Как же камеристка умело расставляла акценты так чтобы я выглядела недалекой. Вот же юная нагайна!
— Помолчи, Марфа! Ради бога… займись делом! — охладил её стенания другой голос вошедший в комнату.
В сравнении с голосом Марфы этот звучал мягко и успокаивающе, словно ложка мёда, растворённая в утреннем чае. От его ровного тембра даже головная боль отступила.
— Чем именно? — взвилась Марфа на старушку, явно недовольная тем, что ей указывают, что делать.
Вот что значит, когда амбиции не соответствуют положению в обществе. А в этом обществе женщине ещё тяжелее отстоять свою независимость. Хотя, я бы сказала, что эта ветка времени, похоже, откололась от основной. А что, если в этом царстве, женщины быстрее обретут равноправие и смогут работать, несмотря на социальный статус?
Эх, мечты.
Тем временем мудрая женщина всё-таки сумела спровадить молодую истеричку, и когда мы остались наедине, положила теплую, сухую ладонь мне на лоб.
— Давай, девочка, приходи в себя. Знала бы ты, как я рада узнать, что не одна обладаю пророческим даром. Хе-хе! — хрипло рассмеялась она.
Признаюсь, мне не хотелось даже вспоминать ту неясную картину, что я видела в обмороке. Это как сон: ты видишь непонятные события, где всё перемешано, но не можешь ни кричать, ни бежать, ни что-то изменить. Сон как клетка — вот что я видела.
В этот раз я снова оказалась в чужой жизни, и там всё было далеко не радужно. События были еще более запутанными, и на этот раз я видела то, что даже представить не могла бы.
— Вы целительница? — хриплым голосом спросила я, садясь на мягкую и широкую кровать. Интересно, кто меня сюда принёс?
— Слабая, лечу легкие недуги. Не то что наша Аннушка.
Сделала себе пометку о даре Аннушки, но спросило то что меня больше всего волновало.
— Скажите, как вы контролируете эти... ведения? — мне совсем не хотелось падать в обморок в любой момент дня и ночи.
А если свалюсь с лестницы?
— Пока никак. Ты должна благодарить свой дар, служить ему, тогда и он будет прислушиваться к тебе, — устало отозвалась Варвара Николаевна и с трудом поднялась со стула у изголовья кровати.
Кажется что после того как вылечила мою головную боль ей самой надо было отдохнуть.
Сейчас она выглядела так, будто ей сто лет, хотя совсем недавно бодро спускалась с лестницы.
— Постойте! — я быстро вскочила с кровати и поддержала падающую женщину. Мушки запрыгали перед глазами, но я проигнорировала их. — Прилягте, я спущусь и позову лекаря. Вы так ослабли из-за меня? Я ведь чувствовала, как адская головная боль постепенно отступает...
— Не нужно никого звать. Полежу немного, и всё пройдёт, — сказала она с такой уверенностью, что я не посмела возразить.
Во-первых, я сама не знала, чем ей можно помочь, а во-вторых, женщина жила с этим даром всю свою жизнь, ей виднее.
Я кивнула и направилась к массивному резному шкафу, чтобы переодеться. Сменю походное платье и спущусь вниз.
То, что я видела в ведении, требует разъяснений. Надеюсь, в окрестностях нет семьи с юной дочерью, которую скоро выдадут замуж, обманут, и проведут странный ритуал, из-за которого она будет бегать по лесу в багровой сорочке.
— Полина Константиновна, как вы себя чувствуете? И позвольте узнать, помогла ли наша дорогая Варвара Николаевна? Кстати, а где она? — Варвара Николаевна очень мне помогла, и это далось ей нелегко. Думаю, несколько минут отдыха ей будут только на пользу. Простите, что так внезапно потеряла сознание, признаюсь, не привыкла к таким... проявлениям.
— К каким? — на секунду на лице генерала появилась непроницаемая маска.
— К обморокам, — поправилась я и мысленно велела себе быть осторожнее с выражениями. — Не знаю, будет ли это хоть немного важно, но я должна рассказать вам, что видела… — замялась, так как не привыкла делиться своими ведениями с посторонними.
Сделала глубокий вдох.
Но генерал удивил.
Он не закатил глаза, как другие мои знакомые, и не состроил сочувственную мину. Вместо этого, мужчина просто наклонил голову набок и терпеливо ждал, пока я набираюсь смелости.
— Я видела молодую девушку, бегущую через рощу, а затем меня перенесло в роскошный дом. Это был не особняк, но тоже богатый. Внутри было много красного шёлка, а посреди комнаты стояла бледная женщина с синим горлом. Да, знаю, что это может звучать как девичьи фантазии, но, Дмитрий Львович, поверьте, я чувствовала их страх и отчаяние! Даже я, после того как... кхм, — замялась подбирая слова чтобы сойти за разумную. — Не смогла бы передать весь тот страх, который поселился в глазах той дамы, — так непривычно когда слушают и не сплевывают три раза через правое плечо.
После моих слов в холле дома воцарилась тишина, словно всё замерло в ожидании решения генерала.
Я задержала дыхание, осознав, как нелепо это выглядит для здравомыслящего человека. Не хотелось, чтобы меня отправили в дом для душевнобольных. Только не это!
— Карета подана, ваше превосходительство! — в комнату ворвался тот самый мужчина с маской на половину лица, разгоняя гнетущую тишину.
— Наденьте своё пальто, Полина Константиновна, мы направляемся в тот самый дом из ваших видений.
От неожиданности я подпрыгнула на месте и устремилась на второй этаж, но тут же вспомнила, что видела знакомое пальто на вешалке в коридоре. Быстро накинула его на плечи и, не мешкая, вышла на улицу.
Рядом с возницей сидел старичок с заплаканными глазами, благоговейно глядя на генерала. Я тоже посмотрела в его сторону. Дмитрий Львович был мрачнее тучи.
Размышляя о своем, он подал мне руку, помогая сесть в карету. На этот раз она была меньше, без герба или опознавательных знаков.
— Поехали! — скомандовал он, и, видимо, приняв какое-то решение, начал рассказывать вкратце куда мы спешим.
— Признаюсь, до этого мне не доводилось работать с женщинами, после смерти моей... — он резко осёкся, отвернувшись, но затем продолжил расказ. — Полина Константиновна, в том доме, куда мы направляемся, мало кто знает о потусторонних силах и людях с особыми силами. Поэтому я рекомендую не вступать в диалог, если не уверены в своих словах, и делиться предчувствиями только со мной. Люди бывают чрезмерно жестоки, когда не понимают, что происходит. Паника и страх — не лучшие советчики, так что держитесь рядом со мной. Надеюсь, это будет единственный раз, когда вы работаете со мной, а с завтрашнего дня я распределю вас в группы по два-три сотрудника.
Я ожидала ещё каких-то подробностей или хотя бы лёгкой беседы, но