Из пустоты хлынул влажный сырой ветер, взъерошил непослушные волосы и приятно остудил щеки, предлагая подумать о чём-то другом. На сердце легла тоска, будто что-то ждало её там, по ту сторону тоннеля, что-то важное, давно забытое и вместе с тем пугающее. Но как ни старайся, суть ускользала, потому что разум убаюкивало безмятежное спокойствие. Колдовство сделалось чётче, выразительнее. И, подчиняясь зову сердца, наперекор предубеждениям, Диана шагнула навстречу приветливой тьме.
– …Вот сама же тянешь время… – Нотации Дарины остались неуслышанными. Когда Диана молча слилась с пустотой, она тут же сорвалась вслед за ней, не то сгорая от нетерпения, не то желая уберечь от мнимой беды.
Внутри не было холодно. Скорее неестественно пусто. И тихо. Ни стрёкота насекомых, ни шелеста ветра – только собственные шаги и учащённый бой сердца нарушали ватное беззвучие. Темнота сгущалась, оплетала со всех сторон, участливо толкала вперёд и не позволяла оборачиваться. Проход дышал сыростью. Не хорошо и не плохо – никак. Сквозь переплетённые ветви едва пробивался хилый лучик света, и девушкам приходилось полагаться на собственное чутьё.
Свет не ослепил: он втиснулся так естественно и плавно, будто ему полагалось встретить заблудших путниц и вывести из тёмного древесного перехода. Дарина и Диана ошеломлённо застыли. Перед ними раскинулась долина, выстланная одеялом пёстрой травы. Кое-где виднелись полевые цветы, толкавшие друг друга и тянувшиеся к солнцу. В воздухе витал аромат желанного одиночества.
Диана будто разучилась связно мыслить. Затаив дыхание она прошептала:
– Немыслимая красота. Это… Такое возможно?
– Наверное. – Дарина глядела на бескрайние пейзажи не менее поражённо. – Здесь же кругом турбазы, дачные посёлки… Не припомню, чтобы поблизости была долина. Но это ещё интереснее!
Она оживлённо повернулась к Диане и схватила её за руку:
– Идём посмотрим, что там дальше!
– Ты уверена? – Диана плелась вслед за подругой, не особо возражая. Дарина не ответила, продолжая шагать по заросшей тропе. В знойном мареве русые пряди переливались белым шёлком – даже было страшно, что выгорят под пеклом.
Вместе с тёплым дуновением тянулась пряность – Диана словно ощущала, как чистейшие кристаллики воздуха с ярко выраженными оттенками диких трав оседают на языке. Такой воздух опьянял разум, навевая мечты о далёком.
Ухабистая дорожка совсем затерялась в плотных зарослях, и теперь девушки аккуратно ступали по траве, оглядываясь по сторонам. В изумрудную шаль вплетались ростки тысячелистника, как драгоценное украшение, вдалеке беззаботно покачивались высокие стебельки.
– Как же тут прекрасно! – восторженно пролепетала Дарина, приложив руки к груди. – Здорово было бы устроить здесь пикник.
– Точно. – Диана ощущала нарастающую свободу этого места. От страха не осталось и следа. – Жаль, я не взяла с собой фотоаппарат.
Впрочем, никакой оптический глаз не сравнится с настоящим, созерцающим красоту наяву.
– Можно будет летом после экзаменов собраться. Позвать Глеба и Софу.
– Вот обязательно нужно было вспоминать об экзаменах? – Диана поморщилась. – В таком-то замечательном месте.
Лишь одна мысль о том, что вскоре придётся покинуть эту нетронутую человеческой рукой благодать, вводила в тоску.
– Прости-прости, больше не буду!
– Кстати говоря, – спохватилась Диана. Дарина оторвалась от раздолий, приготовившись слушать. – Тебе не казалось поведение Глеба в последнее время странным?
– Есть немного, – кивнула она.
– Взять хотя бы недавно. Когда я сказала, что мы едем к тебе на дачу, он мне просто вздохнуть спокойно не давал: всё время названивал, спрашивал время, а перед самой поездкой ещё раз написал и уточнил, точно ли всё в силе. Но по итогу в последний момент заявил, что не сможет с нами поехать. Не похоже на него.
– Ой, – отмахнулась Дарина. – Это наверняка из-за его новой подружки.
– Подружки?
– Ну посуди сама. Он же вообще перестал с нами видеться, хотя раньше мы все были не разлей вода. И вылазку на дачу уж точно бы не пропустил! Наверняка контролирует беднягу. – Она сочувственно покачала головой, заведомо наделяя девушку Глеба званием тирана.
– И ты уверена в этом? – со всей скептичностью уточнила Диана. Решительный кивок подруги вызвал усталый вздох, и тогда она добавила с нескрываемой иронией: – А что насчёт Софы? Тоже во власти ужасного парня-монстра?
– А как же ещё? – удивлённо отозвалась Дарина.
– Да как ни посмотри, у тебя кругом виноваты вторые половинки.
– Потому что от них одни проблемы. Ведь раньше мы были так дружны! А сейчас что? Ты-то, надеюсь, не бросишь меня?
– Да куда уж мне… – Диана потянулась к высоким стеблям, раздуваемым ветром. Те неестественно резво качнулись в ответ, словно предупреждая о чём-то, но она не обратила на это внимания.
– Вот и славно. Кстати! Раз уж мы заговорили о вторых половинках…
Диана отвлеклась от цветов и посмотрела на лучшую подругу.
– Твой возлюбленный больше не приходил?
Наваждение разбилось вдребезги. Диана споткнулась о раскидистую кочку и едва удержалась на ногах, чуть не полетев в травянистый ковёр.
– Хватит его так называть! – воскликнула она, потирая место ушиба и морщась от боли. – Говорила же: он просто показался мне необычным, поэтому и обратила внимание. Только и всего.
– То-то ты не вылезаешь из библиотеки, – мечтательно протянула Дарина. – В надежде, что он снова заглянет туда…
– Вот ещё! Я всегда там к экзаменам готовлюсь. И вообще, это было так давно, классе в десятом… или одиннадцатом? Не помню. Столько лет уже прошло, но ты всё никак не можешь забыть ту историю. Вот и рассказывай тебе после этого.
– Просто я надеялась, что ты встретишь его ещё раз. Всё не оставляю надежды, что это настоящая любовь с первого взгляда. Как в книжках. Ты ведь и песню ему спела! Как там? Да, точно: «Как лилия средь камышей, возникший ангел средь чертей…» [1]
– Хватит! – Диана тут же стала краснее мака. – Не напоминай об этом позорище.
– Прости… – растерялась Дарина. Она всей душой верила, что судьбе положено сводить любящие сердца, несмотря на преграды, поэтому её горестный вздох можно было расценить как дружеское сочувствие.
– Не волнуйся.
Диана давно привыкла успокаивать других людей, которые почему-то считали, что ей непременно плохо в одиночестве. Вот только сама Диана неполноценности от этого не ощущала – ей было более чем комфортно. Но она всё равно свыклась с тем, что другие её… жалеют? Или правда желают счастья?
Она ободряюще дотронулась до плеча поникшей подруги:
– Меня давно уже не тревожит история минувших времён. Это было сто лет назад. А ты вот увильнула от моего вопроса.
– А, ты об этом. – Потягиваясь, Дарина вдохнула воздух полной грудью и улыбнулась. –