Темная и дикая поверхность самой большой луны в Солнечной системе представляла собой безжизненный мир скал, которые вздымались крутыми утесами и обрывались глубокими ущельями, и так — до горизонта. Ледяной холод, показавшийся Фаррелу очень знакомым, пробрался сквозь его утепленный костюм, но к таким испытаниям он привык с детства, и ему было даже немного приятно. Неуклюже, еще не привыкнув к тяжелым лунным сапогам, он двинулся вперед.
Огромная ракета, на которой они прилетели, мирно стояла на плато, а за ней возвышались другие серебристые космические корабли. За ними виднелись сборные металлические здания главной базы, а чуть в стороне — склады тяжелой техники, освещенные немного пульсирующим белым светом.
Бэйрд посмотрел вверх и почувствовал благоговейный трепет. Колоссальная облачная громада Юпитера — раздувшегося гиганта, готового обрушиться им на головы — казалось, занимала половину неба.
— Сюда! — раздался тонкий голос Шейнера. — Вы что, не можете пошевелить своими лапами?
Услышав окрик, вновь прибывшие шаркая и неуклюже спотыкаясь, поплелись по песчаному плато в сторону зданий. Несколько «местных» стояли неподалеку и наблюдали за ними, насмехаясь над их неуклюжестью. И только когда Бэйрда, вместе с остальными, отвели в жилой модуль, он смог избавиться от гипнотического влияния нависающей планеты и к нему вернулись все его надежды.
Он был на Ганимеде, в том месте, где находился Вейл. Он проделал долгий, очень долгий путь, и теперь удача была на его стороне. Позже, когда обессиленные рекруты немного отлежались на койках, Шейнер снова поднял их на ноги.
— В 18.20 будет собрание на главной базе, — сообщил он. — И вы придете туда, как мужчины, а не как больные младенцы! Если Фаррел может это сделать, то и остальные смогут.
— Фаррел не человек, — проворчал Джой. — Лично я в любом случае чувствую себя больным младенцем.
Тем не менее, в 18 часов Шейнер и его отряд прошли через всю территорию базы к главному зданию. Вместе с ними в большой зал влились и другие подразделения, а всего там собралось более двухсот человек, все, как один — в серой форме. Глаза Бэйрда лихорадочно искали Вейла — пока он не находил своего врага, но понимал, что тот должен был там быть.
— Это брифинг Уиллиса, командира, — пробормотал вставший рядом с ним Шейнер. — Предварительная вылазка в Юпитер состоится завтра. Благодари небеса, что ты не с теми, кто отправится туда первыми.
Он указал на небольшой отряд мужчин с серьезными лицами, расположившийся в передней части зала под маленькой платформой. Бэйрд посмотрел в ту сторону…
.. И увидел Вейла. На нем была эмблема командира отделения, и он стоял впереди всех, а на его жестком квадратном лице застыло угрюмое выражение.
Фаррел вздрогнул. «Нет, он не может уйти! — завертелось у него в голове. — Не сейчас, когда я проделал весь этот путь, когда он прямо у меня в руках!..»
Тем временем, командир базы Уиллис, изможденный на вид мужчина лет сорока, уже выступал перед рекрутами:
—.. завтрашний день войдет в историю. Семнадцать наших людей отправят вглубь Юпитера и создадут первый склад оборудования на его ядре. Они будут первыми людьми, оказавшимися на Юпитере, поскольку во время двух предварительных полетов в его атмосферу, из ракет наружу никто не выходил. А остальные будут готовиться к предстоящему большому полету, и они тоже должны чувствовать себя великими первооткрывателями.
Однако люди, стоящие в передней части комнаты, включая Вейла, великими не выглядели. Голос Уиллиса стал жестче:
— Я надеялся, что у нас будет достаточно добровольцев для этой первой вылазки. Но этого не случилось, поэтому некоторых из вас мы призвали на это задание. И теперь я хочу сказать, что для большого полета в Юпитер, если понадобится, также будет призвано необходимое число людей. Это прописано в ваших контрактах. Так что решайтесь стать добровольцами!
