В конце статьи кинохроника. Вот ролик с подписания акта капитуляции в Гаване в 1946 году. Камера снимает с палубы корабля или катера. Черно-белые кадры. Вид порта. Корабли, суда у причалов. Белые дома на берегу.
Проливом идет большой военный корабль. Стальная громада. Характерная архитектура линкора Второй Мировой. Массивные башни с орудиями, пирамида надстроек, высокие мачты, ажурные антенны радаров. Камера приближается к борту, выхватывает корму, ферму катапульты с кажущимся игрушечным самолетиком. Ниже по борту горят бронзой буквы: «Император Николай II». Камера идет вверх, показывает трепещущий над кормой Андреевский флаг.
Следующий эпизод, судно с оператором проходит вдоль борта другого линкора. Вклеен кадр с текстом: «Корабль Его Императорского Величества "Конкерор». Следом кадр с британским флагом. Опять съемки тяжелого корабля. Из моря вырастает стальная мрачная глыба. Флагман флота Германской Республики линкор «Фридрих Барбаросса».
Это все похоже на плохое кино, тупую бездарную альтернативу подлых предателей и антисоветчиков. Это же натуральный бред. Рассудок хватается за спасительную соломинку. Увы, легче не становится. Сердце не хочет видеть, но головой то человек понимает: это все есть, это все было, это другой, куда более благополучный и дружелюбный России мир. От этого становится еще хуже.
Кино продолжается. На рейд залива Гаваны входит американский крейсер «Уичита». Затем действие переносится на палубу линкора. Перед монструозной башней, прямо под нависающими стволами орудий столик с письменными приборами. Вокруг люди в форме. Голос за кадром засчитывает бравурный текст, представляет подписантов. Первым к столику подходит человек в гражданском костюме госсекретать США Джеймс Бирнс. Он молча расписывается в Акте капитуляции, резко разворачивается и уходит, провожаемый холодными взглядами. Следующим свою подпись ставит адмирал Эрнест Кинг.
Настал черед победителей. Сергей с открытым ртом смотрел на кадры, слушал и читал имена людей, завершивших войну. Министр по особым получениям Российской империи князь крови Дмитрий Александрович, командующий объединенным флотом Атлантики адмирал Вадим Макаров, британский адмирал Эндрю Каннингем, вождь немецкого рабочего класса Отто Штрассер, командующий Кригсмарине адмирал Карл Дениц, министр Иностранных дел Японии принц Коноэ.
Их было много. Сплоченная когорта победителей — русские, немцы, французы, японцы, англичане, норвежцы, сербы, словаки. Отметился даже представитель некоего Царства Иудейского. Сергей не сразу понял, что это уже реальное государство на Ближнем Востоке, союзное Империи между прочем.
Из динамиков компьютера звучал незнакомый гимн. Сергей смотрел на экран, из его глаз катились слезы. Чужая победа. Мир настоящих победителей. Мир людей, не знавших триумфа Сталинграда, но бросивших всю планету к ногам своего императора.
В статье Информатория идет строчка: «Потери России во Второй Мировой Войне составили 962 тысячи погибших, умерших от ран и болезней. Это вторая по кровопролитности война для Империи в новое время. Молим Бога, чтоб никогда больше не было таких страшных в своей жестокости войн, как обе мировые».
Глава 23
30 мая 2024
— Через двадцать минут за вами заедет машина. Черный «Прогресс» Казанец'. Собирайтесь.
— Спасибо, — бросил Такер и побежал переодеваться.
Вчерашний день оказался насыщеннее предыдущего. Штабс-капитан Серов, как и обещал, устроил потрясающую экскурсию. Такеру показали парки и фонтаны Петергофа, свозили в Кронштадт и провели по великолепному парку на западной оконечности острова. Журналист видел пригороды, почувствовал атмосферу патриархальных застывших в позапрошлом веке Териоки и Белоострова, а затем по скоростной магистрали перенесся в деловой центр на Васильевском острове.
