— Ты его видел?! — вскрикнул он.
— Не совсем… — Джим выглядел ошарашенным. — Просто какое-то мимолетное движение. Но… какого он был цвета?
Брайант задумался.
— Примерно такого же, как я, только волосы гораздо светлее, и почти без одежды. Я заметил короткую юбку или шорты, и что-то было перекинуто через плечо.
Сказав это, Хью внимательно посмотрел на своего товарища и, разгадав его мысли, добавил:
— Ты прав. Неподходящий цвет для варконида.
Они хорошо знали, что кожа варконидов была темно-оливково-зеленой. Кроме ого, у них имелись ярко блестящие гребни вместо волос, и спутать их с людьми было никак невозможно.
Двое мужчин посмотрели друг на друга.
— Я думал, ты говорил, что это мертвый город и что Мидуэй — мертвый мир, — сказал Фелтри.
— Да, это так, — спокойно ответил Брайант.
— Тогда, если это был не варконид, то кто? — начал рассуждать его друг.
На лице Хью застыло полное замешательство.
— Будь я проклят, если знаю! — процедил он сквозь зубы, качая головой.
Затем, оглядывая такой на первый взгляд безмятежный и безмолвный город, он глубоко вдохнул и резко выдохнул.
— Я полагаю, — обратился он к Фелтри, — нам лучше прямо сейчас начать выяснять это. И думаю, это будет нелегко.
Они поспешили обратно в дом, чтобы взять свои дальнобойные шоковые винтовки.
Брайант нахмурился, как делают люди, усиленно что-то вспоминая.
— Одного из них звали Белат, и он хотел нас убить, — сказал он после раздумий. — Также есть кто-то по имени Кира, и Белат не хочет, чтобы мы нашли его или ее. Но второй парень…
— Какой второй парень? — быстро перебил его Джим, пристально посмотрев ему в глаза. — О чем ты говоришь?
Хью кивнул в сторону бледно-золотого дома.
— Я же говорил тебе, что слышал, как они шептались. Белат наблюдал за нами. Он разговаривал с кем-то еще, кто не хотел, чтобы нас быстро убили. Он сказал, что не знает, кто мы, и что, конечно, мы не из Котмара.
— И где находится Котмар? — озадаченно спросил Фелтри.
— Никогда не слышал этого названия, — ответил Брайант, пожав плечами.
Джим подошел к окну в спальне и встряхнул головой.
— Подойди-ка сюда, — он указал на окно в доме напротив. — Ты действительно веришь, что слышал, как двое людей шептались вон там?
— Нет, — медленно произнес Хью. — И все же я их слышал. Причем, один из них, тот, что постарше, был несколько дальше от окна. Во всяком случае, мне так показалось.
— Тебе приснился сон, — парировал Фелтри.
— А человек, которого мы оба видели, мне тоже приснился? — возразил Брайант с легкой усмешкой.
Такой разговор ему был крайне неприятен, и видя, что Джим не стал отвечать на его, в общем- то, риторический вопрос, Хью отошел от окна и сел на кровать. Он чувствовал, что все шло не так, как надо. Возможно, на нем и на городе было какое-то проклятие? И тут шепот внезапно возобновился, и он услышал уже новый голос: «Я в безопасности, отец, со мной все в порядке, но они, возможно, знают, что я там. Я думаю, они видели меня. Я не знаю, что нам теперь делать?» «Я тоже не знаю, — отозвался другой шепот. — Возвращайся, и мы попробуем спланировать…» Неожиданно ответ второго шептуна оборвался.
— Ты слышал это?! — воскликнул Брайант, оглядываясь на напарника.
— Слабо. Но слышал. Как будто прямо здесь, в комнате, как будто прямо у меня в голове. — Фелтри сделал паузу, а потом продолжил: — Хью, на каком языке они говорили?
— На английском, я полагаю, — ответил Брайант и умолк, а затем вдруг подскочил и возбужденно затараторил: — Нет, это безумие! Это, должно быть… было что-то универсальное. Люди не так говорят на родном языке, только о своими. Понимаешь, я не думаю, что они говорили на каком- либо конкретном языке.
— Что ж, — сказал Фелтри, не выказывая сильно удивления, — телепатия — не такое уж и неслыханное явление.
— Не для меня, — уже спокойно ответил Хью.
