Мне не нравился ни один из этих вариантов. Меньше всего — последний.
Если Белова ждет ребенка от Руслана — это раздавит меня. Можно притворяться сколько угодно сильной и уверенной в себе, но есть грани, за которыми только пустота.
Я хотела от него детей. Хотела так долго и сильно, что иногда во сне слышала детский плач, просыпалась и плакала сама. Макаров думал, что мне снились кошмары, но это было не так. Я видела нашу возможную прекрасную жизнь в большом доме и детский смех. Совместные праздники и отпуска, новый год и живую елку посреди гостинной. А потом чья-то рука с длинными ногтями рвала все это в клочья, оставляя неровные лоскуты.
Даже во сне я не могла быть счастлива, что уж говорить о реальности.
Ненавистный смартфон завибрировал в руке, являя на свет незнакомый мне номер. Первой мыслью было то, что это Наташа решила позвонить с чужого телефона, чтобы все-таки меня достать. Я редко отклоняла “входящие” ведь из-за характера работы мне звонило много разных людей и далеко не все были записаны в телефонную книгу, поэтому предчувствуя неизбежное я приняла вызов.
— Слушаю.
— Привет, это Алена. Все-во-ло-довна. Щербинская в общем, — услышав знакомый голос я шумно выдохнула и услышала её звонкий смех. — Такое чувство, что ты ожидала услышать кого угодно, но только не меня.
— Ожидала, но хорошо что это… ты? — даже не знала как к ней обращаться, поэтому немного запнулась.
— Я немногим — не вздумай мне “выкать”! Толик попросил забрать тебя с работы и отвезти к нему домой. Буду минут через двадцать, пожалуйста, дождись.
Если меня и удивили ее слова, то лишь немного. Странно, что этот невыносимый тиран не приставил ко мне двух амбалов и с дубинками наперевес. Хотя нет — дубинку он бы взял и сам.
— Твой брат слегка…
— Бесит? — угадала Алена. — Согласна, он еще тот душнила, но если Толя считает, что тебе нужно пожить в его доме, значит у него есть на это причины. Ты можешь не ехать, силой тебя я туда стащить не могу, но в той квартире шикарная кухня и бар, куча подписок на десятки приложений с кино и сериалами, навороченный душ с какой-то эксклюзивной лейкой и все это без арендной платы.
Я рассмеялась ее очень навязчивой рекламе и покачала головой.
— Жду тебя через двадцать минут. Обещаю никуда не сбегать.
Отключившись погасила экран, чтобы вновь не выловить взглядом ненавистные уведомления. Поведя носом в сторону, вновь уткнулась кончиком в ворот белой рубашки. Так и сидела в ней весь день ловя удивленные взгляды от коллег и один “всепонимающий” и одобрительный от начальницы. Щербинский, конечно, уже обо всем ей доложил. Что ж, так даже лучше. Не нужно ничего объяснять.
Кому мне действительно пришлось устроить шоковую терапию, так это маме. Первые двадцать минут разговора она категорически отказывалась верить в то, что “любимый зять” намеренно неверно составил брачный договор с целью оставить меня с голой жопой в случае развода. Следующие полчаса я объясняла зачем она будет жить у Бэллы Изольдовны и почему я не поеду с ней.
Где именно остановлюсь на ближайшее неопределенное время решила промолчать. Во-первых, точного адреса я не знала, а во-вторых, для нее же так будет спокойнее.
Алена приехала вовремя. У нее тоже был огромный черный внедорожник — наверно это семейное. За рулем этого чудовища она смотрелась как Дейнерис верхом на Дрогоне.
Сестра Толи припарковалась недалеко от входа, но не вышла меня встречать, а с кем-то весело болтала по телефону. Лишь подойдя к машине я нечаянно услышала прощание кем-то: “Пока, мой хороший”.
Заметив меня она убрала телефон и кивнула головой на пассажирское кресло. Дважды мне повторять не пришлось.
— А тебе идет, — Алена показала пальцем на рубашку.
— Это правда ты ему покупала? — вопрос задала просто из вредности, потому что была уверена, что Щербинский тоже может врать.
— Правда, — ответила она, пожав плечами. Вот блин! — А еще просила не давать ее женщинам. Но мой брат не тот, кто способен так просто считаться с мнением и просьбами окружающих. Даже если это его сестра.
Она надавила на газ, как только щелкнул ремень безопасности. Мы ехали молча, слушали радио, программа которого лишь на треть состояла из музыки. Остальное эфирное время занимал разговор ведущих о слишком жарком лете и приближающейся осени, о курсе доллара и кто из звезд в этом году поведет детей в школу. Иногда этот бессмысленный поток информации прерывался на рекламу.
Минут через тридцать мы добрались до спального района, который сильно отличался от того, где свою квартиру купили родители. Здесь все было более… модно. Не так уютно, даже с первого взгляда как-то строго и геометрично.
— У меня было такое же выражение лица, когда Толя впервые показал мне это место, — прыснула Алена, заглушая двигатель.
— Знаешь, ты не обязана нянчиться со мной весь вечер. Если брат попросил тебя об этом, то не стоит нарушать свои планы.
Она покачала головой.
— Сегодня не моя смена, кресник отказался приходить в гости и дома меня никто не ждет, так что расслабься и пойдем я тебе покажу приют настоящего холостяка. Даже не представляю как ты уговорила его уступить тебе место в комнате. Он фанат своей кровати! — она выскочила на улицу и я поспешила следом.
— Мы просто договорились, что я займу ту комнату, которая больше.
Алена замерла на месте, повернулась ко мне лицом, на котором отражалась такая непередаваемая гамма эмоций, что я терялась в догадках — она собирается расхохотаться или рыдать в три ручья.
— Черт возьми, как жаль, что я не смогу вдоволь насладиться этим лично. Чертовски интересно узнать, как вы сможете ужиться в его однушке с одним спальным местом. У этого чурбана ведь даже дивана нет!
Сестра Толи развернулась и все еще посмеиваясь двинулась к подъезду, а я замерла как вкопанная на том месте где и стояла.
У Толи что, одна комната?
И только одна кровать?
Глава 28
Анатолий.
Я снова и снова просматривал полученные документы от знакомого из комитета по надзору участия предпринимателей из нашей страны в деятельности иностранных компаний с