Курьер явился через час с небольшим, когда Эгер уже извелся от ожидания. И первым делом вручил договор. Стандартный на первый взгляд трудовой договор, который, однако, делал «внештатного агента имперской безопасности» гораздо более сотрудником ИСБ, чем скромным стажером семейного агентства. «Вот так и продают душу», — усмехнулся Эгер, подписывая. Но он, на удивление, совершенно не жалел о таком неожиданном повороте. Пожалуй, даже был доволен в глубине души. В семейном агентстве и без него есть кому штаны протирать, а он, получается, пойдет не по отцовским, а по бабушкиным стопам.
Проводил курьера, распаковал пакет…
Артефакт выглядел… миленько. Эдакий стиль недорогой девичьей бижутерии, за которым прячется отнюдь не дешевая поделка. Нежно-розовый ограненный каплей прозрачный камень – Эгер не настолько разбирался в драгоценностях, чтобы уверенно его определить, — в обманчиво простой оправе из светлого золота, на тонкой цепочке. Обычный на первый взгляд кулон-накопитель, украшение и подспорье для юной магички.
Но описание… Предок Ланы и в самом деле был гением. Кулон действительно работал как накопитель, а заодно запоминал творящиеся рядом с ним чары. Причем мог настраиваться на какого-то конкретного мага! В пояснительной записке артефактор ИСБ сообщал, что кулон уже настроен на магическую ауру магистра Рекмарса. С шутливой припиской: «Учитесь, несмотря ни на что».
Что ж, во все времена маги не брезговали красть друг у друга секреты. Будет неплохо, если Лана сумеет подсмотреть и понять тайные знания и приемы не какого-нибудь школьного преподавателя, а самого главы гильдии.
Осталось преподнести ей этот бесценный подарок.
Дни до выпускного пролетели в навалившейся работе, и это было к лучшему: не оставалось времени, чтобы мучиться сомнениями и прокручивать в голове разговор, который все равно пойдет не так, как придумается. Один раз уже думал и планировал, а чем все закончилось? Выброшенным букетом. Но букет-то ладно, а тут – раритетный артефакт. Если Лана и его швырнет в урну…
Но, так или иначе, тот самый день настал, а вслед за днем настал и вечер. Костюм, глоток эликсира ясного ума, такси – чем меньше оставалось времени до встречи с Ланой, тем отчетливее Эгер понимал, что не готов к этой встрече. Не знает, о чем говорить, если не касаться ученичества, и чего ждать, если все-таки снова попытаться поговорить о нем серьезно. А главное – совсем не уверен, что Лана вообще захочет общаться. Что ж, в таком случае пусть хотя бы поймет и запомнит, что он — хочет. Что готов помочь. Глядишь, в трудную минуту вспомнит. А то ведь она упрямая. И гордая. А как поможешь тому, кто не хочет принимать от тебя помощь?
«А вот так, — подумал с внезапной злостью, — как сейчас тебе, гордячке, помогает куча людей, о которых ты и не подозреваешь. И помогут, потому что твои проблемы очень уж хорошо состыковались с проблемами аж целой Империи».
Такси остановилась почти за квартал от школы.
— Все, парень, — пробасил водитель, — дальше никак, сам видишь.
— Другого и ожидать не стоило, — пробормотал Эгер, расплачиваясь. Каждый год одно и то же: именно сегодня надо померяться, кому родители «тачку» круче к выпуску подарили. Как же, последний шанс пустить пыль в глаза.
Но праздник начинался уже здесь. Над школьным парком сияло и переливалось, щедро выплескиваясь на улицу, магическое сияние, мигали разноцветные фонарики над дорожками, в кронах деревьев словно запутались золотистые волшебные светлячки, слышалась мелодия традиционного для всех выпускных балов Дагарии «Последнего школьного вальса». Губы сама собой тронула улыбка. Всего год назад этот вальс играл для него. И пусть взрослая жизнь оказалась не совсем такой, как мечталось, пусть тогда все они были слишком наивны – тем слаще ностальгия. Тем удивительнее смотреть на сегодняшних выпускников, спешащих по дорожкам парка к главному корпусу. Всего год назад он и сам был таким же… желторотиком!
Взгляд скользил по лицам, но Ланы видно не было. Эгер вообще увидел на удивление мало знакомых лиц. Оказывается, не так уж многих ребят и девушек курсом младше он знал. К тому же здесь были и родственники, и приглашенные гости…
«Впереди целый вечер, найдется», — успокоил себя Эгер.
Но если в парке было всего лишь многолюдно, то бальный зал просто кипел! В глазах зарябило от ярких платьев, сияния украшений, верениц разноцветных магических светлячков, отблесков от иллюзии оживших созвездий на высоком потолке… Речи ректора, оглашение результатов экзаменов, вручение аттестатов – все это осталось позади, под торжественный официоз отводилась первая половина дня, теперь же – все веселились.
Стоять чурбаном посреди всеобщего веселья было глупо. Эгер подхватил первую попавшуюся девчонку, повел в танце. Вокруг кружились в вальсе парочки, мелькали счастливые улыбки, струящиеся локоны, голые девичьи плечи, в уши влетали обрывки фраз, иногда любопытных, но по большей части бессмысленных: «А он…. А я… Уже завтра…»
Эгер вздрогнул: почудилось, что это «уже завтра» сказала Лана. Но завихрения вальса унесли пересекшиеся на мгновение пары далеко друг от друга, да и не бросать же случайную партнершу. Лана здесь, весь вечер впереди, все отлично.
Танец, другой, третий… Эгер расслабился, вернулась школьная привычка легко себя чувствовать в шумной толпе сверстников. И, как будто именно этого навыка не хватало, чтобы найти среди толпы единственную важную для него девушку, под конец третьего танца наконец заметил Лану.
Заметил как-то сразу, вспышкой: ее лицо мелькнуло в стремительном развороте кружения вальса, на мгновение осветилось и тут же скрылось. Эгер ненавязчиво направил партнершу в ту же сторону и закончил танец, как он предполагал, где-то неподалеку от Ланы.
Огляделся, торопливо двинулся туда, где почудился ее профиль и водопад черных волос. И едва успел оттеснить очередного желающего ее пригласить.
— Потанцуешь со мной?
Лана лишь слегка приподняла брови, показывая удивление — от самой встречи или от внезапного, торопливого приглашения? Едва заметно дрогнули уголки губ – Эгер, наверное, и не заметил бы, если бы не всматривался в ее лицо так жадно. Она осунулась, сквозь косметические чары угадывались залегшие под глазами тени. Вряд ли экзамены так ее вымотали, скорее ученичество. Или попытки совместить одно с другим, нигде не экономя сил – она ведь привыкла быть лучшей.
— Ты так торопился, что даже «привет» не сказал? — спросила с насмешкой и тут же положила ладони ему на плечи. — Что ж, давай… попробуем.
Показалось, или это «попробуем» — не только о танце?
«Не выдавай желаемое за действительное»,