– Нет отец, там можно и без слуг обходиться, кормят в столовой, есть прачечная, и зачем мне слуга, а служанка тем более. – На этом разговор и закончился.
Каникулы заканчивались, пора было уже готовиться к возвращению в академию. Уезжать Дмитрию не хотелось, друзей он в академии не завел, белой вороной он, конечно, не был, но и ни с кем особо не приятельствовал. Снова изучение рун, тренировки на полигоне с редкими перерывами на обед, сон и на следующий день опять все по новой.
– Кузьма, – как-то вечером окликнул Дмитрий домового и, когда тот появился, спросил: – Ты как, со мной отправишься или тут останешься?
– Не, хозяин, я теперь везде с тобой. Конечно, поедем, а там уж как-нибудь в уголочке пристроюсь. Порядки мы с Антипом навели, и дворовому его место указали, и банщику, а то вишь, столичные жители, нас ни во что не ставили. Так что я, хозяин, готов, когда выезжаем?
– Через пару дней, да скажу я тебе предварительно, вещей-то много у тебя?
– Да какие вещи у домового, почти и нет ничего.
А через пару дней мать и Лизка лили слезы, провожая сына и брата на учебу, отец обнял его и похлопал по спине.
– Возьми, – протянул он Дмитрию сверток и обнял жену.
– Любушка, ну чего ты плачешь, учиться парень едет. Все, успокойся, – сказал он, обнимая мать за плечи.
Сопровождать Дмитрия отец отрядил десяток солдат, телегу с припасами, одеждой и обувью. Димка предварительно упаковал книгу Фомы Аквитанского на дно своего мешка и запрятал на дно телеги, не стоит светить такой раритет. Обняв всех еще раз и вскочив в седло своего Рыжика, выехал со двора. Уже выехав за стены Москвы, развернул сверток, что дал отец. Там лежали в простых кожаных ножнах две сабли, под левую и правую руки. Левая была чуть короче и шире, правая чем-то напоминала катану, которую Дмитрий видел в прошлой жизни.
Первый вечер стали на постой в корчме у дороги. Корчма была большая, видать, дела у хозяина шли хорошо, да и почему они должны идти плохо. Тракт имперский, очень оживленный, постояльцев много и не абы каких. И купцы, и дворяне – все, кто проезжал мимо, всегда останавливались тут.
Дмитрий заказал себе горячую мясную похлебку, кашу с подливой и горячий взвар со сладкими пирогами. Отказался от предложенного пива и вина и стал насыщаться. Увлекся так, что не заметил, как к столу, за которым он сидел, подошел парень немного старше его, и даже вздрогнул от неожиданности, когда тот к нему обратился.
– Прошу прощения, разрешите присесть?
Дмитрий огляделся. Вокруг были свободные столы, но незнакомец почему-то решил сесть с ним за один стол. Но возмущаться, указывать он не стал.
– Да, прошу, присаживайтесь, – кивнул он на место напротив себя.
– Не подскажете, что тут можно заказать, чтобы не отравиться?
Дмитрий снова поднял голову от миски с кашей и поглядел на незнакомца.
– Даже не знаю, что вам посоветовать, сам тут первый раз, – улыбнулся он и одновременно удивился.
Глаза у парня были словно две льдины, взгляд абсолютно ничего не выражающий. Дмитрию даже стало не по себе от взгляда незнакомца. Он на всякий случай представил руну огня, но решил ее придержать, но быть настороже. Парень же спокойно подозвал разносчика блюд и стал делать заказ. Когда принесли все, что он заказал, ел спокойно, изредка отрываясь от блюд и оглядывая зал. Уже в самом конце посмотрел на Дмитрия и произнес:
– Это совершенно лишнее, что вы насторожились, я вам не враг, просто хотел предупредить быть осторожным в дороге. Последнее время всякой татьбы хватает, вот и предупреждаю. – Незнакомец улыбнулся, но взгляд его так и не изменился, такие же льдисто-холодные глаза смотрели на Дмитрия. Вдруг он протянул руку и коснулся руки Дмитрия, после чего встал и направился к выходу. Дмитрий же сидел, не в силах пошевелиться, словно паралич сковал все его члены. Тысячи мыслей мелькали в его голове, устроив хоровод воспоминаний прошлой жизни, ярких, словно все, что происходило с ним в той жизни, было лишь вчера. Он сидел, застыв и глядя, как незнакомец не спеша идет к выходу, и лишь когда за ним закрылась дверь, очнулся.
После того как незнакомец покинул помещение корчмы, Дмитрий так же спокойно продолжил и дальше поглощать пищу, словно ничего не произошло. Не было незнакомца, не было никакого разговора и даже того, что он какое-то время находился в ступоре, он не помнил. Даже в голове мысли успокоились и улеглись, крутилась только одна: «Надо быть осторожным, по дороге могут и напасть». Закончив есть, он поднялся в свою комнату и лег спать. Но спал тревожно, хоть и устал за день в дороге.
«Завтра снова целый день трястись в седле», – думал он, засыпая. Но среди ночи его что-то разбудило, он открыл глаза и огляделся вокруг. Было еще темно. Вдруг он ясно представил свою прошлую жизнь и вспомнил все, что с ним в ней происходило, до мельчайших подробностей. Нет, он и раньше ее не забывал, когда попал в этот мир, но все было словно за серой пеленой. И вспоминал о ней словно бы нехотя, а вспомнив, тут же отбрасывал мысли в сторону. Сейчас же он лежал и с удовольствием перебирал в памяти все, что с ним было в той действительности, мысли были ясные, а воспоминания четкие и красочные. Он перебирал и перебирал воспоминания, пока сон не сморил его. Так он и заснул в очередной раз. Разбудил его Кузьма.
– Хозяин, все уже проснулись и даже позавтракали, все тебя ждут, вставал бы ты уже, что ли.
Дмитрий потянулся, протер глаза и, встав, принялся умываться. Потом позавтракал яичницей на сале, запив все это иван-чаем, и вышел во двор. Увидев княжича, его стрельцы забегали, подвели ему Рыжика, он уселся в седло, и кавалькада выехала из ворот корчмы.
В дороге он