Он знал, что землянам, как и ряду народов с других планет, всегда не хватало способностей к экстрасенсорике, как бы они ни старались: за исключением некоторых отдельных индивидуумов, у них плохо это получалось. Сам Брайант был телепатически непроницаем, как кирпичная стена, и теперь он чувствовал себя странно, как будто кто-то заколдовал его.
Чтобы отогнать эти мысли, он резко вскочил и перекинул винтовку через плечо.
— Давай убираться отсюда, — сказал он решительно и взял свой талисман с подставки у кровати.
Талисман оказался теплым. И внезапно прямо над ухом Хью прозвучал оглушительный, словно крик, голос Белата, который тут же эхом отозвался в его сознании: «Отец, он нашел меня!» «Разорви контакт, — отозвался его собеседник. — Я тоже принимаю его. Разорви контакт!» Это было последнее, что «услышал» Брайант. Раздался щелчок — он не мог сказать, услышал его или ощутил как-то иначе — и шепот прекратился.
Он посмотрел на Фелтри широко раскрытыми глазами и увидел, что тот кивнул.
— На четверть оборота в любую сторону, но он не открывается и ничего не делает! — передразнивал Хью Брайанта. — Хью, кое-что твой амулет делает… Это устройство для телепатии и, соответственно, телепатов.
— Но раньше ничего подобного никогда не случалось! — выпалил Брайант, уставившись на вещь, которую он носил с собой детства и, как выяснилось, никогда не понимал ее природы.
— Раньше тебе не с кем было поговорить его помощью, — уже не кривляясь, сказал Фелтри. — У наших новых друзей — Белата и его отца — тоже должны быть подобные штуки. Коммуникаторы. Телепатические коммуникаторы, как маленькие персональные радиоприемники, настроенные только на разум, чтобы улавливать и усиливать электрические импульсы своих и чужих мыслей. — Джим немного помолчал, а затем задал вопрос: — Насколько хорошо была исследована эта планета?
Привычка и возможность Фелтри мыслить зигзагообразно, резко меняя тему разговора, иногда опережала способности Брайанта реагировать на его слова. Хью все еще был занят размышлениями о коммуникаторе, так что прошла секунда или две, прежде чем он ответил:
— Я полагаю, было проведено обычное обследование. Планета представляет собой один однородный сбившийся комок пыли, я уже говорил об этом. Вообще никаких видимых признаков жизни. Я не думаю, что геодезисты ошибались. Это был совершенно очевидно мертвый мир, и они всего лишь хотели построить на нем космопорт. Конечно, если вся жизнь, все население находилось под землей…
— Исследователи бы не узнали, что на планете есть какое-то население, — закончил за него Фелтри. — Так же, как они не узнали об этом городе.
Брайант ошеломленно покачал головой.
— Я просто не могу в это поверить. Почему живущие здесь не связались с нами? Мы почти шесть лет строили космопорт и использовали его…
— Они могли и не знать об этом, если жили под землей, — рассудительно предположил Джим. — Этот город по какой-то причине был заброшен, и на тысячи миль вокруг может и не быть других поселений.
— Но тогда возникает вопрос, — сказал Брайант, неопределенно указывая в том направлении, куда ушел Белат. — Как они теперь сюда попали?
Он снова посмотрел на амулет, точнее, на коммуникатор, и вдруг резко схватил его и очень энергично, как в микрофон, начал в него говорить:
— Послушайте! — Он изо всех сил старался изобразить дружелюбие. — Послушайте, не бойтесь нас. Мы друзья. Друзья, понимаете?
Ответа не последовало.
— Бесполезно, — произнес Фелтри через минуту. — Они отключили свои устройства.
— Что ж, тогда пошли, — сказал Хью. — Нам просто придется найти их более трудным путем.
Они вышли на тихую улицу и направились куда-то вперед, двигаясь очень осторожно, прислушиваясь и наблюдая за миллионами пустых окон, углов и дверных проемов. Они просто искали.
В этом городе невозможно было определить время, оно как будто замерло или вовсе исчезло. Освещение никогда не менялось, не было ни сумерек, ни темноты. В детстве Брайанту нравилось это ощущение вечности, но теперь, когда он рыскал по городу в поисках кого-то, кто по непонятным для него причинам искренне хотел его убить, это заставляло его чувствовать себя попавшим в дурной и очень неприятный сон, от которого он никак не мог пробудиться.