Император Пограничья 15 - Евгений И. Астахов

— Как, мать вашу⁈ — процедил я, глядя на груду документов. — Как можно было довести княжество до такого состояния?

Белозёров горько усмехнулся, откидываясь на спинку стула.

— Веретинский последние три года правления тратил деньги на параноидальные розыски заговоров и показательные казни. Содержал армию шпионов, которые копались в делах собственных бояр. Усиливал собственную безопасность — нанимал дополнительных гвардейцев, ставил магические ловушки во дворце, закупал артефакты защиты, — граф развёл руками, — а потом же сам их отвергал, боясь, что они его предадут.

— Продолжайте, — велел я, чувствуя, как холодок пробирает по спине.

— Акции устрашения против бояр и соседних княжеств стоили огромных денег. Теракт против Сергиева Посада, о котором вы знаете, обошёлся очень дорого — взятки, подкуп исполнителей, сокрытие следов. Только на это ушло больше ста пятидесяти тысяч рублей.

Я сжал кулаки, вспоминая последствия того взрыва.

— А Сабуров? — бросил я.

— Сабуров, — Германн с трудом подбирал слова, — он просто грабил княжество. Война с Угрюмом, взятки боярам за поддержку, содержание армии наёмников, личное обогащение. Только за полгода правления он накопил долгов ещё на миллион двести. Несмотря на займы Демидова и Яковлева!

Я встал, прошёлся к окну, глядя на серое небо.

— Какова общая выручка княжества? В нормальный год, без войны?

— Около полутора миллионов рублей, Ваша Светлость, — ответил Белозёров, открывая очередную папку. — Источники доходов следующие: налоги приносят триста двадцать тысяч, торговые пошлины — семьсот тысяч, это основная статья дохода. Специальные сборы — магические и обычные лицензии, штрафы, пени — сто восемьдесят тысяч. И доходы от княжеских владений: земельная рента, монополии и доли в различных производствах — ещё триста тысяч.

Я обернулся, прислонившись к подоконнику.

— И сколько мы тратим?

Германн помялся, глядя в бумаги.

— Расходы без ведения войны и масштабного строительства… около одного миллиона восьмисот тысяч рублей ежегодно.

Тишина повисла тяжёлая. Я медленно переваривал услышанное.

— То есть даже в мирное время мы тратим на триста тысяч больше, чем зарабатываем? — уточнил я, чувствуя, как нарастает ярость.

— Да, Ваша Светлость, — граф кивнул, избегая моего взгляда. — Княжество хронически дефицитно. Веретинский только за последние три года правления накопил долгов на шестьсот тысяч рублей, вводя внеплановые налоги и сборы, чтобы покрыть дефицит. Но это только усугубляло проблему — люди беднели, уклонялись от налогов, доходы падали.

Я вернулся к столу, опустился в кресло, глядя на Германна в упор.

— Разбейте эти расходы. На что уходит миллион восемьсот?

Граф перелистнул несколько страниц.

— Военные расходы составляют шестьдесят восемь процентов бюджета — это миллион рублей в год. Содержание армии, гвардии, Стрельцов, закупка оружия, боеприпасов, обмундирования, жалованье офицерам и солдатам, фураж для лошадей, содержание и ремонт укреплений.

— Миллион на армию, — повторил я медленно. — И сколько боеприпасов получает каждый солдат?

Германн сглотнул.

— В среднем… восемьдесят патронов в год на бойца.

— Восемьдесят⁈ — я ударил ладонью по столу, и граф вздрогнул. — Это абсолютный нонсенс! Как можно поддерживать боеготовность с восемьюдесятью патронами в год⁈

— Никак нельзя, — торопливо заговорил Германн. — Офицеры регулярно шлют рапорты в казначейство просят выделить финансирование. С восемьюдесятью патронами невозможно ни проводить стрельбища, ни поддерживать навыки, ни воевать, если припрёт нужда. Но денег нет, Ваша Светлость. Их просто нет.

Я откинулся на спинку кресла, массируя виски. Картина складывалась ужасающая. Княжество, которое тратит на армию две трети бюджета, но при этом не может обеспечить солдат даже минимальным количеством патронов.

— Владимир — банкрот, — произнёс я тихо, и это прозвучало как приговор. — При текущем уровне доходов расплатиться с долгами не получится никогда.

— Именно так, Ваша Светлость, — Белозёров опустил голову.

Я встал, прошёлся вдоль стола, соображая. В казне Угрюма с учётом отступных от Яковлева было около пятисот тысяч рублей. На днях Демидов переведёт ещё двести тысяч компенсации — будет семьсот. Значительные средства вложены в перестройку магической академии, расширение сети магазинов «Угрюмый Арсенал» по всему Содружеству, в несколько бизнесов, связанных с Реликтами, в Сергиевом Посаде.

Технически я мог бы погасить часть долгов из своего кармана. Но это создало бы опасный прецедент. Угрюм не должен расплачиваться за чужие грехи. Владимир должен быть на самообеспечении, иначе превратится в бездонную яму, которая сожрёт все мои накопления.

— Какие варианты вы рассматривали? — спросил я, останавливаясь напротив Белозёрова.

Граф нервно облизнул губы.

— Можно попробовать повысить налоги. Или собрать внеочередной сбор, например, под предлогом восстановления после войны…

Я прищурился, глядя на него.

— Наш хмель пожрал долгоносик, да? — процедил я с издёвкой.

Германн радостно закивал, не уловив сарказма.

— Именно, Ваша Светлость! Можно объявить чрезвычайный…

— Вы издеваетесь? — обманчиво спокойно произнёс я, и граф осёкся, побледнев. — Все налоги в итоге платят самые бедные. Народ и так разорён предыдущими «умелыми» правителями. Повышение налогов приведёт к восстанию, а у меня нет армии, чтобы его подавлять. Да я и не буду этого делать!

Белозёров сжался в кресле.

— Займ у других княжеств? — попробовал я другой вариант.

Германн покачал головой.

— Кто даст деньги разорённому княжеству, Ваша Светлость? После проигранной войны, с пустой казной и горой долгов? Процентная ставка будет грабительской, если вообще кто-то согласится.

Я снова сел за стол, барабаня пальцами по столешнице. Выпуск княжеских облигаций? Возможно. Но этот вопрос стоило хорошо обдумать, тщательно просчитать все риски, найти надёжных покупателей. Это не решение на завтра.

— Германн, — произнёс я твёрдо, — готовьте детальный отчёт по всем долгам с приоритетами. Кому нужно заплатить в первую очередь, кого можно попросить подождать, с кем договориться о реструктуризации. Мне нужен полный анализ к завтрашнему утру.

— Будет сделано, Ваша Светлость, — мой собеседник поднялся, кланяясь.

Когда дверь закрылась за ним, я остался наедине со своими мыслями. Внезапно в голову закралось неприятное подозрение. Германн Белозёров — бывший казначей при Сабурове. Он управлял финансами княжества последние месяцы. Не мог ли он сам быть причастен к этой финансовой катастрофе? Неужели он не видел, что творится? Или видел, но молчал? Или, что ещё хуже, участвовал?

Эта мысль претила. Всё-таки отец Полины, человек, которому я начал доверять. Но отметать её было нельзя. В таких суммах легко прятать хищения. Нужен свежий и непредвзятый взгляд со стороны. Полный аудит казначейства.

Я вернулся к окну. Град закончился, и сквозь тучи пробивались лучи солнца, освещая серые крыши Владимира. В деревнях Пограничья крестьяне чинили ограды и крыши перед зимой, охотники выслеживали дичь, торговцы считали барыши. Никто не знал,