То, чего Дмитрий не знал
– Кто вам позволил общаться с подопечным, вам же было сказано просто наблюдать, хватит и того, что вы уже наделили его магией, да еще отправили не в ту действительность.
– Но мы с ним не встречались, – удивленно проговорил Иркат, как более бойкий в общении со старшими.
– Как это не вы? – снова завелся Вилкон, старший порядка, который был обязан контролировать провинившихся сортировщиков.
– Сейчас посмотрим, а ну пошли за мной. – И Вилкон направился к возникшей прямо посреди помещения двери.
Войдя, они увидели посреди комнаты большой темный экран, старший порядка что-то нажал на боковой панели, и экран засветился. Надзираемый сидел и ел, вдруг словно из ниоткуда перед ним появился человек. Скорей всего, он был под личиной, потому что его изображение плыло. Он присел за стол с разрешения надзираемого и о чем-то они говорили, звука не было, старший его не включал. Потом человек встал и покинул помещение, перед самыми дверями корчмы он снова словно растворился.
– И вы хотите сказать, что это не один из вас?
– Нет, конечно, давайте посмотрим его ауру, – предложил Гвор, второй из сортировщиков.
– Оператор, отмотай на начало и включи определитель, – громко сказал в пустоту старший порядка.
Экран замельтешил, и через некоторое время незнакомец снова садился за стол к надзираемому. Правда, личина его еще больше поплыла, и лицо уже невозможно было вообще рассмотреть. А вот ауру было видно великолепно.
– Что же за странности происходят, – пробормотал себе под нос старший, увидев ауру. – Ладно, идите, это точно не вы, я сам доложу Агриону.
– Оператор, – загрохотал старший, – ты почему сразу не включил определитель, ведь видел, что не все в порядке с личиной посетителя.
– В мои обязанности не входит самому определять степень нужных функций, это вы должны были дать команду, когда просматривали в первый раз.
Старший этого порядка сортировки душ в сердцах чертыхнулся и сплюнул. Тут же раздался громкий зуммер и механический голос произнес:
– Вам выписан штраф за употребление запрещенных словосочетаний.
Старший, которого именовали Вилкон, скорчил недовольную рожицу, но больше говорить ничего не стал, лишь покачал головой. Надо было идти и доложить старшему ангелу их крыла Агриону о контакте надзираемого с неизвестным.
Глава шестая
Все-таки на них напали, как Дмитрий не сторожился. Проезжали они возле небольшого холмика, покрытого чахлыми кустами, метрах в тридцати от дороги. Вроде бы и спрятаться там негде, но стоило с ним поравняться, как раздался залп. Вначале произошло какое-то ментальное действие, стрельцы, окружавшие Дмитрия, замедлились. И даже ему словно бы гора навалилась на плечи. Потом вместе с грохотом штуцеров вокруг завизжали пули. Несколько человек упали, Дмитрия что-то ударило в плечо, и от боли на несколько мгновений он выпал из действительности. Хорошо, что не потерял сознания, в этом случае никто не дал бы гарантий, что он останется жив. Все еще находясь в шоке, он сумел подавить панику вдруг очнувшегося бывшего владельца тела и ударил. Вначале ледяными лезвиями выкашивая кусты и тех, кто за ними прятался, потом огнем, а затем и воздушным вихрем, вместе с огнем создавшим такую температуру горения, что даже на расстоянии это чувствовалось. Все-таки от неожиданности он сильно вложился, получился просто огненный шторм с немалой температурой в эпицентре. Холм в считаные мгновения превратился в огромный костер с ревущим пламенем.
Почти сразу же Дмитрий развеял заклинания, и когда огонь опал, перед ним предстал абсолютно черный обугленный холм. Казалось, что местами даже земля спеклась в комки, напоминающие стекло.
– Посмотрите, кто там был, может, кого можно допросить, – распорядился Дмитрий.
И к засаде на холме отправился один из сопровождавших его стрельцов. На сам холм он подниматься не стал, объехал его по кругу и вернулся.
– Княжич, там где-то два десятка обгорелых и разорванных трупов, на сам холм я подниматься не стал, жаром он так и пышет. Живых, по всей вероятности, там нет, хотя можно подождать, пока остынет, и проверить, – доложил стрелец, с испугом глядя на Дмитрия.
– Десятник, доложи, что там с нашими ранеными, – сказал Дмитрий и оглянулся.
– Господин поручик, двое убитых и трое раненых, один из раненых тяжелый.
– Тут в двух верстах деревня, возьми пару человек и скачи туда, найми пару телег с возницами. За ценой не стой, надо раненых отправить домой, а если есть травник или лекарь – тоже прихвати. А мы тут вас подождем, – сказал Дмитрий.
Плечо болело и дергало, вдруг он почувствовал, что кто-то прикасается к ране, оглянувшись, увидел, что это домовой. На удивление боль стала стихать.
– Вы что, и лечить можете? – тихо спросил Дмитрий.
– Нет, разве что немного снять боль ненадолго, – ответил тот.
Дмитрий лишь кивнул головой.
– Ну и это хлеб, – сказал он и, осторожно, чтобы не бередить рану, спешился.
Стрельцы тем временем снесли и положили рядом убитых, а неподалеку расположили и раненых, развели костер и готовили укрепляющий настой. Травка у каждого ведь с собой в мешке была.
– Вот же я бестолочь, – думал Дмитрий, – ни одного лечебного заклинания не выучил, словно я бессмертный, право слово, идиот.
Ждать пришлось часа два, наконец вдалеке над дорогой увидел пыль, это возвращались десятник и стрельцы с возницами на подводах. С ними приехала и травница, женщина в годах, но еще крепкая и шустрая. Осмотрев раненых, обработала раны и наложила повязки.
– Извини, князь, – сказала она, кланяясь, – больше ничем помочь не могу, не лекарь я. Дальше по дороге большое село, – махнула она рукой в ту сторону, откуда они двигались, – там есть лекарь.
– Спасибо и на этом, – протянул ей деньги Дмитрий.
Возвращаться он даже не подумал, хоть рана и была серьезная, у него был вырван кусок мышцы левого плеча. После манипуляций домового боль отступила, и он решил, что потерпит. А уже по дороге попробует подлечиться, а нет, так дотянет до академии. Раненых же решил отправить обратно, их погрузили на одну телегу, погибших на другую. Дмитрий дал еще двух сопровождающих, и телеги тронулись в обратный путь.
К вечеру они столкнулись с довольно большим обозом Шуйских, в котором ехала в карете Ильга и еще несколько будущих владеющих. Тех тоже посадили в карету, но отдельно, и было их в ней аж пять человек. Графиня же ехала лишь со своей служанкой. Близился вечер