Она танцевала, полуприкрыв глаза, губы слегка шевелились, беззвучно напевая: «Ах, лунные ночи Эребы, волшебные ночи нашей любви…» — и Эгеру почудилось на мгновение, что не было ничего: ни обид, ни ссоры с расставанием, да и весь последний год – был ли? Точно так, под эту же песню, они танцевали ровно год назад, на его выпускном балу.
Танец закончился слишком быстро.
— Еще? — предложил Эгер.
Лана задумалась на мгновение, качнула головой:
— Нет. С тобой приятно танцевать, но… — повела недовольно плечами, — сам знаешь, больше танца подряд – это заявка. А между нами ничего нет.
«И только попробуй возразить», — послышалось в жесткой последней фразе.
— Тогда, может, пройдемся? — предложил он, бросив короткий намекающий взгляд за окно, на темное небо и россыпь волшебных светлячков в кронах. — Ничего лишнего, просто поболтаем. Между нами есть хотя бы былая дружба, раз уж ты не желаешь большего. Расскажешь, как твои дела, мне интересно. Если захочешь, и я расскажу о своих.
Она явственно колебалась, и Эгер добавил:
— Глупо разбрасываться друзьями. Если бы после каждой ссоры люди разбегались навсегда, во всем мире не осталось бы ни одной дружеской компании, ни одной семьи…
— Хватит, тебе не идут нравоучения, — Лана тряхнула головой. — Пойдем, освежимся. Еще помнишь, где брать лимонад?
Конечно, он помнил! Протолкнулся через таких же желающих, взял бокал с холодным лимонадом, вернулся к Лане.
— Держи.
Та благодарно кивнула, сделала крохотный глоток и, помедлив, сказала:
— Я не хочу снова выслушивать от тебя, что ошиблась, сошла с ума и… что ты там еще говорил?
— Я понял это после того раза, — резче, чем собирался, сообщил Эгер. — Придержу свое мнение при себе, не волнуйся. Просто хочу знать, как ты.
— Отлично! — с вызовом ответила Лана. — Я – отлично.
— Если ты на самом деле рада, я за тебя тоже рад, — Эгер взял ее под руку и повел в парк. Что ж, она не выглядела очень довольной, но хотя бы не стала вырываться, уже плюс. — Расскажешь? Ты выглядишь уставшей. Как экзамены, наверняка все на отлично сдала?
— Сдала, — почему-то она поморщилась. Или это блики от светлячков так неудачно легли? Повторила, отпив еще лимонада: — Уставшей… да. Я бы лучше выспалась, чем здесь отплясывать.
От Ланы, любившей шумные вечеринки и обожавшей танцевать, Эгер меньше всего ожидал таких слов. Экзамены не могли настолько ее вымотать! Значит, ученичество?
Он уже готов был спросить, не слишком ли много с нее требует Рейнольд, но вовремя прикусил язык – обещал ведь! Но и совсем промолчать не смог.
— Тогда почему ты себя мучаешь? Можно превозмогать на экзамене, но на выпускном – какой смысл? Здесь веселятся, а тебе, кажется, не слишком весело.
Лана обожгла его гневным взглядом.
— Не твое дело!
— Не мое, если не считать того, что я за тебя переживаю. Хочешь, скажу, что думаю?
— Ну, скажи, — усмехнулась она.
— Ты не любишь показывать другим, что у тебя проблемы. Так ведь? Настолько не любишь, что я, пока мы встречались, и не подозревал, что они вообще у тебя есть! Веселишься напоказ, вместо того чтобы пойти и выспаться, потому что все должны видеть: у тебя все отлично. Только, подумай, кому здесь какое дело до тебя? Если кто-то за тебя волнуется – поймет, что решила отдохнуть. А остальные – они тебя волнуют?
— Почти прав, — Лана остановилась, повернулась к нему лицом. Сжимала бокал с лимонадом обеими ладонями, будто хотела занять чем-то руки. — Но «почти» не считается!
— Тогда скажи.
— Я не люблю поддаваться проблемам. Понял? Я не какая-нибудь «ой-как-все-плохо-дай-поплачу»! Выпускной раз в жизни бывает, выспаться и завтра успею.
«Успеешь, точно?» — так и рвалось на язык, но Эгер снова смолчал. «Чудеса самоконтроля», — усмехнулся мысленно.
— У тебя на лице написано «не согласен», — фыркнула Лана. — Во-от такими буквами, — показала, разведя руки в стороны и едва не пролив остатки лимонада.
— Я скучаю по тебе, — не выдержал он. — Сильно. Очень сильно скучаю.
— А мне скучать некогда, — помолчав, отстраненно отозвалась Лана. Допила лимонад – залпом. И сказала совсем не то, что он ожидал услышать. — Я все равно стану мастером, понял? Стану!
— Я и не сомневаюсь. Лана, ты правда думала, что я этого не хочу? — все-таки не выдержал, завелся. — Послушай, пожалуйста! Я люблю тебя, я хочу тебя в жены, все еще хочу, но то, что ты тогда сказала – ну, будто ты должна детей рожать и не думать об учебе – откуда ты вообще это взяла?! Бред же.
— Ты! — Лана отшвырнула бокал, тот ударился о дорожку и разлетелся сотней мелких сверкающих осколков.
— Нет, ты! — Эгер схватил ее за руки. — Спросила бы, если сомневаешься! Я потом уже понял, узнал, ты испугалась, что придется в мой род уйти? А если бы я – в твой, согласилась бы?
— Но ты… — из Ланы как будто воздух выпустили. Из рук ушло напряжение, а лицо в неярком, зыбком свете магических светляков показалось маской признака. — Ты не…
— Я не знал. Ты никогда не говорила, а я не догадался прямо спросить. Согласилась бы?
Если сейчас скажет «нет» — это, наверное, будет уже окончательно. Потому что какая может быть еще причина того ее отказа? Только одна – он ей не нужен. Вообще, в принципе не нужен. Разве что на потанцевать, не больше.
Смотрел жадно в ее лицо. Ждал. Закрыла глаза, вздохнула прерывисто, будто ей воздуха не хватало или слезы сдержать пыталась. Вскинула голову:
— Может, и согласилась бы, да теперь-то что? Я от ученичества не откажусь.
Эгер, не таясь, перевел дух.
— Не отказывайся. Я дождусь.
По всем признакам, настал идеальный для поцелуя момент. Но поцелуи могли подождать. Эгер достал кулон.
— Лана… Я принес для тебя подарок. Это работа Хавьера Иверси.
— Откуда… — кулон опустился в протянутую ладонь, розовый каплевидный камень едва заметно вспыхнул и заискрился. —