Искомая мною дверь была сразу на четвёртом этаже и направо — красивая, твёрдая, с электронным звонком и глазком на оном, с витой ручкой и мерцающей красной лампочкой над.
Отлично, тут я и проведу следующие часы своей двадцатилетней жизни. Словно часовой на посту, я должен сторожить чью-то собственность. Часовому запрещается всё самое интересное: спать, сидеть или прислоняться к чему-либо, разговаривать, петь, писать, читать, есть, пить, курить или отправлять естественные надобности, принимать или передавать какие-либо предметы другим лицам. Никому не отдавать оружие и не передавать его другим лицам, даже начальнику караула или разводящему.
Что напрямую противоречит приказу старшего с говорящей фамилией Лаечко — писать изучение объекта. И я спустившись в проём между этажами, положил листок на подъездный подоконник начал набрасывать текст:
РАПОРТ
О результатах изучения объекта (квартиры)
«06» августа 2025 г.
Докладываю, что в ходе несения службы было совершено изучение охраняемого объекта (квартиры) по адресу: ул. Киевская, д. 12, кв. 37.
В ходе осмотра установлено следующее:
Объект (квартира) расположена в пятиэтажном многоквартирном жилом доме, во втором подъезде, на четвертом этаже. Входная дверь в квартиру расположена непосредственно справа при выходе на лестничную площадку четвертого этажа. Дверь металлическая, с электронным звонком и глазком. Контрольная лампа над правом верхнем углом дверного косяка.
Объект имеет два окна, выходящие во двор дома. Окна просматриваются с прилегающей территории.
Подъезд оборудован системой домофона. Имеется датчик движения, включивший освещение при моём подходе.
Лестничная клетка требует повышенного внимания — плохое освещение, ограниченный обзор с нижних этажей.
Младший сержант полиции / С. А. Кузнецов / Подпись.
Оглядев своё творчество я подумал не многовато ли я раз взял «квартиру» в скобки? Это я узнаю только завтра, когда буду сдавать работу секретарю роты.
Часы на посту — они как вода в дырявом ведре: кажется, вот-то вот наполнится, а смотришь — всё на том же уровне. Я прошелся по лестничной клетке от третьего до пятого этажа, сверяя обстановку с только что составленным рапортом. Да, освещение действительно отвратное. Да, запах на четверном — коктейль смешанный из старого ковра, кислых щей и чьей-то безысходности.
Поднимаясь обратно к своей двери, я услышал скрип сверху. Медленный, шаркающий шаг. Из полумрака пятого этажа неспешно спускался седой мужчина преклонного возраста, таких еще называют дед, — тщедушный, в стёганой жилетке, несмотря на август, и с тростью. Он внимательно, без суеты, оглядел меня с ног до головы.
— Милиция? — буркнул он, не столько спрашивая, сколько констатируя факт. Голос у него был хриплый, прожжённый, как этот подъезд.
— Полиция теперь, — автоматически поправил я.
— Всё одно. Вы, значит, тридцать седьмую караулите? Надо же, я прямо над ними живу.
Вот это поворот. Квартира «снялась», и сосед сверху может что-то знать.
— Да, ждём хозяев. Не можем перезакрыть, — подтвердил я. — Может, вы знаете, как с ними связаться? Телефон, может, у вас есть?
Дед медленно, с театральным достоинством, покачал головой.
— Не-а. Не знаю я их. Вчера только, под вечер, шумели. Гудели, значит. А машина его во дворе и сейчас стоит. Белая. Видать, на такси хозяин укатил. Или вообще не ночевал.
«В целом уехать на такси, а не брать своё авто — правильная тема», — мелькнула у меня мысль. Если планируешь вернуться пьяным или просто не в состоянии водить. Логично.
— А то за марка авто? — уточнил я, пытаясь выжать из ситуации хоть что-то.
Дед фыркнул, брезгливо сморщившись.
— Да чёрт его знает, этих «китайцев» развелось. Белый такой, с ромбиками на решётке радиатора.
Спасибо. Ни модели, ни номера. Хоть цвет есть.
— Понял, спасибо, — кивнул я, давая понять, что беседа окончена.
Но дед не уходил. Он облокотился на палку, словно собираясь нести вахту со мной в паре.
— И долго это ещё? — спросил он, с надеждой глядя на дверь 37-й квартиры, будто от меня зависело, когда она волшебным образом откроется.
— Пока не приедут, — развёл я руками. — Или пока хозорган не ответит.
Он что-то неопределённо пробурчал себе под нос, качнул головой, словно говоря «эх, молодость, совсем служить разучились», и, наконец, зашаркал вниз. Его шаги медленно затихли, оставив меня в компании гула из вентиляции и всё того же едкого запаха.
Я посмотрел вниз через подъездное окно.
«С ромбиками на решётке…» — покрутил я в голове образ. Память Кузнецова лениво поскреблась и выдала: возможно, Chery или Geely. Но какая разница? Машина во дворе — это хоть какая-то ниточка. Может, номер записать? Хотя бы для галочки. Для того самого рапорта.
Далее я достал рацию и, открутив от неё антенну, зажал кнопку передачи.
— 305-й, 705-му, — позвал я.
— Слушаю, — ответил Дима.
— Слушай, тут сосед сверху спускался, говорит, что хозорган кутить вчера изволил, а машина его во дворе стоит, может, он там? — спросил я, и тут в кармане запиликало.
Я достал телефон и увидел входящий, подписанный как «Дима водитель 305».
Взяв трубку, я услышал голос Димы:
— Ты что, радиоэфир засоряешь? Рация же есть?
— Так я антенну выкрутил, меня только вы слушать можете, — ответил я.
— Телефон же есть. Какая машина?
— Белый китаец, с ромбиками на решётке радиатора, — выдал я.
— Щас гляну, — произнёс Дима и, повесив трубку, вышел из экипажа и направился к машине.
И тут я услышал, как ручка у охраняемой мной двери несколько раз опустилась и поднялась, характерно щёлкая замком. А потом в квартире раздался грохот. Я молча вкрутил антенну в рацию и поднялся на площадку, стараясь не попасть в поле зрения камеры электронного звонка. Преступник был внутри и пытался выйти, но что-то пошло не так.
Глава 9
Жулик
Ручка снова дёрнулась, и я наконец сообразил, что к чему. Она опускалась вниз, а створка при этом дёргалась внутрь квартиры. Так не бывает — все железные двери, которые я видел, открывались наружу, чтобы злоумышленникам было сложнее их выбить. Здесь же