Старший врач лазарета коллежский советник Ольдерогге попытался покачать свои права, возмутившись непонятным лечением, но был послан великим князем Михаилом Александровичем в очень далекий пеший сексуальный маршрут для особых извращенцев. Это произошло после того, как Ли, вставив нажатиями ладоней и пальцев по спине регента позвонок на место, потом провел какой-то сеанс акупунктуры с помощью длинных игл и прижиганий, и Михаил вновь почувствовал свои ноги. Смог шевелить пальцами, стопами и сгибать ноги в коленях. А старший врач нудел все это время у регента над ухом, что так не лечат и он снимает с себя всю ответственность за такие методы оказания медицинской помощи.
В соседней палате находилась Елена Филипповна с детьми. С ними неотлучно была моя супруга с Васильком. Из дворца принесли детскую мебель и расставили в палате, превратив ее в детскую комнату. Императрица чувствовала себя физически нормально. Удар по голове, по словам Ли и Мэй, слава богу, обошелся без последствий для ее здоровья, если не считать небольшое рассечение кожи и довольно большую шишку. Но при этом Елена Филипповна морально очень сильно переживала за сына. Джунг Хи периодически поил ее какими-то успокаивающими отварами.
Еще одну палату заняли Георгий Михайлович и Мария Георгиевна с дочкой Ниной. После гибели младшей дочери у Марии Георгиевны случился нервный срыв. Сначала она не позволяла забрать у нее труп Ксении, говоря, что дочке надо поспать, а она будет петь ей колыбельные, которые ребенок так любит. А когда труп все-таки забрали, великая княгиня ушла в себя и перестала реагировать на окружающий мир.
Кроме того, ей и великому князю Мэй наложила несколько швов на порезы и сделала перевязки. Лечить душевное состояние великой княгини Ли не стал. Как он сказал, это не его профиль. Единственно, приготовил из трав какой-то настой и дал его Марии Георгиевне на ночь, чтобы та заснула.
Сандро с Ксенией и детьми расположились в так называемой гостинице Приоратского замка. Там же нашла себе пристанище великая княгиня Елизавета Маврикиевна с детьми. Обе семьи находились в состоянии шока.
Великий князь Константин Константинович и его младший сын Георгий в эту страшную пасхальную ночь погибли. Также погиб его младший брат Дмитрий Константинович, который нес на руках семилетнего Федора и пятилетнего Никиту – детей Сандро. Оба ребенка погибли вместе с дядей, попав под разрыв снаряда, который, взорвавшись, пробил потолок второго этажа Арсенального каре. Сам же Александр Михайлович, чудом уцелев во время этого взрыва, вынес из дворца трехлетнего Дмитрия и двухлетнего – Ростислава.
Полковник Мордвинов – личный адъютант великого князя Михаила Александровича, который побежал вместе с Сандро и Дмитрием Константиновичем спасать детей, погиб еще раньше.
Великие княгини Ксения Александровна и Елизавета Маврикиевна оплакивали погибших детей. Сандро сначала впал в мрачно-меланхолическое состояние, одномоментно потеряв двух сыновей, отца и брата, а к вечеру утопил свое горе в коньяке. Надрался в моем присутствии и при небольшом содействии до положения риз. Зато сегодня, похмелившись адмиральским чаем, был в состоянии еле сдерживаемой ярости. По его словам, он готов хоть сегодня отбыть в Германию, а через пару дней разбомбить с дирижаблей Букингемский дворец до фундамента, вместе со всем королевским семейством. Только до этого момента он хочет посмотреть в глаза Павла Александровича, а потом подвесить его за… В общем, не за шею. Зря я Александру Михайловичу сказал, что трое террористов скрылись в усадьбе великого князя в Царском Селе.
Великий князь Николай Михайлович – главнокомандующий войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа – также не пережил обстрела дворца, поймав виском небольшой осколок от снаряда, который, можно сказать, испарил великого князя Петра Николаевича с Милицей Николаевной.
В общей сложности царствующий дом Романовых потерял во время артиллерийского обстрела Гатчинского дворца пятерых великих князей, великую княгиню, трех княжичей и одну княжну. Кроме них погибло еще пятьдесят три человека, и девяносто пять было ранено, из них сорок шесть человек – тяжело. Все больницы и лазареты Гатчины были забиты, легкораненых частично спецпоездом перевезли в медицинские учреждения столицы. Но это все касалось лиц дворянского происхождения.
Раненых из простых людей, то есть слуг и придворных служащих, разместили в основном в казарме «синих кирасиров», где круглосуточно работали военные лекари и подлекари, а также врачи из Гатчины.
Страшные потери, очень страшные, которые случились в месте с концентрированной охраной. Причем такой, которой не было ни у одного правящего дома в мире.
Собственная Его Величества охрана, входившая в состав Министерства императорского двора, включала в себя дворцовую полицию с секретной частью, количество сотрудников которых приближалось к трем сотням. Собственный Его Императорского Величества конвой состоял из четырех казачьих сотен. Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк насчитывал почти пять тысяч человек. На его вооружении, помимо ручного пулемета в каждом отделении, а станкового на взвод, была полковая артиллерия в виде четырех шестиорудийных батарей трехдюймовок, а также уже три роты броневиков по десять автомобилей в каждой. Должна была добавиться еще восьмиорудийная батарея 15-сантиметровых гаубиц, которая все же добавилась, но очень своеобразным способом.
Собственный Его Императорского Величества железнодорожный полк представлял собой лейб-гвардейскую часть, которая обеспечивала все железнодорожные поездки императорской фамилии, обслуживала и охраняла императорский поезд, Царскосельскую и Гатчинскую железнодорожную ветки. Он большей частью находился в Царском Селе.
Была еще рота дворцовых гренадеров и московский особый отряд. Но эти подразделения находились в столице и в Москве, поэтому в охране Гатчинского дворца не участвовали.
Плюс к этому в охране императорской семьи участвовали две сотни «черных ангелов» и курсанты Аналитического центра. Системы взаимодействия этих подразделений были отработаны Евгением Никифоровичем на все пять баллов. Схема охраны императора и членов его семьи организована на высшем уровне.
В пределах императорских резиденций ее посты располагались так, что выходящие из личных покоев члены царской семьи всегда попадали в поле зрения охраны, если же они затевали долгую прогулку, то охрана, как говорил покойный Ширинкин, «передавала их из рук в руки».
По периметру охраняемой дворцовой территории были установлены и усилены караульные посты в виде металлических пуленепробиваемых будок, для декора обшитых деревом. На вооружении караульных в каждой будке кроме ППС дополнительно имелась пара пулеметов Мадсена, а сам пост при закрытых дверях превращался в пуленепробиваемую огневую точку, где могли держать круговую оборону до шести бойцов, вооруженных автоматическим оружием и гранатами.
Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк был натренирован на отражение атаки противника, находясь в полном