— Видите вон тот неприметный особняк? — сопровождающий показал на старинное здание красного кирпича с лепниной в окружении деревьев на огороженной территории. — Штаб-квартира «Царицынской группы заводов». Управление перенесли в Петербург в 30-е годы прошлого века, здание начала 19-го века. За этим забором и парком добрая четверть тяжёлого машиностроения и треть военной промышленности.
Серов назвал цифру примерно равную годовому ВВП Франции или Германии.
— Именно столько они показали оборот в отчете за прошлый год. На заводах компании в Акмолинске строят двигатели космических кораблей.
— Такой маленький офис.
— Это только штаб. Вся работа и люди раскиданы по площадкам. А вон если проехать в том направлении по набережной мы упремся в корпуса Балтийского завода. Старая казенная верфь, неоднократно модернизировалась.
— Строит военные корабли?
— Не только. Если не ошибаюсь, сейчас больше по частным заказам. Штампуют сухогрузы, танкеры, контейнеровозы. Военное тоже есть, если возьмём катер, с Невы увидим новый авианосец у стенки.
От речной прогулки Такер не отказался. Обозрели не только верфи, но и набережные, мосты, ансамбль Биржи, прошли вдоль старинной крепости с собором. Журналист обратил внимание на многочисленные прогулочные суда, идущие по реке грузовые суда и баржи.
Да, день был насыщенный. До сих пор в голове некоторый сумбур.
Из гостиницы Карлсон выскочил точно в назначенное время. Остановился выискивая взглядом нужную машину, забыл ведь уточнить как выглядит этот самый «Прогресс».Из одной из припаркованных машин махнули рукой. Седан класса С, судя по размеру. Да, на переднем сиденье сам Серов. Сегодня в форме.
— Садитесь. Едем.
— Куда?
— Красный замок. Встреча в здании Совета Министров.
— Корпусной участок?
— Вы уже ориентируетесь. Хорошо.
Несмотря на оживлённое движение доехали быстро. В правительственном квартале на юге Такер еще не бывал. Город слишком большой чтоб осмотреть его за полтора дня. Здесь надо прожить много лет чтоб все узнать и увидеть.
Опять аллеи, фонтаны, аккуратные дорожки, машины на парковках. Устремленная в небо архитектура. Серов показал на величественный собор. Парящая каменная громада.
— Николай Третий. Один из главных Соборов столицы. Построен в память о погибших на полях Второй Отечественной.
— Почему третий? — дурацкий вопрос, но ничего другого на ум не пришло.
— Это известная история. Расскажу потом.
Машина остановилась у торца здания. Крыльцо. Отдельный вход. За дверью пост охраны. Карлсону выдали электронный пропуск. Все быстро, организация на высоте. Скоростной лифт возносит на девятый этаж. Обычный коридор делового здания. Навстречу попадаются люди, все в деловых костюмах или характерных мундирах чиновников, встречаются офицеры в форме. Вот перегородка с дверью. Пост охраны.
— Это рабочий сектор князя Николая, — поясняет сопровождающий.
Вот и конец пути. Серов остается в приемной, Такера приглашают.
— Здравствуйте, ваше высочество, — сразу с порога.
— Добрый день, господин Карлсон, — навстречу поднимается молодой мужчина в деловом костюме.
Кабинет маленький, уютный, справа большое окно. Николай с уверенной улыбкой подает руку и приглашает гостя за стол.
— Рад вас видеть. Как добрались? Как впечатления?
— Спасибо! Великолепно! В России меня столько всего удивило, что даже не знаю, что спросить.
— Я тоже не знаю с чего начать. Никогда в жизни не общался с журналистами. Как-то везло.
— Простите, ваше высочество, я могу использовать звукозаписывающую аппаратуру?
— Конечно. На дворе 21-век, можно не развивать навыки стенографии.
Такер выложил и включил на запись сразу два телефона. Как он успел выяснить, у русских даже на обычное аудио свой стандарт. Будет интересно подкинуть файл специалистам, пусть расшифровывают.
— Вы говорите, что никогда не встречались с журналистами. Но вы все же согласились рассказать о своей стране нашим слушателям.
— Скажем так, мне интересно поговорить с одним из тех, кто плотно работает с общественным подсознательным в Штатах. Тем более с человеком достаточно прогрессивных цивилизованных взглядов.