Эти слова были восприняты с вежливыми улыбками. Не до всех еще дошло. Те же кто понял, сидели с каменными лицами.
— Империя запрещает нахождение любых судов под флагами означенных держав в своих территориальных водах. Равно запрещается транзит грузов упомянутых держав через воды и воздушное пространство России. Империя запрещает проход через Черноморские проливы и Суэцкий канал, запрещает прохождение по Северному морскому пути. Что касается Соединенных Штатов, все наши требования касаются и вашей страны, — Беспятов смотрел на Рикера. — Император накладывает на вас эмбарго. Мы запрещаем экспорт космических, ядерных технологий, военной продукции, любых продуктов высоких технологий. Мы прекращаем любой оборот делящимися материалами с Соединенными Штатами. Запрет на прохождение Проливами и Суэцем вас так же касается.
— Я немедля передам ваши слова в Вашингтон, — кивнул посол. Мистер Рикер уже успел ознакомиться с реальным положением дел. Он был одним из тех, кто все воспринял серьезно.
— Господа, не смею задерживать, — Константин Беспятов в нарушение всех дипломатических правил и приличий скрестил руки на груди. Дождавшись, пока иностранцы не покинут кабинет, председатель Совмина глубоко вздохнул. Затем он смахнул ладонью пот со лба. — Господа, кто уже успел посмотреть обращение его величества?
— Государь сказал все как надо, — ответствовал министр Кривошеев.
— Тогда предлагаю посмотреть еще раз. Господа, это всех нас касается.
— Не мы начали эту войну, — князь Николай с задумчивым видом подпер щеку кулаком. — Мы обязаны ее закончить.
Сам князь упомянутое обращение не смотрел. Он был один из тех, кто его готовил. Страна вступила в войну. Что ж, это ожидаемо.
— Моя страна всегда права, — процитировал князь Романов. — Ведь это моя страна.
Продолжение следует.