Великий князь Михаил Николаевич – негласный глава Совета – погиб во время обстрела Гатчинского дворца в ночь на тридцатое апреля, а великий князь Алексей Александрович был убит во время ограбления банка около двух месяцев назад. Вместо него в Совет регентом был введен министр иностранных дел действительный тайный советник граф Ламсдорф. Но из-за болезни, а вернее всего, сославшись на нее, Владимир Николаевич не смог приехать на данное совещание.
Слухи из Гатчины уже просочились в столицу. И были очень разнообразные. По одним, все Романовы убиты, дворец полностью разрушен, а за всем этим стояли «черные ангелы» во главе с Ермаком. Это, кстати, был самый устойчивый слух. Даже в нескольких столичных изданиях, относящихся к бульварной прессе, похожие статьи напечатали.
По другим слухам, в прессе, которая была под контролем, все нормально, император и регент живы и здоровы. Все враги нейтрализованы. Все под контролем. Достойный ответ на происки врага будет дан в ближайшее время. Враг, конечно же, англичане.
Граф Ламсдорф, как опытный придворный и политик, видимо, решил переждать этот смутный момент, дождавшись более определенной информации о состоянии дел в Гатчине.
Остальные же члены Совета правительства прибыли, как было запланировано, на Пасхальное царское христосование, но вместо этого собрались, чтобы обсудить сложившуюся обстановку. А обсудить членам Совета правительства или регентского было что. Особенно после осмотра дворца и посещения лазарета.
Во-первых, ранение императора Александра IV и состояние его здоровья. Во-вторых, здоровье вдовствующей императрицы и ее психологическое состояние. В-третьих, физическое состояние великого князя Михаила Александровича и возможность его участия в управлении государством. В-четвертых, убыль в семействе Романовых. В-пятых – кто виноват? В-шестых – что делать?
Начнем с первого вопроса. Александр жив. Руку ему Мэй, то есть Мария Федоровна, и ее дед прооперировали, и, по их словам, есть большая вероятность, что император сможет ею после лечения действовать в локтевом суставе, то есть сгибать и разгибать. Вероятнее всего, не в полной мере, но хотя бы так, чтобы плечо и предплечье с кистью нормально росли дальше и выполняли свои функции. Для этого Александру Мэй и Ли собрали в целое сломанные кости локтевого сустава – плечевую и лучевую. Суставный хрящ оказался целым, как и связки. После операции сломанную руку императора в согнутом под девяносто градусов положении жестко зафиксировали гипсовой повязкой, забинтовав не только всю руку, но и плечо через спину и грудь.
Александр сейчас больше суток под воздействием усыпляющих средств находился в сонном состоянии в одной из палат лазарета кирасиров, который стал временным жилищем для части семьи Романовых.
Диверсанты успели сделать двадцать три выстрела из 15-сантиметровых гаубиц. Из них восемь стали пристрелочными, а пятнадцатью снарядами они поразили Гатчинский дворец. Наиболее пострадал третий этаж Центрального корпуса, который практически весь выгорел. Досталось третьему и второму этажам Арсенального каре. Кухонное каре пострадало меньше всего, но целых окон во дворце практически не осталось, из-за чего для жизни он стал непригоден. На улице по юлианскому календарю восемнадцатое апреля. Ночью температура опускается до минус десяти градусов по Цельсию.
Можно было бы всем перебраться в Большой Екатерининский дворец в Царском Селе. Тем более что до него двадцать верст с небольшим. С Варшавского вокзала в Гатчине до станции Александровская полчаса езды на поезде. Только вот это как голову в пасть льва сунуть. Там квартируют три полка Гвардейской стрелковой бригады, офицеры которых хотели бы видеть на троне Дмитрия Павловича.
Охраной Царскосельского дворца как раз гвардейцы этих полков и занимаются. А следы троих сумевших уйти со станции Мариенбург террористов-диверсантов привели в новую усадьбу великого князя Павла Александровича. Сумел все-таки Клещ их найти, несмотря на все усилия террористов замести свои следы. Нашел он и трупы двух курсантов, обеспечивающих наблюдение за усадьбой великого князя, после чего стало понятно, как диверсанты смогли незаметно покинуть усадьбу.
Остальных масонов-диверсантов в количестве пятнадцати человек «синие кирасиры» дежурного полуэскадрона на куски покрошили. Правда, и сами потеряли половину бойцов. Огонь из ППС оказался губительным. Если бы не егеря придворной императорской охоты из Егерской слободы, принявшие активное участие в уничтожении диверсантов, то те смогли бы уйти в куда большем количестве. Два десятка егерей тоже понесли большие потери. Противостояли им опытные и отлично экипированные бойцы.
В общем, Царскосельский дворец для переезда семейства Романовых не годился. Кроме вышеперечисленных проблем, были тяжело ранены император, регент и легко – императрица. Первый и второй пока были нетранспортабельны. Поэтому их и других членов царствующего дома надо было где-то временно разместить под надежной охраной. Такими местами для них стали лазарет, здание Офицерского собрания «синих кирасиров» и Приоратский замок.
В лазарете в одной из палат разместился император, возле которого в палате постоянно находились Мэй и старик Ли. Также в этой палате лежал и великий князь Михаил Александрович. Когда они с великим князем Сергеем Михайловичем выносили из дворца Ольгу и Николая Николаевича – младшего, то попали под разрыв снаряда на третьем этаже, и регенту, который, наклонившись, защищал своим телом младшего племянника, по спине ударил отвалившийся кусок потолка.
Детей они из дворца вынесли, когда был разобран завал и потушен пожар у входа в Арсенальное каре, но потом Михаил пожаловался на сильную боль в спине, а дальше его заклинило в полусогнутом состоянии; через несколько минут у него отнялась сначала левая нога, а потом перестала слушаться и правая.
Джунг Хи Ли, осмотрев регента, сказал, что у него поврежден грудной позвонок, со смещением. В моем прошлом-будущем это бы назвали компрессионным переломом позвоночника. Позвонок Ли на место вставил, а потом из бинтов с гипсом, обмотав великого князя, сделал ему что-то наподобие кирасы с фиксацией шеи и подбородка. В этом «доспехе» Михаилу придется провести как минимум полгода. А потом потребуется жесткий корсет для поддержки позвоночника еще на полгода, а может, и дольше.
Мало того, Джунг Хи великого князя еще и на вытяжку положил. К ногам Михаила привязали гири по полпуда, которые свисали через спинку кровати. Такие же гири были привязаны к мягким кольцам, сделанным из бинта и ваты, которые великому князю надели на плечи. Вставать Михаилу в ближайший месяц было строго запрещено, если он не хочет остаться парализованным на всю оставшуюся жизнь.
Так что дядя с племянником в гипсе лежат на соседних кроватях, а Мария Федоровна и, можно сказать, новый нечаянный лейб-медик царской семьи Джунг Хи Ли занимаются уходом за ними, поя какими-то настоями