Глаза — серо-голубые, яркие и пронизывающие, выделялись на фоне слегка загорелой кожи.
Черты лица — острые и выразительные, с тонким, аристократическим носом и крепко очерченными скулами.
Но главным отличием был длинный, почти незаметный шрам, пересекающий его левую бровь.
Форма на нём была из плотной чёрной ткани, без лишних украшений.
На левом запястье серебристый браслет с выгравированным символом — знаком принадлежности к старому аристократическому роду.
И это был тот самый подлец и мерзавец — Селий Вальдрен.
После которого моя жизнь в академии превратилась в ад.
И самое обидное… никто не заступился.
Никто.
Даже те, кто улыбался мне раньше, кто считал меня своей подругой, теперь отводили глаза или, что хуже, присоединялись к общей травле.
Селий добился своего.
Он превратил меня в изгоя, девочку для битья.
Неужели одна моя ошибка, одно желание любить и быть любимой, могли привести к этому?
Эта мысль крутилась в голове, отзываясь горечью и обидой.
Я старалась забыть все это.
Но яркое напоминание моей ошибки стояло передо мной. На моем пороге.
Разве я тогда заслужила этой травли? Разве я сделала что-то настолько ужасное, чтобы теперь все вокруг смотрели на меня, как на грязь под ногами?
Помню, как моё сердце разрывалось.
Я просто хотела тепла.
Хотела быть любимой, важной для кого-то, найти опору в этом мире. Думала, что мои чувства взаимны.
И, да, я доверилась не тому человеку. Но разве это повод превратить мою жизнь в ад?
Но никто не видел, как мне и так было тяжело…
— Амелия? — удивленно спросил Селий. — Это… ты?
Глава 17
У меня холодок пробежал вдоль позвоночника. Страх и гнев боролись за место в моём сердце.
Казалось, прошлое навалилось на меня всей своей тяжестью, вытеснив воздух из лёгких.
Хотела бы я, чтобы мне показалось. Чтобы его высокий силуэт с серебристыми волосами у моего порога был просто плодом воображения.
Или, на худой конец, чтобы он действительно ошибся дверью.
Но нет. Это был он.
Селий Вальдрен собственной персоной.
У лорда был всё тот же высокомерный взгляд, идеально уложенные волосы, разве что дорогая академическая форма теперь была заменена на чёрную строгую униформу.
Лёгкое удивление, словно он увидел что-то, что не ожидал встретить, быстро сменилось на его лице на сосредоточенное. Он быстро взял себя в руки. Снова стал хозяином положения.
— Амелия, — его голос прозвучал ровно, почти лениво. Он наклонил голову, прищурившись. — Это... ты.
Уже не спрашивал.
В горле пересохло.
Я молчала, чувствуя, как внутри меня всё кипит. Хотелось сказать ему что-то резкое, выбросить наружу всю боль и обиду, которые он оставил в моей жизни.
Но вместо этого я с трудом выдавила:
— Что ты здесь делаешь?
Селий чуть приподнял бровь, словно мой вопрос забавлял его.
— Ты не рада меня видеть? — его улыбка была такой же насмешливой, как и пять лет назад. — А я-то думал, что мы… друзья.
Друзья?
У меня сжались кулаки.
— Ты ошибся домом, — холодно ответила я.
Но он сделал шаг вперёд, заставляя меня отступить. Его взгляд скользнул по мне, как будто он оценивал, насколько изменилась его жертва.
— Всё-таки ты. Интересно… — он задумчиво посмотрел куда-то в сторону, а потом снова встретился со мной взглядом. — Я не ожидал найти тебя здесь.
— А я не ожидала, что ты вообще появишься в моей жизни, — мои слова прозвучали тише, чем я планировала, но в них всё равно чувствовалась сталь.
Селий прищурился, его лёгкая насмешка сменилась чем-то более серьёзным.
— Ты всегда умела удивлять, Амелия. Пойдём. Ты должна поехать со мной.
— Ничего я тебе не должна. Убирайся! — я сделала попытку захлопнуть дверь, но Селий быстро поставил ногу в проём и, без малейшего усилия, распахнул её шире.
Мне не тягаться с ним. Оставалось лишь зло сверкнуть глазами.
— Я так не думаю.
Его рука оказалась слишком близко к моему лицу, и я заметила, как манжет рукава слегка задрался, обнажив серебряный браслет.
А затем… на мгновение взгляд зацепился за шрам… или, вернее, за клеймо, как у меня.
Каратель.
Он был Карателем.
Меня будто окатило холодной водой.
Я уже начала понимать цель его визита, но от этого легче не становилось.
Я не хотела ехать с ним. Не хотела помогать. Не хотела ничего.
— Нет. Уходи, — качнула головой, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.
— Ты не понимаешь, — его голос стал ещё настойчивее, а взгляд пронзительным.
И в этот момент у калитки моего дома остановился полностью чёрный, без каких-либо знаков отличий, кэб.
Его дверца распахнулась.
Боги.
Это был Блэкбёрн.
Он-то тут что делает?
За его плечом я заметила Роуз.
Но стоило дракону переступить черту двора, как её фигура застыла за барьером.
Она беспомощно била ладонями по невидимой границе, металась вдоль забора, открывая рот в беззвучном крике.
Её волосы взметнулись, как под порывом ветра, и тут же упали, будто лишённые силы.
Я перевела взгляд с Роуз на Блэкбёрна. Без сомнения, она была его любовницей долгое время… или даже невестой, если судить по тому, как она всегда следовала за ним.
А затем я поймала его тяжёлый взгляд. И лучше бы у меня был дар строить порталы — я бы ушла, не раздумывая.
Он чеканил каждый шаг по брусчатке, и каждый его шаг будто отскакивал эхом внутри меня.
Глубокая складка пролегла между его бровями. Черты лица казались ожесточёнными, все в его теле излучало силу и власть.
Напряжение в моём теле усиливалось с его приближением.
Слишком много из прошлого навалилось в этот момент.
И тут тишину разрезал звонкий крик моей дочери:
— Мама!
И моё сердце ухнуло вниз.
Глава 18
Мир вокруг словно померк. Перед глазами заплясали мушки.
Нет. Нет.
Я не хотела, чтобы Блэкбёрн узнал о дочери. Не хотела, чтобы эти двое видели её.
Моя малышка стояла на другой стороне улицы, весело махая мне рукой.
На мгновение я почувствовала, как кровь отлила от лица, и я побледнела так сильно, что сама могла сойти за призрака.
Прежде чем мужчины успели повернуться в её сторону, мадам Прайя, будто прочитав мои мысли, мгновенно оценила ситуацию.
Она подошла к Арине, что-то ей сказала, и они поспешили в противоположном направлении.
Люди на улице спешили по своим делам, и вскоре они растворились в толпе.
Я выдохнула.
Мало ли кому могла кричать девочка, правда? Просто совпадение.
Буря миновала.
Но мадам Прайя всё поняла. Она знала, что