— И получается, что мой отец опробовал этот процесс на мне? — с некоторым ехидством спросил Фаррел.
— Ну да, — спокойно ответил Нарамор. — Когда ты был двухлетним ребенком, твоя мать уже умерла, а Джон был уверен в разработанной им формуле, уверен, что она сделает тебя намного сильнее любого человека. И он ввел тебе вещество, запускающее такие изменения.
Сделав небольшую паузу, Нарамор с досадой покачал головой.
— А потом случилось непредвиденное, — вновь заговорил он. — То вещество оказалось слишком сильным и вызвало неожиданную реакцию. Твой отец был в ужасе, он думал, что ты умрешь, что он убил собственного сына! Но ты не умер… Тогда Джон заявил, что выведенная им формула слишком опасна, чтобы можно было повторить опыт, и отказался работать дальше в этом направлении. А когда Шеррифф стал давить на него — он исчез вместе с тобой. Мы долго вас искали, но это было сложно, он не оставил никаких следов и хотел, чтобы его никогда не нашли.
— Но на меня его формула подействовала! — воскликнул Бэйрд.
— Да, это так. Электрофизические тесты, которые ты прошел, доказали это. Твое тело по своим свойствам — иное. Стенки твоих клеток представляют собой полутвердые матрицы, если использовать физиологические термины. Это означает, что клеточные оболочки твоего тела такие же прочные, как хрящи. Но Джон Бэйрд, напуганный тем фактом, что процесс чуть не убил тебя, был полон решимости никогда больше не использовать формулу. А больше никто об этом не знал. Когда он исчез, формула исчезла вместе с ним.
Слушая этот так до конца и не осознанный им рассказ, Бэйрд мысленно перенесся в те долгие годы, проведенные в дебрях далекой и неприветливой Антарктики. Он помнил многое, что тогда происходило, помнил и некоторые высказывания отца.
— Однажды отец сказал, что не осмеливается вернуться во внешний мир, потому что это означало бы смерть для многих людей, — поделился юноша своими воспоминаниями.
Нарамор с пониманием кивнул.
— Он боялся, что формула будет использована снова.
Мысли Фаррела вернулись к нему, точнее к его организму. С удивлением он посмотрел на свои руки и на все тело, и уверенность в том, что источником его силы, твердости и способности так много вытерпеть была суровая Антарктика, начали таять, как воск под огнем. Значит, причина этого в научных способностях его отца…
Воспоминания нахлынули на него, и теперь все — и то, как он смог выдержать полярный холод, и его невосприимчивость к ударам и падениям, и то, как на него не повлияли изнурительные испытания космического полета, и, прежде всего, то, как его тело одержало победу даже над гравитацией и атмосферным давлением Юпитера — получило такое четкое, очевидное и простое объяснение, что он даже проникся пониманием Шерриффа, который хотел получить секрет ученого Бэйрда и применить его на практике.
— И все эти годы Шеррифф пыталась найти моего отца? — мрачно спросил он.
— Конечно, — уверенно ответил Нарамор. — Он даже предложил крупное вознаграждение тому, кто сможет найти Джона Бэйрда. При этом он продолжил свои собственные планы покорения Юпитера с помощью машин и разных приспособлений типа ходоков. Но он все равно упорно продолжал цепляться за мечту о сверхчеловеке в будущем, о людях, способных эксплуатировать новые миры, которые обязательно будут открыты.
— И ради этой мечты, ради своих амбиций он послал Реймана и Вейла убить нас! — свирепо отрезал Бэйрд, чувствуя, как напряглись все его «сверхчеловеческие» мышцы.
Нарамор схватил его за руку и заговорил настолько быстро, что, казалось, слова слетали с его губ, как заученный текст:
— Нет, Бэйрд! Рейман сделал это исключительно по собственной инициативе, а Шеррифф даже не знает, что твой отец был убит! Когда Рейман вернулся, он сказал ему, что нашел вас с отцом мертвыми в вашем антарктическом убежище и что он забрал документы Джона и уничтожил ваш дом и ваши тела. Тогда Шеррифф очень разозлился на него и из-за вашей смерти, и из-за того, что в привезенных бумагах не было формулы.
— О, нет! — недоверчиво отмахнулся Фаррел с кривой ухмылкой. — Вы просто прикрываете Шерриффа. Вы же, конечно, догадались, что я собираюсь с ним сделать, вот и выгораживаете его.
— Послушай, я понимаю тебя, — примирительно, но настойчиво произнес медик. — Пойми, если Рейман совершил убийство, закон в состоянии разобраться с ним, но у Шерриффа руки чисты! И он уже серьезно болен. Ты же только что видел его. Слишком много космических полетов, слишком много лет тяжелого труда на пути к своей большой мечте. Я предупреждал его, что приземление на Юпитер для него не безопасно, но он не послушал.
— Вы просите меня посочувствовать человеку, который убил моего отца? — резко спросил Бэйрд, и его глаза загорелись дьявольским огнем.
Услышав эти слова, Нарамор опустил глаза и отступил назад.
— Ты не хочешь слушать. В тебе сидит навязчивая идея ненависти к тому, кто ни в чем не виноват, и эта идея слишком сильна. Ты не хочешь или не готов от нее избавиться.
Врач ненадолго замолчал. А потом посмотрел Фаррелу прямо в глаза и тихо произнес:
— Я могу тебя понять и очень тебе сочувствую, Бэйрд. И поскольку ты, очевидно, не хотел, чтобы тебя узнали, я никогда никому не рассказывал о том, что понял о тебе из тех тестов. Решил подождать и посмотреть, что ты будешь делать.
И вновь Бэйрд уставился на него ничего не понимающим взглядом.
— Вы имеете в виду — Шеррифф и Рейман не подозревают, кто я такой?
— Шеррифф не знает. Откуда ему это знать? Он уверен, что ты мертв. Тот факт, что ты немного прогулялся по Юпитеру без ходока, еще ни о чем не говорит, возможно, ты просо оказался необычайно выносливым человеком. Нет, он не знает, кто ты. А вот Рейман… не уверен. Он что- то заподозрил, когда услышал о смерти Вейла, и возможно, он узнал тебя, несмотря на прошедшие месяцы.
Медик еще немного поразмышлял, после чего уверенно добавил:
— Если то, что ты говоришь — правда, то Рейман — убийца. А потому он, не задумываясь, убьет снова хотя бы для того, чтобы его не разоблачили. Не давай ему такого шанса, не лети на Юпитер.
— Это невозможно, — возразил Фаррел неожиданно спокойно, как будто все напряжение, накопившееся в нем за долгие месяцы поисков, несколько спало. — Я уже договорился с Рейманом и Шерриффом.
Нарамор обеими руками взял его за плечи.
— Послушай, Бэйрд, я тоже отправляюсь в это путешествие. И я друг Шерриффа. Я знаю, что он невиновен, а