Я увидел, как у Ника зазвонил телефон, он лежал между нами на диване, и на экране высветилось имя Эллы. Я тяжело вздохнул, когда он проигнорировал звонок, моё раздражение не осталось незамечанным.
— Она действительно красивая, — сказал он, от него пахло пивом. Какую бы грусть он не испытывал в течение дня, он отодвинул её в сторону, чтобы помучить меня. — А ещё издает приятные звуки, — добавил Ник, когда я не ответил. Это был его единственный приём, повторять отвратительные вещи про неё, чтобы вывести меня из себя. Он хотел, чтобы я сорвался прямо перед отцом. Всё ради того, чтобы показать, кто из нас главный.
— Уверен, что да, — бросил я. — Наверное, такие же, как Джилл, Джейн и Джози. Как ты вообще их различаешь?
Я изо всех сил старался не терять самообладания, но с каждым замечанием, касающимся репутации Эллы или вещей, которые Ник должен был сохранить между ними, оно ускользало из моей власти.
— Поверь мне, однажды услышав звуки, которые издает Элла, ты их уже не забудешь. — Ник отхлебнул пива, а моя рука сжала подлокотник потрепанного дивана.
— Пожалуйста, ты можешь хоть раз заткнуться? — рявкнул я, не в силах сдержаться.
— Какое тебе дело? Она просто сучка, — рассмеялся Ник, наклоняясь поближе к дивану. — Ты можешь завести себе свою, любую какую захочешь.
Я боролся с каждым порывом, которое проносилось по моему телу, с каждым из них, кричащим мне ударить Ника. Начать драку и закончить ее. Чтобы он больше никогда так не говорил об Элле. Но это было глупо. Элла даже не смотрела на меня, и зачем мне драться с братом из-за какой-то девчонки? Я знал ответы на свои вопросы, но эта упрямая, неумолимо злая часть отказывалась их признавать.
— Я должен был привезти ее к папе, чтобы познакомить, — продолжал настаивать Ник.
Элла никогда не ступит на порог этого дома.
— Да, покажи ей, как на самом деле живут Кинги, ей это понравится, — прорычал я. — А потом ты сможешь ее оплодотворить. Детскую можешь разместить между папиной коллекцией паутины и маминым шкафом, кишащим молью. Я уверен, что любая девушка мечтает завести семью на этом гребаном кладбище.
Что-то надломилось в решимости Ника, когда он перелез через диван, а его кулак врезался мне в лицо. Мы оба рухнули на пол в беспорядке кулаков и кряхтения. Мое колено столкнулось с животом Ника, выбив из него дух. Я сильнее его, но я никогда не был хорош в борьбе. У меня были слишком длинные руки, что только мешало. Его локоть врезался мне в лицо, подарив преимущество. Оседлав меня, он ударил меня по челюсти открытой ладонью, вдавливая лицо в вонючий ковёр.
— Когда ты уже поймёшь, — прохрипел Ник, пытаясь перевести дыхание, — что ты — ничто. — Он плюнул мне в лицо. — Скажи это, Арло, — потребовал он. — Скажи, какой ты никчёмный.
— Пошёл ты, Ник.
Ковер обжигал порез на моей щеке, когда он глубже вдавливал мое лицо. Я устремил взгляд вдаль на ноги отца, изо всех сил стараясь отстраниться от царапающего ощущения, которое разрывало тонкие слои моей защиты.
— Скажи это, или я сломаю твою чертову руку. — Он был зол.
Где-то в глубине души я знал, что если он это сделает, то пожалеет, но это не значит, что он не сломает мне руку, просто чтобы доказать свою правоту.
— Я никчемный, — проворчал я, пытаясь не верить в то, что эти слова слетали с моих губ. Мы были в таком положении тысячу раз с тех пор, как умерла мама. — Я ничто.
— Хороший мальчик, — прошипел он мне в ухо, отпуская меня и вытирая кровь с костяшек. — Проваливай обратно в Гнездо. И держись подальше от моей девушки, — рявкнул он. — Долбанная пустая трата места.
Я слизал кровь с рассечённой губы, поправил кепку и поднял телефон с пола, не удостоив отца прощанием, он ни разу не пошевелился в кресле за всё время драки. Я захлопнул заднюю дверь с такой силой, что она едва не слетела с петель, и, не оборачиваясь, пошёл к машине. В зеркале увидел длинный порез на скуле, он уже кровоточил и опухал. Прижав к нему рукав, вытер как смог и уехал прочь от этого чёртового района обратно, где я чувствовал, что могу дышать.
Припарковал машину в гараже и направился прямиком на кухню. Лицо пульсировало с каждым шагом по пустому дому. Сайлас точно сойдёт с ума, когда это увидит.
Я остановился, увидев, как Элла свернулась калачиком на кухонной стойке. Ее пальцы лениво копались в пакете с горошком, сосредоточившись на книге в ее руке. Я почувствовал, что улыбаюсь, когда ее брови нахмурились, а нос пошевелился в знак протеста против чего-то в сюжете. Я попытался пройти мимо тихо, выпрямив плечи и ступая на цыпочках к морозилке за льдом, но её глаза выглянули из-за книги, и я увидел, как изменилась её поза.
Она снова опустила взгляд, но неожиданно прозвучал её голос:
— Что с твоим лицом?
— Ничего. Я не хотел мешать, — пробормотал я. — Разве ты не должна была отвезти Кайла на встречу?
— Отвезла, — кивнула она на часы, было почти девять. — Он сейчас в душе.
— Он поел? — спросил я, держа ручку морозилки. Он ведь должен был увидеться с Тренером.
— Я ждала, пока он вернётся, чтобы вместе приготовить что-то, — объяснила она.
— Ты не ела? — я звучал обеспокоенно, хотя и не хотел этого. — Все парни ушли. Никто не будет готовить для тебя, — проворчал я, пытаясь казаться резким, скрывая мимолетную обеспокоенность за нее.
Ее бровь поднялась, и она потрясла пакетом с горошком, устремив взгляд на мою щеку.
— Я знаю расписание, крутой парень, и я умею готовить; я просто решила этого не делать.
— Это не ужин, — закатил я глаза.
— А это не ничего, — парировала она, соскальзывая со стойки. Она достала чистую тряпку из ящика, смочила тёплой водой и протянула мне. — Протри. Иначе загноится.
— А ты властная, Блондиночка, — простонал я, опершись на стойку и используя отражение в окне вместо зеркала. Элла молча прошла мимо меня и взяла лёд из морозилки. Когда