Разум Бэйрда был переполнен дурными предчувствиями, и он едва слышал слова командира. Он не мог позволить Вейлу снова ускользнуть! И тут, внезапно юноша увидел выход. Он понимал, что у него не было ни единого шанса схватить Вейла до запланированного на следующий день первого полета, но теперь нашел другой способ.
Час спустя Фаррел и Шейнер встретились с командиром в его кабинете. Шейнер сразу перешел к делу:
— Это новобранец Джон Фаррел. Он хочет заменить одного из призванных в завтрашнем десанте в качестве добровольца.
Уиллис удивленно приподнял брови.
— Новичок? Нет. Он недостаточно натренирован.
— Он умеет бегать в ходоке, — возразил Шейнер. — И справляется с этим лучше, чем любой человек, которого я когда-либо видел. И раз уж он хочет выполнить эту обязанность, я настоятельно рекомендую его!
И меньше, чем через несколько часов, в 6.25, Бэйрд снова был в ракете вместе с Вейлом и еще пятнадцатью людьми, отправлявшимися к ядру Юпитера.
ГЛАВА VII
КОГДА РАКЕТА СТРЕМГЛАВ устремилась вниз, из ее тормозных двигателей вырвалось неистовое пламя, но их рев потонул в гигантских раскатах грома, сотрясавших газовую оболочку Юпитера. Молнии в виде зигзагов, полос или отдельных вспышек осветили тяжелые облака ослепительным сиянием. И даже сквозь грохот двигателей этот оглушительный раскат грома самой могущественной из планет достиг ушей людей, наполнив их души благоговейным трепетом. Всех, кроме Бэйрда.
Пристегнутый ремнями к своей койке, он лежал, почти не сводя глаз с Вейла, который находился на другом конце железной комнаты. Он видел жесткий, немного потрепанный профиль этого человека, и это зрелище неуклонно подпитывало горькую ненависть, которая и привела его в этот долгий путь. Действительно долгий — от ледяной долины на краю Земли до гигантской планеты, вглубь которой они сейчас летели!
Металлический и безэмоциональный голос Кэрью, командовавшего первой высадкой, четко прозвучал из громкоговорителя в стене, перекрывая раскаты грома:
— Заходим на посадку по четвертому графику замедления! Предупреждение о взрыве.
Ракета снова затряслась от тормозных импульсов, ее реактивные двигатели отчаянно боролись с огромным гравитационным притяжением гигантской планеты, а в промежутках между взрывами вдоль корпуса был слышан свистящий рев. Бэйрд понимал, что они все глубже погружались в облака, приближаясь к ядру планеты. Они, должно быть, уже находятся глубоко под тонким верхним слоем метана, который, как когда-то ошибочно полагали люди, составлял всю атмосферу планеты, промелькнуло у него в голове. А где-то внизу, в толще холодных сгустившихся газов, должна была находиться поверхность ядра.
Грохочущие удары беспокоили его не больше, чем взлет, и он внимательно продолжал наблюдать за Вейлом. Рядом с ним были Артур, командир отделения Ганимедского дивизиона, и еще один испуганный человек, который лежал на своей на койке с перекошенным лицом.
Бэйрд смотрел на них и лихорадочно строил планы. Они пробудут на Юпитере меньше сорока восьми часов. За это время у него наверняка будет возможность побыть с Вейлом наедине. Это уже кое-что — в переполненных помещениях базы на Ганимеде у него, возможно, никогда не будет такого шанса, а здесь… Ракета летела вниз сквозь клубящиеся облака, напоминая падающую звезду — только падала она по заранее намеченному курсу. Словно оседлав направленный вниз столб огня, она включила тормозные двигатели, и падение замедлилось. В какой-то момент она зависла, вздрогнула еще раз и… приземлилась. Сначала Фаррел слышал только раскаты грома снаружи, но очень скоро его слух уловил тревожные крики.
— Боже мой, я не могу дышать!.. Не поднять Руку…
Бэйрд невольно прислушался к своим ощущениям и с удивлением обнаружил, что тоже чувствует нечто подобное. Теперь они находились во власти Юпитера, где сила тяжести во много раз превосходила земную, и каждая конечность казалась юноше свинцовой. Ему потребовалось усилие, чтобы просто принять сидячее положение на койке.