— И где мы его добудем? — скептически уточнил я. — Оно же наверняка только летом и с растительных монстров падает?
— Узнать надо, — заявил Валерон. — Так. Я ставлю метку на нашем доме и перемещаюсь за Митей. А ты включай отопление и все такое. Подумать у тебя времени хватает. Решать будем потом, вечером.
Зачем за Митей, я даже спрашивать не стал: Валерон всегда найдет, на кого переложить неприятную работу. А собирание кристаллов будет работой точно неприятной и монотонной. Эти монстры не считались убитыми мной, поэтому хоть кристаллов было много, но разбросаны они были по одному-два на большой площади.
Валерон испарился. Я глянул на княжеский особняк, но решил разговор пока отложить и глянуть, что же мне досталось, а заодно и снегоход к дому отгоню. Хотя, как вспоминаю попытку Куликовых меня развести на противостояние с Вороновыми, так идея увести у них самый ценный актив княжества кажется все интересней и интересней. Правда, не факт, что кусок окажется по зубам: желание прибить зарвавшегося юнца у Куликова наверняка появится. Или прибрать? Если уж Наталья Васильевна уверена в моей подходящести, по мнению родных.
Минусов в данном варианте было много, но альтернативой было только убить Куликову-младшую, что, вне всякого сомнения, Валерон проделает, ничуть не расстроившись и под лозунгом «Не наш прорицатель — мертвый прорицатель!» В случае отказа со стороны княжны проделает это даже без моего разрешения — при угрозе моей безопасности он может без него обойтись. Не заставлять, так сказать, меня мучиться сомнениями по вопросу: убить или не убить.
Дом внутри оказался дико грязным. Хорошо хоть, чехлы на мебели набросили и ковры скатали, не оставив их собирать пыль на полу. Все остальное собирало, и очень тщательно. Из магических систем были только отопительная и охранная, обе разрядившиеся в ноль.
Отопительную я запитал, а вот охранную трогать не стал: меня она не воспримет как хозяина. Нужно ставить другую, тем более что конкретно эта уже частично развалилась. У меня с собой имелись заготовки для Живой Печати. Пока ставить погожу — может, ее части выпадут из тварей, благородно разбросавших свои кристаллы по городу. Времени до приезда Куликова хватало: это я за полтора дня пригнал сюда на снегоходе, князю же придется затратить куда больше времени.
Рояль, упомянутый Валероном, действительно обнаружился в гостиной, покрытый таким слоем пыли, что в ней можно было уже устраивать грядку — некстати вспомнился вариант оформления сада, где как раз старый рояль использовался в качестве клумбы. Смотрелось это красиво. Но конкретно этот я лучше от пыли очищу.
Дом был для меня одного слишком большим, поэтому я решил очистить пару спален и столовую, чтобы было где спать и где есть. Почему пару? Вряд ли Наталья Васильевна захочет ночевать одна в пустом особняке, да еще и на голодный желудок.
Чулан с орудиями уборки я нашел быстро. После чего завис, поскольку внезапно понял, что на моем уровне подобная работа должна выполняться не мной, а если мной, то не руками, и вспомнил выбор бытовых заклинаний в справочнике Коломейко. В моем случае куда выгодней выходит делать артефакт, который будет постоянно работать, убирая пыль, чем заниматься этим самому.
Внезапно пришло в голову, что Наталья Васильевна может обладать нужными знаниями, которые захочет применить в доме, где станет хозяйкой, если примет мое предложение по уходу от отца. Что будет, если не примет, я старался не думать.
Глава 2
У бывшей калитки был звонок, но он, разумеется, не работал, потому что в княжеском доме совершенно точно больше не работало ничего. Я подошел к двери и постучал. Решил, пару минут подожду, потом войду сам. Дом огромный — моего стука княжна может даже не услышать.
Но дверь открылась тут же. Хмурая Наталья Васильевна не сказала ни слова, но общий посыл был ясен: «Чего приперся?»
— Наталья Васильевна, я хочу вам предложить договор, — начал я.
— Брачный? — криво усмехнулась она.
— В некотором роде. Я предлагаю заключить фиктивный брак. Я принимаю на себя ответственность за вас, скажем, на ближайшие пять лет, за которые вы получите любое образование на ваш выбор.
— Любое, Петр Аркадьевич? А если я захочу несколько?
— Вы что-то конкретное хотите, Наталья Васильевна?
— Да, целительство и артефакторику, — она насмешливо на меня посмотрела. — Или это для вас невозможно?
Я задумался. Если про падающее сродство к артефакторике я хотя бы слышал, то про сродство к целительству до рассказа Валерона — нет. Наверняка были целители и без сродства, но если уж готовить целителя — то экстра-класса.
— А с кого падает сродство к целительству, вы случайно не в курсе, Наталья Васильевна?
— Случайно в курсе, Петр Аркадьевич.
— Тогда выбьем.
Мне показалось, что она растерялась от моего уверенного ответа, но тем не менее продолжила быстро, почти без запинки:
— Я понимаю, зачем это нужно мне, Петр Аркадьевич, но не понимаю, зачем это нужно вам. Из жалости? Мне не нужна ваша жалость.
Судя по следам в пыли, далеко в особняк девушка не проходила, словно сделала несколько шагов и задумалась, стоит ли идти дальше и вообще туда ли она зашла. К артефактам княжна не приближалась, и в помещении было довольно холодно.
— При чем тут жалость? Я рассчитываю на вашу помощь предсказательницы. Потому что реликвия, которую мне предстоит собрать, — явно не одна. А еще — на вашу лояльность.
— То есть это плата за то, чтобы я не рассказывала о вашем участии и дальше, Петр Аркадьевич?
— Именно так, Наталья Васильевна.
— И вы уверены, что сможете обеспечить мое образование?
— Уверен, Наталья Васильевна.
— Петр Аркадьевич, моя семья будет, мягко говоря, недовольна. И это недовольство вам придется разделить со мной, если не получить на себя его большую часть. Вы уверены, что моя помощь стоит всего этого? Отец бывает очень жесток.
— Я уверен. Проблемы с вашей семьей будем решать по мере их поступления. Возможно, они вообще не захотят ссориться, если поставить их перед свершившимся фактом. Так что вы решили?
— Мне надо подумать, — выдала она. — Это слишком неожиданно и противоречит моим…
Она замялась, пытаясь подобрать слово.
—