Фаррел ничего не понимал, но это было уже не важно. Имело значение лишь то, что его планам, похоже, не суждено было сбыться.
— Что вы получите от мерзавца Шерриффа за все это, Нарамор? — с досадой и презрением спросил он. — Долю в бизнесе?
— У твоего отца не было украдено никакого секрета, Бэйрд, — вместо ответа серьезно сказал Нарамор. — В тех бумагах не было ничего, что можно было бы украсть.
— Но он что-то знал, и за этим охотились, — парировал Фаррел, все больше распаляясь. — Вы ведь знаете, что с ним случилось?
Нарамор сделал рукой успокаивающий жест.
— Да, у Джона Бэйрда был секрет. Величайший в мире. Но это был не клочок бумаги, не формула — ничего подобного. Это был человек. — Медик на секунду замолчал, а затем добавил: — И этот человек — ты, Бэйрд.
ГЛАВА IX
ЗАСТИГНУТЫЙ ВРАСПЛОХ ТАКИМ поворотом и окончательно сбитый с толку, Фаррел уставился на собеседника немигающим взглядом.
— Что вы имеете в виду? — хрипло спросил он.
— Твое физическое тело, Бэйрд, секрет в нем, — произнес Нарамор. — Ты отличаешься от других людей, от всех людей, которые когда-либо жили на Земле. — Он внимательно посмотрел юноше в глаза. — Ты сам никогда не подозревал этого? А твой отец ничего тебе не говорил?
Бэйрд уставился на него неподвижным бездумным взглядом, словно его оглушили.
— Отличаюсь? — проговорил он медленно, пытаясь вникнуть в смысл этих слов. — Но чем же?
Нарамор вздохнул.
— Вижу, отец никогда и ничего тебе не рассказывал. Невероятно!
Он убрал пистолет в карман и положил руку на плечо Фаррела, а затем потянул его прочь от большого металлического здания штаб-квартиры. Бэйрд, изумленный и сбитый с толку, совершенно не сопротивляясь, пошел с ним, как идет послушная собака рядом с хозяином.
— Твой отец, он убит? — участливо спросил Нарамор и, не дожидаясь ответа, продолжил: — То, как ты говорил о нем, заставило меня задуматься…
Вся затухшая было ярость снова поднялась в молодом человеке.
— Вы знаете, что его убили! — резко выпалил он. — Вы должны знать, что убийцы, нанятые Шерриффом, нашли нас и убили его!
— Нанятые Шерриффом? — Врач резко втянул воздух, а потом остановился, заглянул Бэйрду в глаза и уверенно произнес: — Послушай, мальчик. Я не знал, что Джон Бэйрд был убит. Но если это так, будь уверен в одном — Шеррифф никогда бы этого не делал. Он не такой человек. Я хорошо его знаю.
Фаррел при этих словах только горько усмехнулся.
— Да, я понимаю, ничего другого вы сказать не можете, — обреченно вздохнул он. — Вы ведь тоже его человек.
Бэйрд умолк, мысленно повторяя эти слова — снова и снова.
Затем он посмотрел на Нарамора и вновь вернулся к вопросу, который теперь интересовал его сильнее всего.
— Что вы имели в виду, говоря, что мое тело отличается от тела других людей?
Нарамор ответил не сразу. Казалось, он долго о чем-то раздумывал, но, в конце концов, видимо, приняв окончательное решение, серьезно и размеренно произнес:
— Ты первый неземной человек.
— Что? Первый… неземной? С чего вы это взяли?
— Ты сильный, не так ли, Бэйрд? Во всяком случае, сильнее других людей. И крепче. Ты можешь выдержать огромное давление, вызванное гравитацией или резким ускорением и торможением, ты не подвержен шоку любых видов, я прав?
Нарамор говорил очень рассудительно и по- деловому убедительно, и Бэйрду нечего было ему возразить.
— Да, — медленно кивнул молодой человек. — Похоже, что да. Но…
— На самом деле, — прервал его доктор, — ты лучше всех людей приспособлен к условиям больших внешних планет — холоду, сильному притяжению, огромному атмосферному давлению и так далее. И как ты думаешь, что сделало тебя таким?
Фаррелу этот вопрос показался странным.
— Я вырос таким, — удивленно ответил он. — Если вы помните, в Антарктике очень тяжелые условия жизни, а я жил там с детства — вот и натренировался, стал более выносливым.
Нарамор с сомнением покачал головой.
— Никакая окружающая среда не смогла бы сделать человеческое тело таким сильным. Твое тело иное. Все его ткани, каждая клетка, отличаются от тканей и клеток остальных людей. Это скрытые, едва уловимые отличия, но они позволяют тебе ходить по внешним планетам там, где другие люди не смогут. '
— Вы хотите сказать, что мой организм подвергся мутации?
— Нет, — помотал головой Нарамор. — Ты родился нормальным младенцем, сыном Джона Бэйрда. Я очень хорошо помню тебя маленьким. — Он немного помолчал, размышляя. — Это было двадцать лет назад. Шеррифф только что основал Бюро внешних планет, разрабатывал долгосрочные планы по их завоеванию. Все говорили, что это никогда не осуществится. На Шерриффа оказывалось давление, волокита зашкаливала, но он верил, что это станет возможным и делал для этого все, что было в его силах.
Нарамор говорил эмоционально, и в каждом его слове чувствовалось уважение к своему патрону — к Меридену Шерриффу.
— Доктор Джон Бэйрд, твой отец, был тогда главой отдела космической медицины проекта «Внешней планеты», — продолжил он. А я был младшим медицинским ассистентом, юнцом едва ли старше, чем ты сейчас. Я хорошо знал твоего отца и знал, что он развивает свою идею о человеке будущего. Твой отец верил, что человеческое существо, если оно достаточно молодо, можно физиологически изменить, чтобы оно могло переносить условия планет-гигантов. Это был вопрос цитологии. Если бы на ткани тела можно было повлиять, чтобы они стали сильнее, выносливее и прочнее, жестче, чем у остальных людей, обладатель такого тела в зрелом возрасте смог бы противостоять самым тяжелым условиям. Когда Джон Бэйрд предложил это, Шеррифф пришел в восторг. Мы понимали, что со взрослыми людьми сделать уже ничего нельзя, но из маленьких детей можно было бы создавать людей более сильных, и в ближайшие годы мы смогли бы сформировать группу мужчин и женщин, способных покорить внешние миры.
— Но кто бы согласился подвергать своих детей таким испытаниям? — с жаром воскликнул Бэйрд. — Кто бы это позволил?!
— А кто бы не захотел, чтобы его дети были сильными? — возразил Нарамор.
БЭЙРД НЕ НАШЕЛ, что ответить медику.
— Жизненной целью Шерриффа были завоевание и колонизация внешних миров, — спокойно продолжил тот. — Ик тому времени, когда на этом поприще были бы достигнуты первые успехи, процесс, запущенный твоим отцом, дал бы ему группу колонистов, которые могли бы жить в этих мирах. — Доктор