«Наверное, уже и неважно», – подумала она.
Тея читала, что Дельмира, а вернее ее руины, располагалась на плоскогорье за древними скалами. В течение многих лет после ее падения фермеры пытались забрать эти земли, однако каждого постигала неудача. Поэтому во всех Срединных Королевствах верили, что королевство и его земли прокляты.
Эти мысли заполняли неугомонный разум Теи, пока они ехали в ночи. Также она все время думала о том, как бы ей хотелось уметь здесь ориентироваться, знать эту местность так же хорошо, как и Боевые Мечи.
«Однажды, – поклялась она. – Однажды я буду знать Срединные Королевства так хорошо, что смогу ездить по ним с закрытыми глазами».
В кромешной тьме Тея различала силуэты ехавших рядом с ней друзей. С тех пор, как они покинули Тезмарр, ни один из них не проронил ни слова. Молчали все, кроме Боевых Мечей – их тихие голоса доносились до конца отряда. Тея осторожно привлекла внимание Кэла и Киппа и ускорила шаг лошади, протискиваясь вперед.
Теперь слова Боевых Мечей звучали отчетливее.
– Есть сведения сколько? – спросил Тордж.
– Разведчики доложили, что минимум три, может, и больше. Они сказали, что такой тьмы не видели никогда, – прорычал Вернич.
– Неудивительно, – согласился Хоторн. – Я наблюдал это множество раз за последнее время. Тьму сеют тенетворцы. Они создают ее и управляют, как пожелают. Тьма может принимать форму плетей, которыми они разрезают своих жертв, а может вызывать их самые темные воспоминания. И это только начало. С помощью тьмы они могут поглотить жертву целиком.
На спине у Теи выступили капельки пота, по телу пробежалась ледяная дрожь.
После тяжелой паузы Тордж продолжил:
– Думаешь, они похожи на тех, что были в Наарве?
– Именно они, – ответил Хоторн.
Дрожь сотрясала все ее тело.
– И все это время ты охотился на тенетворцев?
– Ты же знаешь, Тордж. И на прочую дрянь, что пробирается сквозь Завесу.
– Мы знали только то, что ты охотился на монстров, – вмешался Вернич. – И заметь, не из писем, которые ты не пишешь. Мы не знали, на каких именно монстров ты охотишься и где.
– И я не знал, пока не столкнулся с ними.
– Нам хватит людей? – тихо спросил Тордж.
Вновь повисло молчание, и на мгновение Тея подумала, что Хоторн уже не ответит.
Но наконец он произнес:
– Надеюсь.
* * *
Несколько часов группа ехала по старой заброшенной тропе, желтая луна со сверкавшими звездами едва освещали им путь. В воздухе чувствовалось морозное дыхание надвигавшейся зимы. Тея слышала, как Кэл и Кипп стучат зубами, а если бы она посмотрела в ночное небо, то увидела, как из ее рта вырываются облачка пара.
Чтобы отвлечься от мыслей о том, что ждет впереди, мужчины по традиции делились историями. Они рассказывали о морских драконах, гигантских пантерах, о странных плотоядных мотыльках и водяных лошадях, которых называют бакахастами, о рифохватах и всемогущих тиранах. Но ни одна история не леденила душу так, как мысли о тех существах, что описывал Хоторн.
Если Рука Смерти настороже, значит, всем стоит последовать его примеру.
Затем разговор перешел к смертельно опасным местам, где воинам доводилось бывать. Один солдат рассказал, как сопровождал заключенных в Алую Башню на побережье Наарвы. По его словам, это место опустошило его, лишило воли к жизни. Другой воин рассказал, как вел баржу по Расколотым островам. Он клялся, что затыкал уши, чтобы не слышать смертоносных песен древних сирен. Один из командиров поведал, как чуть не замерз насмерть по пути в Авеум. Каждая история рассказывалась с достоинством, воины пытались доказать, что они здесь не просто так, что заслужили свое право сражаться с угрожавшей королевству тьмой.
Услышав один из голосов, Тея мысленно взвыла. Она без труда различила прорезавшийся сквозь шепот надменный тон Себа Барлоу.
– В свой первый год в Тезмарре я обнаружил в Черных горах несколько пещер. Каждую зиму их затапливает во время бурь. Говорят, молния в одно место дважды не бьет, но… По этому же месту молния бьет каждый год.
Тея тихо выругалась и усмехнулась – не смогла удержаться. Все рассказывали о своих приключениях за пределами крепости, о смертельных проклятиях, непроходимых землях и древнем зле… В то время как Себ рассказывал жалкую историю о том, как даже не покинул родных пенатов.
Однако Себ услышал ее.
– Там лежат десятки скелетов, – продолжил он низким голосом, в котором сквозила угроза. – Согласно легенде, именно туда воины Тезмарра привозили распутниц, которые больше не были им нужны. Они связывали их и оставляли, а когда пещеры затапливало, те тонули. Такое жертвоприношение богам морей. Даже Элдерброк говорил об этом, помните?
По венам Теи бежал гнев, ее пальцы прокалывало от желания вцепиться в горло ублюдка.
– Не обращай внимания, – шепнул Кипп.
– Трудно не обращать на него внимания, когда хочется его убить.
Кипп издал звук, похожий на смешок:
– Знаешь, что говорила мне повар в «Веселом лисе», когда в детстве надо мной издевались?
– Что?
– Она говорила: «Кристофер…»
Тея фыркнула, когда он называл свое настоящее имя.
Слегка изменив тон, Кэл продолжил:
– Она говорила: «Кристофер, неважно, кто идет против тебя… Важно, кто идет с тобой».
Тея охнула.
– С тех пор я живу по этому принципу. Всегда найдутся люди, которые будут против тебя, Тея. Но люди, которые перед лицом врага стоят с тобой плечом к плечу, – самое великое богатство.
Тея пропустила слова друга через себя. Она постаралась отпечатать их в своей памяти наряду с другими ценными воспоминаниями, и устремила взгляд вперед.
* * *
Боевые Мечи задавали изнурительный темп, отряд скакал весь день и всю следующую ночь, лишь изредка делая остановки, чтобы отдохнуть и напоить лошадей. По мере того как они приближались к цели, разговоры становились всё тише, и в итоге разговаривали только Боевые Мечи.
По отряду, особенно среди щитоносцев, поползло липкое напряжение. На них обрушилась реальность: им предстоял не тренировочный бой, а настоящая битва, после которой жизнь некоторых может бесповоротно измениться, а кто-то отправится к Эновиусу.
Тея напряженно ехала в седле, ее рука невольно потянулась к камню судьбы. От тепла ее кожи кусочек нефрита нагрелся. Сейчас, оказавшись лицом к лицу с такой тьмой, она не знала, успокаивает ли он ее или пугает. Хоть благодаря