Срочите развитие наступления, положение красных армий.
Таиров,
Никонов».
Ссылаясь на «офицера 19-й армии», Зорге доложил 30 июля 1931 г. о боевых действиях частей 19-й армии под командованием Чэнь Миньшу (с 1929 г. – член ЦИК Гоминьдана) в провинции Цзянси. «… Убеждены, что вышесказанные факты показывают окончание самой серьёзной части кампании против красных и что Чан Кайши хочет покрыть безрезультатность кампании взятием пары больших местностей в Цзянси, хотя бы без единого поражения красных армий», – подвёл итог Рамзай.
Тем временем складывались новые антинанкинские комбинации и распадались старые.
«На военной конференции в Бэйпине, – докладывал Зорге 4 сентября 1931 года, – выступили шаньсийские генералы и Хань Фуцзюй (в 1931 г. – председатель правительства провинции Шаньдун. – Авт.) сплочённо с Янь Сишанем, ввиду чего Чжан Сюэлян, несмотря на Нанкин, готов на компромиссы. Одновременно Чжан Сюэлян передал Хань Фуцзюю требование Чан Кайши, чтобы его арестовать в Бэйпине.
В связи с плохим стратегическим положением Чжан Сюэляна между Шаньси (шаньсийскими генералами. – Авт.) и Ханем считаем возможным развитие новой ориентировки Чжан Сюэляна по линии новой комбинации с Янь Сишанем и Ханем с известным уклоном против Чан Кайши.
Р.»
9 сентября Центр вновь запросил Рамзая о положении Красной армии: «По имеющимся сведениям образовался соврайон с красной армией на стыке Шаньси, Шэньси и Сычуани. Срочите всё, что известно об этом.
Берзин».
У Сычуани не было стыка с Шаньси. У провинций Шаньси и Шэньси существовал стык с провинциями Хэнань и Хубэй на востоке и с Внутренней Монголией на севере страны.
14 сентября Рамзаю был направлен новый запрос о положении на фронтах Красной армии: «По сведениям яп[онской] прессы Цзиань занят красными, наступают на Наньчан. 16-й корпус наступает на Наньчан с севера. Сообщите положение Цзянси.
Берзин».
15 сентября 1931 года Зорге доложил об успехах частей Красной армии в провинции Цзянси: «Японские источники подтверждают, что в связи с переходом красных в контрнаступление 47-я, 54-я, 6-я и 8-я дивизии в Цзянси разгромлены, 8-я независимая бригада на юго-востоке Хубэя частично разбита, частично перешла к красным. В последние дни красные восточнее Ханчжоу концентрически атаковали 19-ю дивизию, но результат неизвестен, думаем, что 19-я дивизия слишком крепка. № 116.
Рамзай».
Агрессия японцев вынудила Чан Кайши прервать в сентябре 1931 г. третий карательный поход против Красной армии и советских районов.
2.2. «Прошу послать указание в Шанхай, чтобы Рамзай сделал всё возможное для освобождения Анри» (Абрамов – Берзину)
В Москве многие руководящие работники Коминтерна по-прежнему с трудом воспринимали специфику «маршрута» развития революции в Китае. Об этом как нельзя лучше свидетельствовало выступление О. В. Куусинена (Отто, в 1926–1935 гг. – член Политсекретариата ИККИ; в 1928–1935 гг. – заведующий Восточным секретариатом ИККИ) на заседании Президиума ИККИ по китайскому вопросу 15 апреля 1931 г., где он заявил: «Товарищ Браудер (с 1930 г. генеральный секретарь Компартии США. – Авт.), сказал, что мы должны учиться говорить по-китайски (имелось в виду изучение опыта революционной борьбы в Китае. – Авт.). Это действительно необходимо. Но это нелегко. Вы знаете, что в китайском языке очень многое зависит от интонации. Одно „ти“ можно произнести шестнадцатью различными способами. И всякий раз это означает нечто другое. То же самое происходит с нашими политическими понятиями. Когда по-китайски произносят „коммунистическая партия“, это означает совсем другое, чем в Европе. Всякий раз, когда здесь говорят, – а об этом говорится уже в течение ряда лет, – что рабочие в китайской партии составляют лишь 5–6 %, почти все товарищи удивляются. Они забыли, что такой факт имеет место. И такого факта нет больше нигде. И Красная армия в Китае совершенно другая, чем где бы то ни было. И Советы совсем другие. Кулак тоже другой. Буржуазно-демократическая революция в Китае также иная, чем буржуазно-демократическая революция где бы то ни было. Мы имеем там советские районы. Но если рассмотрим основные черты тамошнего развития, то там картина совсем иная, чем должна быть по европейским стандартам. Как, в какой последовательности идёт развитие революции? Сначала образуется широкий слой пролетариата. Затем внутри пролетариата создаётся коммунистический авангард: сначала отдельные коммунисты, затем коммунистическая партия, потом коммунистическая массовая партия; создаются профсоюзы. Авангард начинает работу в деревне, он устанавливает связь с беднейшим крестьянством. Затем возникает революционная ситуация. Идёт борьба за власть, а после этой борьбы за власть – если всё удачно – переходят к установлению Советов и созданию Красной армии.
Однако там, в Китае, мы наблюдаем совершенно иную последовательность. Сначала отдельные коммунисты создают подразделения Красной армии, а они устанавливают новую пролетарскую власть. Затем создаются элементы Советов, потом начинают – только сегодня начинают – создавать центр для партии; затем приступают к организации бедных крестьян, и в последнюю очередь решается самая серьёзная задача – развитие широкого слоя пролетариата».
В силу общей концепции советского движения и оценок положения в Китае как углублявшегося всеобщего экономического и политического кризиса призыв заведующего Восточным сектором выявить специфику и реальное содержание процессов в советских районах и на несоветских территориях не получил отклика ни в ходе заседания, ни после его завершения.
Что касается компартии Китая, то к началу 1931 г. ясно выявился разрыв между укреплением позиций компартии в сельских местностях и повсеместным ослаблением её сил в городах – организаций самой партии, связанных с ней профсоюзов, молодёжных и других организаций.
Постепенно советские районы делались не только основной сферой активной политической деятельности КПК, но и становились почти единственной.
Тяжёлый урон организации КПК в городах понесли в результате усилившихся полицейских преследований. «В данный момент даже трудно говорить о местных партийных организациях, – писал А. Ю. Гайлис 10 февраля 1931 г. из Шанхая Я. К. Берзину, – трудно, потому что их в целом ряде крупных пунктов нет. Руководящие органы разгромлены. В Кантоне, Ханькоу, Нанкине, Наньчане, Чанша, Гонконге, Сватоу, Амое парторганизаций, по существу, нет сейчас; есть отдельные партийцы, отдельные небольшие группы партийцев. Руководящие (и далеко не только руководящие) товарищи арестованы и перестреляны, организации в целом разгромлены. Сейчас одной из самых важных задач Шанхая является задача по восстановлению парторганизаций на местах».
Резко сократилось и число рядовых членов компартии в городах. Так, руководитель Дальбюро П. А. Миф отмечал, что число членов партии в Шанхае в 1931 г. составляло одну тысячу человек (из них в аппарате руководящих органов партии 600, а в низовых организациях 360–400 человек). Таким образом, в Шанхае – основном центре деятельности КПК в городах (здесь по-прежнему располагались и ЦК, и Политбюро) – практически сохранились лишь функционеры, слабо связанные с рабочими.
Невзирая на запрет деятельности компартии Китая, введённый Чан Кайши