
— Если вдруг выяснится, что я выдумка… ты останешься со мной?
Кот фыркнул. Потом выцарапал на полу: «Я здесь ради тебя, а не сюжета».
— Спасибо, — прошептала она. — Хоть кто-то.
* * *
Тем вечером Эйдан позвал её на крышу башни.
— Здесь когда-то пели. Пели имена. Чтобы они стали реальностью.
— Значит, имя даёт силу?
— Имя — это заклинание. Ты не Аурелика. Это просто обёртка. Но настоящее имя… оно опасно. И его ты скоро вспомнишь.
Она присела, обняв колени.
— Мне страшно. Вдруг я вспомню, что я злодейка? Или что я вообще не человек?
Эйдан сел рядом.
— В любом случае, ты — ты. И если у тебя будут рога и хвост — я найду способ вплести их в венок.
Она засмеялась. Нервно, но от души.
— Спасибо. Это… приятно. Даже если я адская леди апокалипсиса.
— Именно такие мне и нравятся.
* * *
Когда она легла спать, зеркало на стене засияло. В нём — строка:
«Глава 30. Где героиня узнаёт, кем была до всего этого.»
Она вздохнула:
— Ну спасибо, спойлер.
Глава 30
Глава 30
Где зеркало показывает лицо, и прошлое стучится в дверь (а потом лезет в окно)
В ту ночь Аурелике снился сон — или