Возможно в России потребуется больше денег, еще придется открывать обеспечительный депозит, но в посольстве уверяли, что разменять доллары можно и в Калининграде. Карлсону был интересен сам визит в русский банк. Еще он хотел сравнить курсы в разных банках.
— Вы летите в Россию, — прозвучало как утверждение. — В Империи карты иностранных банков не обслуживаются. Могут быть сложности с расчетами и получением денег. Могу предложить открыть рублевый счет в нашем банке и оформить дебетовую карту.
— У вас много отделений в России?
— Во всех губернских городах и многих уездных. Не беспокойтесь, с нашей картой вы совместимы с банкоматом любого банка. Не только в России, но и в колониях и странах Зоны Интересов.
— Одна платежная система?
— Разумеется. Общая имперская, — молодой человек сделал приглашающий жест.
— Спасибо. В следующий рад.
— Спасибо за обращение. Рады помочь.
Вот и первое приключение. Ничего страшного. Новые русские достаточно вежливы и цивилизованы. Банки у них точно с картами работают. На этом плюсы закончились. Люди, организовывавшие поездку, явно посчитали, что до Калининграда может долететь даже иностранец. Вот только один нюанс — языковой вопрос стал проблемой.
Посадку объявляли на трех языках, найти нужный выход помогли указатели, а вот дальше началось интересное. Рейс явно рассчитывался на русских. Сам журналист узнал в очереди к посадочному коридору несколько человек летевших с ним из Нью-Йорка. Скорее всего их было больше. Так вот, только одна стюардесса говорила на английском, она помогла найти место в салоне Карлсону и нескольким его собратьям по несчастью. Правила поведения на борту, действия при аварийной посадке тоже зачитывали на русском.
Салон бизнес-класса полон. Но можно спокойно вытянуть ноги и откинуть спинку кресла не боясь придавить человека сзади. Есть даже столики. Бровь Такера приподнялась от вида хрустальных пепельниц в салоне.
Мужчина напротив, молодой, подтянутый, в деловом костюме заметил удивленный взгляд американца.
— Здесь можно. Не стесняйтесь если курите. Меня тоже все удивило, когда в первый раз летел компанией из империи.
— Спасибо. Не курю. Но дым мне не мешает, если хотите. Вы говорите, что уже летали «Небоходом». В Швецию? По делам?
— Все верно. Пытался восстановить контакты, — мужчина поморщился, брезгливо стряхнул невидимую грязь с руки.
— Неудачно?
— Не совсем. Европейцы и раньше не отличались умственными способностями, последние события их не излечили.
— Как вы сами восприняли эти события? — проклятая профдеформация, автоматом сработало. Журналист почуял жареное.
— Как и все. Страшно и непонятно. Вы не швед и не из Европы.
— Да, американец.
— Вас что-то заставило лететь в Калининград.
Всегда интересно разговаривать с умным собеседником. Пусть русский уходил от прямых вопросов, но сказал он немало. Под конец Такер нашел нужную точку.
— У нас очень тяжелое время наступило, — открылся русский.
— Но ведь война закончилась, Россия другая.
— Вот именно — другая. Война, санкции, мигранты, инфляция, это все ерунда. Мы были сильной страной, реально боролись за свои интересы. Ваша агрессия нас сплотила, помогла вспомнить, что мы русские. А сейчас что⁈ Нашей России нет. Так, огрызок. Насмешка Бога. Восточная Пруссия.
Такер благодарил Бога за то, что вовремя, включил диктофон. Это было необычно, непривычный взгляд на вещи. Карлсон примерил ситуацию на себя. А как бы он сам отреагировал, если б вдруг от США осталась одна Аляска, а на континенте вдруг появились другие США? Тоже Америка, но другая. А ведь, наверное, так и есть. Старая Аляска же куда-то пропала. Карлсону показывали кадры спутниковой съёмки с сопоставлением с архивными фото. Там все изменилось. И живут совсем другие люди. Даже потомки американцев считают себя в первую очередь англо-русскими, их ничего не связывает с Америкой. Это не пропаганда. Люди, сумевшие попасть на Аляску в первые дни, записывали, слушали, снимали и не врали. Им было малость не до того.
