— Но меня там нет. Я не могу их обнять, поцеловать, прижать к сердцу...
— Ты здесь каждый день, — Риус подходит спереди, бережно берет мое лицо в ладони. Его большие пальцы нежно стирают дорожки слез, которых я не заметила. — Они это чувствуют, любовь моя. Клянусь всеми звездами, они знают, что ты рядом.
Киваю, не доверяя голосу. Горло сжимается от невыплаканных слез.
— Пойдем, — Риан целует меня в висок, его губы обжигают кожу. — Ты должна поесть. Ради них.
Позволяю им увести себя, но не могу не оглянуться. Малыши спят, свернувшись в крошечные клубочки. Совсем как их отцы, когда думают, что я сплю и не вижу, как они обвивают меня хвостами.
У малышей еще нет хвостов, но они несомненно родятся в форме наагаров, ведь сейчас у них уже почти сформированы ноги. Хвосты будут формироваться в последние месяцы и сразу после рождения еще весь первый год.
…Терраса дворца залита жидким золотом заката. Астемиан переливается невозможными оттенками сапфира, бирюзы и аквамарина. Волны лижут берега с ленивой грацией. Мы перенесли сюда столицу год назад, после всех потрясений и когда мои принцы стали полноправными Правителями Ашшарийского государства.
Устраиваюсь в мягком шезлонге, поджимаю ноги под себя. В руках — хрустальный бокал местного вина. Терпкое, с запахом морской соли и чего-то неуловимо сладкого. На планшете — прямая трансляция из инкубаторной. Два окошка. Два спящих чуда. Мое сердце разрывается между ними.
Риус опускается позади меня, притягивает спиной к своей широкой груди. Его сильные руки обвивают талию, ладони ложатся на живот. Плоский, так и не познавший радости вынашивания, живот. Иногда я жалею об этом так остро, что не могу дышать. Иногда понимаю — они были правы.
— Еще два месяца, — шепчу, не отрывая взгляда от экрана, где малыш пошевелился во сне. — Боже, я схожу с ума от ожидания.
— Они будут восхитительными, — Риус целует меня в изгиб шеи, и я вздрагиваю. Его губы горячие, посылают электрические разряды по всему телу. — Сильными. Прекрасными. Совершенными. Как их мать.
Риан опускается тоже рядом, забирает планшет из моих рук. Ставит на столик из черного опала, разворачивает мое лицо к себе.
— Ты — дар вселенной, — говорит он, и в его янтарных глазах плещется космос. — Только с тобой мы готовы сойти с ума. Перевернуть миры с ног на голову. Сжечь галактики дотла, лишь бы ты улыбалась…
Целует меня. Глубоко, жадно, собственнически. Как в первый раз в том древнем храме. Как в сегодня, ранним утром, перед рассветом. Каждый поцелуй с ними — как первый и последний одновременно…
Таю в их руках. В их любви. В этой безумной, невозможной, всепоглощающей любви, которая должна была уничтожить меня, но вместо этого дала мне крылья.
— Я люблю вас, — шепчу, когда Риан отстраняется, оставляя меня задыхающейся. — Обоих. Безумно, до потери пульса. И наших малышей... Уже люблю так сильно, что сердце готово разорваться…
— Мы знаем, — Риус прижимается щекой к моей щеке. — Чувствуем это каждый день, каждую секунду.
Солнце медленно тонет за горизонтом, окрашивая небо в пурпур, золото и алый. Первые звезды робко проступают на бархате неба. Где-то там, в бесконечной дали — Земля. Мой бывший дом. Но теперь запретный.
И больше не мой.
Мой дом здесь. С ними. С нашими детьми.
Хватаю планшет, снова впиваюсь взглядом в экран. Один из малышей пошевелился, приоткрыл глазки — крошечные золотистые щелочки. Сердце пропускает удар, замирает, а потом срывается в бешеный галоп.
— Смотрите! — тыкаю пальцем в экран, не в силах сдержать восторг. — Он проснулся! Он приоткрыл глазки!
Оба принца наклоняются, всматриваются в экран. На их прекрасных лицах расцветает такая нежность, такое благоговение, что слезы снова наворачиваются на глаза.
— Наши наследники, — шепчет Риан с трепетом в голосе.
— Наше будущее, — вторит Риус, и его хвост обвивает мою талию.
В инкубаторах растут не просто дети. Там — живое доказательство того, что любовь сильнее предрассудков, сильнее видовых различий, сильнее страха и ненависти.
Два маленьких мира.
— А имена? — спрашиваю внезапно, озаренная мыслью. — Мы так и не выбрали имена. Они же не могут вечно быть "малышами"!
— Успеем, — Риус целует меня в макушку, вдыхая запах волос. — У нас есть время.
Время. Да, теперь у нас есть время. Целая жизнь впереди. Может, две. Может, вечность — медицина Ашшарийцев творит настоящие чудеса.
Откидываюсь на грудь Риуса, чувствуя биение его сердца. Риан берет мою руку, переплетает наши пальцы — его длинные, украшенные кольцами, и мои, маленькие, человеческие. Планшет покоится на коленях экраном вверх. Малыши снова погрузились в сон.
Звезды загораются одна за другой, превращая небо в россыпь бриллиантов на черном бархате. Ночные птицы Астемиана начинают свои странные, прекрасные песни — похожие на звон хрусталя и перезвон колокольчиков. Воздух пахнет солью океана и цветами джассара — местного чуда с ароматом, напоминающим орхидею, но по запаху слаще, глубже, и богаче.
Я счастлива.
Просто, абсолютно, до головокружения счастлива. Счастье переполняет меня, льется через край, окрашивает мир в золотые тона.
И это не финал.
Это начало.
Начало новой главы. Новой вселенной возможностей.
Нашей вселенной.
Где любовь побеждает все — страх, смерть, расстояние между звездами.
Где человек и наагар могут быть одним целым.
Где наши дети будут расти свободными и любимыми.
Бонус!
Бонус!
Год спустя
Солнце Астемиана светит медовыми лучами на изумрудную траву дворцового сада. Воздух густой от запаха цветущих джассаров — сладкий, пьянящий, с нотками ванили и земной орхидеи. Я сижу на мягком пледе, расшитом золотыми нитями, и не могу оторвать взгляд от чуда перед собой.
Мои мальчики.
Эриэль — старший на целых три минуты — сосредоточенно управляет крошечным космолетом. Его изумрудные чешуйки сверкают на солнце, как россыпь драгоценных камней. Маленький язычок высунут от усердия, золотистые глаза — точная копия глаз Риана — прищурены. Космолет делает мертвую петлю, и малыш визжит от восторга, хлопая в ладоши.
— Мама, мама, смотри! Я как папа Риус! — кричит он, и мое сердце тает.
— Молодец, солнышко! — откликаюсь, и он сияет ярче любой звезды.
Орион — мой тихоня — предпочитает возиться в траве, изучая местных жуков. Они с опаской ползают