Да, повод есть. Но это именно повод — не больше. И Хуан отдает себе в этом отчет. Впервые он нарушает свое золотое правило: не иметь дела с женщинами, которые намного моложе.
Кафе «Таино» — уютное, чистое, недорогое и потому пользуется успехом, но с утра здесь немноголюдно. Комиссар высмотрел столик в окружении таких же пустых — чтоб поговорить без помех. Подлетевшему официанту сказал, что ждет даму, появится она — тогда и будет сделан заказ.
Не ослепительная красавица, эта девушка из России. Но чертовски привлекательна! — свежестью, душевностью, а главное — той русскостью, что так явственна в ней, несмотря на немецкое происхождение.
Вроде бы и она к нему потянулась. Возможно, тоже потому, что он русский. Не будь он им — интересно, была бы она так откровенна? Надо признать, ее показания стали ключевыми в раскрытии дела.
А вот и она! Серые, широко распахнутые глаза улыбаются. Полные — но красивого рисунка — губы тоже в улыбке.
Стремительно встав навстречу, Хуан галантно подвигает ей стул. Спрашивает, что заказать. Как ничего? Она уже завтракала, оказывается. Ну и что же, что завтракала, хотя бы сок можно выпить или кофе. Сок, решает девушка, и Монтенегро повелительным жестом подзывает официанта.
Изложение дела, что послужило предлогом для встречи, не занимает много времени. Комиссар интересуется, когда Элеонора намерена получить премию, которую мать Мондрагона выделила тому, кто окажет существенную помощь в раскрытии убийства.
— Не нужно мне никаких премий, — повторяет Элеонора однажды уже сказанные слова. Тысяча песо — сумма для нее немалая, даже остро необходимая при нынешних обстоятельствах. Но есть в этом что-то низкое — получать деньги за сообщенные сведения.
Комиссар догадывается о ее чувствах. Его радует такое отношение девушки к возникшей ситуации: это еще одно очко в ее пользу. Но он знает — с ее же слов, — что нет у нее денег даже на то, чтобы вернуться в Штаты. Поэтому он говорит:
— Давайте порешим так: отложим вопрос на потом. Вам все равно нельзя сейчас уезжать отсюда. Вы — возможная свидетельница на будущем процессе. Да и где вам хранить деньги? В банке? — чековая книжка может попасться вашему другу на глаза. Наличными в номере? — тем более безрассудно.
«Вашему другу»… Ему нелегко выговорить эти слова. И думать о ее отъезде тяжко. Неожиданно с его губ срывается:
— По чести вам сказать, мне хочется, чтобы вы здесь пожили подольше.
«По чести сказать»… Ей симпатичен этот архаичный оборот, употребленный сыном давнего эмигранта.
— По чести вам сказать, — улыбается она, — мне вообще не хочется уезжать отсюда. — Молодая женщина сама идет навстречу, протягивая руку закомплексованному на своем возрасте комиссару. Ему все это ясно как божий день. И радостно, что события принимают столь желанный оборот. Но на сегодня — хватит: не время для романтических пассажей, которым к тому же противопоказана спешка. Они прощаются.
Первой выходит Элеонора — не стоит разгуливать по улице парочкой. Через несколько минут, расплатившись, за ней следует Хуан. Он останавливается у входа. Подняв голову, смотрит на вывеску, украшенную изображением индейца в головном уборе из перьев. Чаро Мондрагон и Марисоль тоже встречались тут — в «Таино». Предположительно тут и подслушал кто-то, как они договаривались о свидании на воскресенье, говорили о пленке. Иначе, почему убийца пришел в студию? Почему забрал пленку?
Видимо, Белз и подслушал разговор. Не могли это быть ни Порель, ни Барнабе — только кто-то незнакомый Чаро Мондрагону и Марисоль. Оказалась неосторожной влюбленная пара.
Но на самом ли деле была проявлена неосторожность? Уже направившись было к машине, комиссар вновь останавливается. Не воспользовался ли Дон Белз или кто иной специальным устройством для подслушивания на расстоянии? Если так, это ниточка, за которую стоит потянуть. Белз ведь исчез. Сгинул, черт его побери. Затерялся в столичном многолюдье. Невод, заброшенный вчера вечером на дороге из Бока-Чика, улова не принес. А гангстер нужен ему, Хуану Монтенегро. И потому, что американец — убийца. И главное дело, да, да, главное, как бы кощунственно это ни звучало, — потому, что без его показаний трудно, ох как трудно будет уличить ставших ненавистными комиссару Барнабе и Пореля, этих вполне почтенных по внешности дельцов, которые, будучи людьми не бедными, готовы тем не менее пакостить землю ради наживы и даже посягать на человеческую жизнь.
Верный «фольксваген» ходко доставил комиссара к штаб-квартире криминальной полиции. Войдя в кабинет, он потребовал принести сводку происшествий за минувшую неделю. Конечно, с перечнем происшествий он знакомился ежедневно, но теперь он знал, что искать. Вот оно! Некий Дик Томби, американец, приобрел на днях хитроумную «игрушку»: внешне — маленький транзистор, а на деле — мощное подслушивающее устройство. Такими торговали в магазине, где главным товаром было оружие. А хозяин магазина состоял в полицейских осведомителях и, если покупка или покупатель казались ему странными, не забывал сообщить куда следует. За это ему прощались кое-какие грешки, неизбежные при торговле оружием, а также «жучками» и всякого рода другими подглядывающе-подслушивающими приспособлениями.
«Волка ноги кормят, — вспомнил Хуан русскую пословицу и усмехнулся про себя: — Сыщика тоже». Теперь опять в машину — переговорить с торговцем. Осведомителей комиссар недолюбливал, но считал, что уголовной полиции без них не обойтись. Слава богу, что он, Хуан Монтенегро, не причастен к политическому сыску, — вот от тех осведомителей, которые работают на службу безопасности, его просто с души воротит. Грязное это дело — доносы на людей за их взгляды, мысли. Правда, сейчас не времена диктатуры. Однако политическая полиция не ликвидирована, и доносчиками она богата.
Торговец оружием оказался кряжистым детиной с маленькими злобными глазками на одутловатом лице. Этими своими глазками он поигрывал, посверкивал, словно бы чем-то недовольный. Визитом полицейского? Но он угодливо отвечал на все вопросы, демонстрируя готовность услужить, и стало ясно: недобрость органически присуща «зеркалу души» хозяина магазина, который, видно, принадлежит к сравнительно редкой, к счастью, категории людей, ненавидящих все и вся, любящих только себя и о себе лишь пекущихся.
— Подслушивающее устройство, замаскированное под транзистор? Минуточку, минуточку, сеньор комиссар. Сейчас все скажу вам. — Он полистал гроссбух. — Так, эта штука куплена в четверг на прошлой неделе. Покупатель — Дик Томби.
Специального разрешения — в отличие от оружия — на такие штуковины не требуется, но при покупке все же надо предъявить какой-никакой документ.
— Что за документ он предъявил?
— Водительские права, выданные в Чикаго.
— Фото на правах было точно его,