— Но ведь за границей тоже живут русские, — прозвучал хороший вопрос, — они разве не такие как вы?
— Так есть. Они другие. Мистер Карлсон, я много ездил по миру, работал с самыми разными людьми. Кстати, вас я сразу узнал. Скажу одно, в империи другие люди. Они русские, но отличаются от нас как американцы или буры. Вроде одна кровь, один язык, тоже православные, но думают, действуют, живут иначе.
— В, чем отличие? Мне самому хочется знать.
— Так сразу не объяснить, — человек задумался. — Сложно выразить словами. Если будет время, сами съездите. Граница уже формальность. Авиасообщение налажено. Можете даже арендовать машину и скататься в Вильно, Минск, Смоленск. Думаю, вам будет интересно.
Кивок согласия.
— Вы же летите брать интервью у нашего нового-старого президента?
Такер не сразу понял о ком идет речь.
— Когда я вылетал из Нью-Йорка, говорили, мистер Дмитрий еще вице-президент. Или как это называется по-русски?
— Исполняющий обязанности. Не важно. По факту он вновь стал президентом. Хоть я ему не завидую.
— Понимаю, — прозвучало совершенно искренне.
Карлсон сам не хотел бы оказаться в положении президента Федерации. Пусть отношения двух русских государств явно больше чем дружеские, но правительству Республики не позавидовать. Все ясно как дважды два. Перспективы такого союза однозначны. В Калининграде это хорошо понимают.
Второй вопрос: каковы перспективы отношений уже Америки с этими новыми-старыми русскими? Пока в Вашингтоне заняли выжидательную позицию, но это ненадолго. Слишком сильные противоречия, слишком болезненна потеря зон интересов, слишком резко русские подвинули всех на этой планете. Пока страшно, но и обиды нанесены серьезные.
Глава 20
28 мая 29024
Биржевую аналитику лучше не читать, она вгоняет в депрессию. Репортажи с мест, сухие сводки банкротств, статистика грузооборота, рост безработицы еще хуже. Умного человека они могут довести до суицида. К счастью у Энтони Блинкена банально не было времени чтоб отвлекаться на что-то кроме работы. В Санкт-Петербурге он столкнулся с вызовом, встретил врага, которого обязан победить.
Энтони с содроганием и омерзением вспоминал рожи русских. Этот надменный, общающийся исключительно через переводчика господин Беспятов, наглый заносчивый щенок Романов-младший. Недаром князь Блинкену сразу не понравился. Чувствовалось в нем враждебное, чуждое, нечеловеческое. Если бы у госсекретаря росла шерсть на загривке, она бы обязательно вздыбилась. Это генетическое, память поколений предков.
Энтони закончил инструкцию для посла в Уйгурский каганат и посмотрел на часы. Вот еще беда. Ну где найдешь дипломата со знанием уйгурского, да еще имеющего представление о регионе? И вообще, где взять столько людей? Приходилось выбирать из того что есть. В Государственном департаменте давно уже чувствуется кадровый дефицит, но сейчас он обострился до невозможности.
Блинкен вызвал машину и поднялся из-за стола. В дверях остановился, хлопнул себя по лбу и вернулся к компьютеру. Слишком часто он стал забывать элементарные правила безопасности. А ведь прокатились же скандалы с утечками данных и переписок. Внутренние враги не спят, выжидают, любой слив, утечку только рады вывалить на публику.
Госсекретарь закрыл почту, мессенджер, перевёл комп в спящий режим. На крайний случай закрыл сейф, хотя точно был уверен, что в его отсутствие в кабинет не войдет даже уборщица.
Совещание в Белом Доме официально проводит глава аппарата президента Джефф Зинтс. Однако, Блинкена предупредили, что встреча по инициативе Джейка Салливана. Вице-президента точно не будет, и это радует. На счет Старины Джо неизвестно.
В кабинет Энтони вошел одним из последних, за три минуты до назначенного времени. Раньше это считалось шиком. Люди собрались. Да, пришли разведка и силовики. Сам Байден тоже почтил собрание своим присутствием. При виде Блинкена президент приветственно поднял руку и вернулся к разговору с главой аппарата.